Все страхи мира - Клэнси Том - Страница 103
- Предыдущая
- 103/271
- Следующая
— Две мегатонны? — недоверчиво спросил Госн. Неужели такое возможно? — подумал он.
— Осуществить это здесь нам не удастся. — В голосе Фромма звучала грусть. — У нас недостаточно надёжной информации. Физическая теория ясна и очевидна, но возникают технические проблемы и нет опубликованных материалов, которые помогли бы нам в их решении. Не забывайте, что даже сейчас проводятся испытания боеголовок, целью которых является сделать бомбы меньше и одновременно мощнее. В этой сфере, как и в любой другой, нужны эксперименты, а мы не можем экспериментировать. Кроме того, у нас нет ни времени, ни средств для подготовки квалифицированных техников, которые осуществили бы на практике разработанный проект. Я мог бы создать теоретический проект бомбы мощностью свыше мегатонны, однако, говоря по правде, у неё была бы всего пятидесятипроцентная вероятность успеха. Возможно, даже несколько выше, но приниматься за осуществление такой работы без необходимой программы экспериментов не имеет смысла.
— Что вы можете осуществить при имеющихся в вашем распоряжении возможностях? — спросил Куати.
— Я могу превратить эту бомбу в ядерное оружие с номинальной мощностью от четырехсот до пятисот килотонн. Её объём будет примерно один кубический метр, а вес составит около пятисот килограммов. — Фромм сделал паузу, стараясь понять выражение лиц арабов. — Её устройство не будет элегантным, да и размеры, а также вес излишне велики. В то же самое время это взрывное устройство будет очень мощным. — Разумеется, её конструкция окажется намного более совершенной, чем удалось достичь американским или русским инженерам за первые пятнадцать лет ядерного века, подумал Фромм, так что это совсем неплохо.
— Сдерживание силой взрыва? — спросил Госн.
— Да, — кивнул Фромм. А ведь этот молодой араб очень умён, промелькнула у него мысль. — Для первых атомных бомб применялись массивные стальные оболочки. В нашей бомбе мы используем взрывчатые вещества — это увеличит её размеры, но сделает вес намного меньше, причём эффективность не пострадает. В момент взрыва в массу будет осуществлено впрыскивание трития. Как и в первоначальной израильской конструкции, это приведёт к возникновению большого количества нейтронов, что усилит протекающую реакцию; эта реакция в свою очередь введёт дополнительные нейтроны в новый запас трития. Результатом этого станет термоядерная реакция. Расчёты показывали, что количество выделившейся энергии составит пятьдесят килотонн от первичного взрыва и четыреста — от вторичного.
— Сколько понадобится трития? — Хотя получить тритий в небольших количествах не составляет особого труда — он применяется при изготовлении часов и прицелов к огнестрельному оружию, правда, в микроскопических количествах, — Госну было известно, что достать больше десяти миллиграммов трития практически невозможно. В этом он сам недавно убедился. Именно тритий — тритий, а не плутоний, несмотря на заявление Фромма, — является самым дорогим материалом на планете, производимым в коммерческих объёмах. Можно достать плутоний, но не тритий.
— У меня есть пятьдесят граммов, — самодовольно заявил Фромм. — Это намного больше, чем нам понадобится.
— Пятьдесят граммов! — воскликнул Госн изумлённо. — Пятьдесят?
— В нашем реакторном комплексе производили специальные ядерные материалы для изготовления атомного оружия. Когда социалистическое правительство рухнуло, было принято решение передать полученный плутоний Советскому Союзу — верность делу социализма во всём мире. Понимаете? Однако Советы не оценили нашу щедрость. Они подняли такой шум… — Фромм затих и потом продолжил:
— Называли нас… впрочем, как они называли нас, вы можете представить себе сами. Их реакция была настолько резкой и неожиданной, что я решил не посвящать русских в то, что мы занимались производством трития. Как вам известно, тритий очень дорого стоит на коммерческом рынке — вот я и сохранил его, что-то вроде страховки на чёрный день.
— Где?
— В подвале моего дома. Я спрятал тритий в водородно-никелевых батареях.
