Немой крик (СИ) - Дана Стар - Страница 3

Мне до одышки страшно, когда на меня повышают голос. Особенно, когда это получается резко и неожиданно!

— Вот, надень другое платье! — протягивает новенькую подачку, упакованную в целлофановый пакет с логотипом нашего детского дома, — Ты должна произвести хорошее впечатление на своих новых хозяе… родителей! — невольно заикнулась, выдавив на пухлом лице коварную улыбку.

— Ладно. — Жестом ответила, принимая «подарок».

В принципе новое платье ничем особо не отличалось от старого. Разве что материал был более приятным и ткань пахла фабрикой, а не хлоркой.

Взглянув в мутное зеркало, висевшее на ободранной стене напротив шкафа, наконец, увидела своё отражение.

Ничего нового! Кроме строгого платья чёрного цвета, длиной чуть выше колен, украшенного белым кружевным воротничком и такими же кружевными манжетами.

Строго, но мило.

Природа наградила меня длинными, цвета глубокой ночи волосами, большими синими глазами, бледной, практически белой кожей, астеническим телосложением, округлыми бёдрами, небольшой аккуратной грудью и длинными ногами, на которых, в тон к платью, в настоящий момент, во всей своей поношенной красе сверкали потрёпанные балетки из чистой клеёнки.

— Так-с! Надень ещё белые носочки… Вот ведь милота! А волосы мы, пожалуй, распустим. — В зеркале появилось отражение вполне себе довольной Жанны, которая с головы до ног жадно сверлила меня своим змеиным взглядом. От этого недоброго взгляда у меня по спине пронеслись холодные мурашки.

Не дождавшись подчинения, женщина сама стащила резинку с моих волос, безжалостно вырвав парочку прядей.

Грубо, больно!

Когда они научаться обращаться с нами как с людьми, а не как с насекомыми!

Сжав кулаки до белизны в суставах, как обычно, промолчала, мечтая уже как можно скорей убраться из этого треклятого Ада! Я всегда считала, что лучше жить на кладбище, чем тут, в «Детском доме номер 11» комбинированного типа, где условия для существования были не лучше, чем, к примеру, в тюрьме строго режима. Здесь с детьми обращались как с животными. Поэтому часто случалось такое, что некоторые ребята не доживали до следующего утра. Некоторых, то есть счастливчиков, забирали в новую семью. А некоторые… сбегали на крышу... и заканчивали свою безнадёжную жизнь одним быстрым прыжком.

— Вот так намного лучше! Ты очень красивая! — Хлопки по спине, и я наблюдаю очередную высокомерную улыбку в отражении мутного зеркала, — Маленький, хрупкий ангел! Сама невинность!

К чему были сказаны все эти лести?

Она как будто замуж меня сватает, ей-Богу, а не с новыми родителями знакомит.

Жанна Михайловна лыбилась настолько приторно, будто только что выиграла миллион! Я предположила это в шутку, интуитивно. Но оказалось, что в каждой шутке есть доля истины. Потому что управляющая действительно неплохо обогатилась в тот день.

В день, когда обманом продала меня как скот на заклание.

А я… я была всего лишь наивным, брошенным ребёнком, не подозревающим о том, с какими ужасами мне предстоит столкнуться после того, как я навсегда покину стены замаскированного Ада на земле.

***

Заведующая, одной рукой, взяла меня за руку, другой — пакет с вещами, и повела на улицу. Только вот почему-то не к главному входу, а в сторону чёрного. Тогда я не обратила на это внимание — слишком сильно волновалась. Волновалась до трясучки в конечностях, до боли в висках, до спазмов в животе.

Настолько сильно нервничала, что даже забыла собственное имя.

Лина!

Лина!!

Лина!!!

«Я Алина! Приятно познакомиться! — мысленно репетировала речь для новых опекунов, — Спасибо что эээм… выбрали меня! Обещаю, буду покладистой и послушной дочкой. А ещё скромной, тихой, трудолюбивой. Только не возвращайте обратно в приют! Пожалуйста. Умоляю!»

Чёрт! Чёрт! Чёёрттт!!!

Как же я им скажу об этом?

Знают ли они язык жестов?

Надо бы хотя бы написать благодарность в блокноте. Заранее!

Не то растеряюсь и алфавит, к чёрту, забуду!

