Закон и честь (СИ) - Шторм Максим - Страница 86

— Мама! — пискнула девушка, бросаясь ей на шею.

— Ох, дочка-дочка, — Виктория Харт крепко стиснула дочь в объятиях. — Ну что ты, что ты… Мы всего шесть дней не виделись, котёнок…

Элен насилу оторвалась от женщины.

— А для меня словно прошла вечность. Правда, мам. Я так по всем вам соскучилась…

Они вошли внутрь дома, где на Элен тут же налетел маленький, шустрый и вёрткий как юла ураган по имени Тони. Худенький светловолосый мальчик с разбегу прыгнул на девушку, чуть не сбив с ног.

— Элен! Ты вернулась! — радостно завопил мальчуган.

Хохоча, Элен закружилась с ним по комнате. Виктория, добродушно посмеиваясь, наблюдала за детьми. В уголках глаз женщины заблестела влага. Виктория была сильной и волевой женщиной, способной постоять за себя и своих родных, но видя подобные сцены, не могла сдержать чувств. И Элен, уже давно взрослая девушка, самостоятельная и способная сама себя прокормить, так и осталась для неё маленькой милой девочкой. Виктория не хотела видеть разницы между нею и десятилетним Тони. Но она знала, что когда в жизни её дочери появится тот, кого она полюбит, всё изменится. Она и хотела этого и страшилась одновременно. Ну а пока Элен по-прежнему будет для неё большим ребёнком.

— Ну как ты тут без меня, маленький проказник? — Элен нарочито строго уставилась на братишку, грозно нахмурив тонкие брови.

— Только начал обживаться в твоей комнате, — хихикнул мальчик, напустив на себя таинственный вид. — Ты даже не представляешь, сколько я интересного обнаружил в твоих вещах!

— Что-о-о?!

Элен скорчила зверскую рожицу — ни дать не взять злющая ведьма. Тони, поддерживая игру, испуганно заорал и вихрем умчался прочь. Посмеиваясь, девушка снимала верхнюю одежду.

— Шалопай, — ласково произнесла Виктория. — Он каждый день выглядывал в окно, надеясь, что ты вернёшься раньше срока.

— Он бы точно обрадовался, если бы меня уволили в первый же день! — Элен усмехнулась и повернулась к матери. — Папа ещё на работе?

— Да, милая. Представляешь, на фабрике увеличились заказы и теперь рабочим приходится задерживаться каждый день почти на час. Только вот зарплата от этого почему-то не увеличивается.

Голос Виктории звучал виновато. Элен её отлично понимала. В их семье никогда не было лишних денег, а работы всегда хватало. В памяти Элен сам собой всплыл кошмар на Рыночной площади. Сотни рабочих, вышедших на митинг и стреляющие по ним гвардейцы. На лицо девушки набежала туча. Виктория истолковала смену в настроении дочери по-своему. Приобняв девушку за плечо, она сказала:

— Не волнуйся, котёнок. Прорвёмся, верно? Нам же не впервой преодолевать трудности. Всё будет хорошо. Пошли лучше на кухню, поможешь мне с ужином. Потому как от этого маленького свинтуса толку нет никакого! Или ты хочешь отдохнуть?..

— Да нет, мам, я не устала. Слава богу, с работой у меня полный порядок. Сейчас всё расскажу.

— Без утайки?

— Как подруга подруге, — Элен почувствовала смущение. Она солгала. Она просто не могла рассказать ВСЁ. Маме совершенно не обязательно знать ни о докторе Аткинсе, ни о бойне на митинге, на даже о скоропостижно уволенных Гиллроями няньках.

А тем временем следивший за девушкой неприметный человечек остановился напротив дома Хартов, делая вид, что сморкается в носовой платочек. Он прекрасно запомнил и номер дома, и дорогу к нему. У него была отменная память.

______________________________________________________

— Вон оно значит, как… — Вустер мусолил в толстых губах изгрызенный чубук дымящейся трубки. Ароматным табачным дымом пропах весь кабинет. Казалось, запах впитался даже в обшитые сосной стены и давно не беленный потолок. На столе комиссара полиции как всегда властвовал сущий бедлам, а сам хозяин кабинета восседал в продавленном кожаном кресле и сверлил своего подчинённого бульдожьим взглядом.