Куати это совсем не понравилось. Арабский предводитель был тяжело болен — немец сразу обратил на это внимание — и не мог скрыть свои чувства.
— Мне всё равно придётся вернуться в Германию за станками, — произнёс Фромм.
— У вас есть станки?
— В пяти километрах от моего дома находится астрофизический институт имени Карла Маркса. Там мы должны были производить астрономические телескопы — как обычные, так и работающие в рентгеновском спектре. Увы, мы так и не успели приняться за работу. Подумать только, напрасно потрачена такая великолепная «крыша», а? В мастерской, прямо в ещё не распакованных ящиках, находится шесть прецизионных пятиосевых станков — самых лучших, — заметил Фромм с волчьей улыбкой. — Производство американской компании «Цинциннати милакрон». Именно такие станки применяются на американских заводах по производству атомных бомб в Ок-Ридже, Рокки-Флэтс и Пантекс.
— Может быть, у вас есть и операторы для этих станков? — спросил Госн.
— Мы готовили двадцать техников, шестнадцать мужчин и четырех женщин, все они выпускники университета… Нет, это слишком рискованно. К тому же не вызывается необходимостью. Станки настолько совершенны, что на них легко работать. Мы сами могли бы справиться, но на это уйдёт слишком много времени. Любой квалифицированный оптик, умеющий обрабатывать линзы для очков, — даже опытный оружейный мастер, в конце концов, — может работать на этих станках. То, что пятьдесят лет назад было уделом лауреатов Нобелевской премии, теперь по плечу любому квалифицированному станочнику, — объяснил Фромм. — Такова природа технического прогресса, правда?
— Может быть, но я сомневаюсь, — сказал Евгений. Он находился на вахте уже двадцать часов и всего лишь непродолжительный сон будет отделять эту смену от другой, ещё более длинной.
Потребовалось все искусство капитана первого ранга Дубинина, чтобы обнаружить её, — если им это действительно удалось. Он пришёл к выводу, что американский подводный ракетоносец направится к югу и что его скорость составит пять узлов. Дальше пришлось принимать во внимание соображения, связанные с состоянием окружающей среды. Следовало не отставать слишком далеко и не допускать, чтобы «Адмирал Лунин» оказался в зоне акустической сходимости. Зоны сходимости, ЗС, представляли собой кольцеобразные, в виде бублика, районы вокруг подлодки. Звук, направляющийся вниз от точки, расположенной в зоне сходимости — конвергенции, — преломляется в зависимости от давления и температуры воды, двигается вверх и вниз по отношению к поверхности по спирали через нерегулярные интервалы, которые в свою очередь тоже зависят от окружающей среды. Стараясь не попадать в эти районы — относительно того, где, по его мнению, находилась цель, — он мог уклониться от обнаружения. Для этого ему было нужно находиться в пределах расстояния прямой линии к цели в том районе, где звук распространяется от своего источника просто радиально. Чтобы решить эту задачу, Дубинину следовало занять позицию над слоем температурного скачка — по его мнению, американская подлодка будет находиться под термоклином — и опустить свои буксируемые пассивные датчики вниз. В результате звуки, издаваемые его двигателем, будут скорее всего отражаться от слоя и американская подлодка их не услышит.
Дубинин сознавал слабые стороны своей тактики. Американская субмарина издавала меньше шума, и у неё было более качественное гидролокационное оборудование, а также отличные акустики. Старший лейтенант Евгений Николаевич Рыков был очень многообещающим молодым офицером, но он являлся единственным специалистом-акустиком, который мог соперничать с американскими операторами, и уже не покидал гидролокационную рубку почти сутки. Единственное преимущество Дубинина заключалось в нём самом. Он был превосходным командиром, отлично разбирался в тактике и знал это. А вот капитан американской подлодки во многом уступал ему и не знал этого. У Дубинина была ещё одна трудность. Оставаясь над термоклином, его подводная лодка могла быть легко обнаружена противолодочным патрульным самолётом, но Дубинин был готов на этот риск. Перед ним в пределах досягаемости была награда, причём такая, какой не удавалось достичь ни одному командиру русской подлодки.
- Предыдущая
- 103/271
- Следующая