Божееее!

Как же мне страшно! Как волнительно!!!

Поверить не могу.

Где же радость? Где улыбка?

Почему сердце настолько бешено в рёбра вколачивается, а тело парализует покалывающая дрожь??

Странное предчувствие. В горле привкус металла, а в мыслях надоедливое, разъедающее беспокойство. Такое, словно мой внутренний Ангел Хранитель мне что-то нашёптывает. Предупреждает. Просит развернуться и бежать, бежать, бежааать куда глаза глядят! Без оглядки.

Но заведующая настолько жёстко вцепилась мне в руку, что у меня суставы захрустели и заболели, словно их кипятком ошпарили.

***

Жанна тащила меня по тёмным, пропитавшимся сыростью коридорам, пока мы, миновав кухню, не оказались на улице перед служебными воротами, за которыми был припаркован большой тонированный фургон, а в паре шагов от машины, под старым дубом, важно покуривая сигару, стоял незнакомый мужчина в строгом костюме чёрного цвета и в солнцезащитных очках.

Сегодня на улице было ветрено и прохладно. Небо поглотили тяжёлые тучи, темно-серого цвета, не оставляя ни единого намёка на солнце, даже несмотря на то, что начался бархатный сезон, после жаркого лета, перед холодной и дождливой осенью.

А этот респектабельный господин отчего-то надел очки.

Хм… наверно для стиля!

— Добрые день, Григорий! А вот и мы! — радостно взвизгнула Жанна, махнув пухлой ручонкой, обтянутой золотыми часами и браслетом с камнями «Сваровски». Если честно, на фоне пухлого запястья, обросшего жиром, эти побрякушки, передавливающие толстую кожу, смотрелись весьма уродливо.

Мужчина деловито кивнул, лениво бросил окурок в лужу и, отдёрнув подол пиджака, уверенной походкой двинулся к нам на встречу.

Ноги подкосились. Колени сковала ледяная дрожь. А окружающий мир перед глазами завертелся будто на каруселях.

Что со мной происходит?

Непроизвольный шаг назад. Непроизвольно обхватываю себя руками. А над нашими головами, в этот момент, громовым раскатом раздается вороний крик. Взгляд в небо — вижу, как стая иссиня-черных воронов нападает на одинокую голубку. Они кричат, кучкуются в небе, атакуют, разрывая нежную плоть несчастной жертвы на рваные куски. Настолько агрессивно, что с неба крупными хлопьями сыпется снег из серебристых перьев, вперемешку с кровавыми каплями, а их противный, хриплый «кар» режет мне уши и курантами отбивает в висках.

— Проклятые стервятники! — шипит директриса, брезгливо стряхивая с левого плеча своего темно-красного пиджака птичий пух.

А у меня слёзы в глазах застывают, при виде этой чудовищной жестокости!

Нехороший знак. И нехорошее предчувствие!

Которое острым шилом кольнуло в самое сердце.

Дальше, она толкает меня в спину, улыбаясь, как чеширский кот — подло, коварно, до самых ушей. Глаза женщины лукаво поблескивают, а на лице расплывается хитрая маска.

Лёгким кивком головы Жанна Михайлова здоровается с гостем, который уже торопливо поднимается на крыльцо по разбитым ступенькам.

— Привет, Алёна! — посылает мне радушное приветствие мой новый папа.

— Алина... — Буркнула заведующая, скрипя зубами.

— Ой, Лина! Линочка! Алина! Прости! — хохотнул господин в смокинге, почесав коротко подстриженный затылок.

На вид, ему около сорока. Обычная, среднестатистическая внешность, без какой-либо изюминки. Типичный образ хладнокровного бизнесмена-трудоголика. Жаль, не видно какого цвета у него глаза. Так некультурно — знакомиться в очках.

Руку мне протягивает, новый папочка, улыбаясь на все свои тридцать два идеально выбеленных зуба:

— Рад знакомству! Поехали, малышка! Тебя ожидает много приятных сюрпризов!

Странно, а ведь он даже не представился.

Кто такой, имя, чем занимается? Куда мы поедем?!

Возможно, он всего лишь шофёр?

Скорей всего да! Просто помощник. Ведь мои новые родители уж точно должны безошибочно знать имя будущей дочери, а не мычать, заикаясь на каждой букве.