— Ты что, твою мать, опять пытаешься мне втюхать бабушкины сказки про скатерть-самобранку?!. — внезапно взорвался Вустер, плюясь так отчаянно, что его слюна долетела до вытянувшегося во фрунт перед столом начальника Джентри. — С каждым разом ваши рапорты становятся всё больше похожи на галиматью подсевших на Сладостный порошок наркоманов! Ты что, не понимаешь, что и выше меня стоят люди, которым подавай факты, реально отображающие происходящее, а не всякое дерьмо? И эти люди, заметь, не верят в Святого Николая и рождественских эльфов, так их и раз эдак!..

Джентри с понурым видом изучал носки своих сапог. Каждое слово Вустера, кипящее праведным гневом, как бы там обидно ни было, грубой правдой вонзалось в уши старшего инспектора. А что тут скажешь? Их рапорты, касающиеся Джека-Попрыгунчика и очередных провалов в его поимке и впрямь напоминают низкопробное бульварное чтиво.

— Даже и не знаю, что тут можно сказать, — промямлил Джейсон, пока не рискуя поднимать глаза на пыхтящего дымом и возмущением комиссара. — Я написал не один рапорт по этому делу и могу гарантированно подтвердить, что ни разу ничего не приукрасил. Отчёт Флеминга так же верен, как и всё, что писалось ранее. Я сам всё видел собственными глазами, сэр. У меня нет ни одного объяснения, но всё обстоит именно так и никак иначе.

— Да уж, никак иначе! — с отвращением фыркнул Вустер, брезгливо толкнув пальцами лежащий на столе листок бумаги, исписанный мелким убористым почерком — рапорт Флеминга. — На этот раз вы превзошли сами себя, засранцы. Мало того, что умудрились упустить преступника прямо из-под носа, когда он был, что называется, в коробочке… Стоп! А что, если этот магистр тайных сил прячется у меня под столом? А? Ой-ой-ой!..

Широкая мясистая физиономия Вустера перекосилась в притворном ужасе. Он даже, кряхтя, наклонился, заглянул под стол и издевательски пошарил там рукой.

— Нет там никого! Чёрт, а я уже почти поверил, что это мерзавец несомненно здесь, и я вот прямо сейчас возьму его за жабры! Так вот, Джентри, мало того, что вы его упустили, так ещё ко всему прочему угробили на хрен дирижабль быстро реагирования, которому до списания, как мне до пенсии, стоимостью двадцать тысяч фунтов!!! Да меня за одно это мэр подвесит за яйца!!!

От рёва комиссара чуть не посыпалась штукатурка с потолка, а в газовых рожках испуганно дёрнулось пламя.

— И почему, твою мать, ты позоришь честь мундира? Причём в самом прямом смысле этого слова? Опять припёрся грязный, взъерошенный, в испачканных сапогах и вдобавок с синяком на морде! А что у тебя на пальто — сажа? Ты что, в свободное от работы время подрабатываешь трубочистом, Джентри? Похож на какого-то спившегося бродягу! Смотреть тошно! Ох, займусь, займусь я чисткой кадров… Дай только бог сил и терпения…

— Сэр, у вас трубка выпала, — кашлянул Джентри, поморщившись от вустеровских воплей. Не иначе как весь Империал-Ярд услышал всё, что комиссар думает о нём. — Сэр, я не в форме. И распознать во мне офицера полиции рядовому обывателю не под силу. Так что ни о какой запятнанной чести мундира речи быть не может.

Сыпля отборными проклятьями, рыча, как пёс, у которого отнимают кость, Вустер подобрал со стола трубку, сунул в рот и громко засопел. Кончики его огромных усов нервно подрагивали, на залысине выступила обильная испарина.

— Сэр, по поводу Крейга…

— Ну?

— Давайте оставим на потом Попрыгунчика. Не думал, что доживу до того момента, когда мне придётся это сказать! В общем, не кажется ли вам, что те, кто пытается заполучить нашего учёного или его изобретение (уж не знаю, что им больше нужно) не кажется ли вам, что эти таинственные личности уж больно прекрасно осведомлены? Сэр.

— Я не вчера родился, Джентри, — буркнул, успокаиваясь, Вустер. Его физиономия постепенно стала обретать прежний цвет. — Как только ты вошёл в мой кабинет, я хотел спросить у тебя то же самое, да сорвался не на то… Ладно, замяли, инспектор. Никто не знал, что Крейг у тебя? Абсолютно уверен?

Джейсон, почувствовав, что гроза миновала, позволил себе опуститься на стул и вытянуть ноги.