Уездный город С*** (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 98

Аэлита аж задохнулась от негодования, а Натан, пока его спутница пыталась отыскать слова для отповеди, поспешил вновь переменить тему:

— А может, раз ты столько всего знаешь, то в курсе, кто нас убить пытался? Вот эта фомора?

— Больше некому, — пожал плечами чахкля. — Слабые чужаки так долго не продержались бы в Яви на чужой земле без помощи посредника, а сильных всё же немного. Да еще они обычно единоличники, чужой силы рядом с собой не потерпят даже ради дела. Если только старший прикажет, но и то — сомнительно. И не чуяли мы больше никого чужого.

— Это ты про фоморов сейчас или не только? — уточнил Титов.

— Это я вообще про силу. Наши навьи, кто среди людей живёт, такие же. Всё повыше сесть норовят, власти хочется, весу. Среди людей это нетрудно.

— Интересно, зачем бы это могло ей понадобиться… — пробормотал поручик, запомнив последние слова, но не зацикливаясь на них сейчас.

— Велика загадка, — фыркнул дивь, без труда догадавшись, о чём именно речь. — Привыкла чувствовать себя привольно, а тут — бережняк появился. Ясное дело, ей это не на руку, вот и попыталась вас со свету сжить, пока не освоились и не разобрались с нею по-свойски. А мы ей мешали по мере сил, — он подмигнул. — Напрямую к середнику, который еще в силу не вошёл, лезть не по правилам, но тут обстоятельства особые. Экс-тре-маль-ны-е! — сложное слово он выговорил отрывисто, но с явным удовольствием.

— Про бомбу я уже знаю. Выходит, и в аварии без вас не обошлось? — предположил Титов.

— Ну, большей частью вы и сами справились. Только так, падение малость смягчили, чтобы не покалечились. Ну и потом маячили вокруг. Вы-то не видели, а она лезть не рискнула: бережняк хоть и на особом положении, но всё ж таки человек, а ежели бы она кого из наших чарами своими приголубила, осталось бы только ноги уносить. А потом и вовсе начали за вами приглядывать: раз уж фомора эта начала действовать так нагло, то вы бы, чего доброго, и в силу войти не успели.

— Спасибо, — веско сказал поручик и кивнул на тёмное чрево арки. — И за вот это тоже.

Дивь медленно кивнул в ответ, принимая благодарность, а потом заговорил твёрдо, без улыбки:

— Навьи разные есть, иных ничто не погубит и ничего им не страшно, и потому на всё плевать. А нашему народу, чуди подгорной, лучше, чтобы середник был. Мы порядок любим, а без вас порядка нет. Так что мы о себе больше печёмся, не обольщайся.

— И не думал даже, — отмахнулся Титов. — А может, ты заодно знаешь, с кем эта фомора в сговоре была? Из местных, из людей.

— Вот чего не знаю — того не знаю, это нам без надобности, — отмахнулся чахкля. — Кстати, я бы на вашем месте не задерживался здесь, мало ли что? Время у нас нынче редко шалит, но может. Воротитесь домой через неделю, оно вам надо?

— Лучше бы обойтись без таких приключений, — с улыбкой согласился поручик.

Намёк, что гостям пора бы и честь знать, был вполне прозрачным, да и без него Титов не намеревался надолго задерживаться, не до прогулок нынче. Конечно, от мысли о том, что агрессивная пришлая нечисть отбыла на тот свет, делалось спокойнее и легче на душе, но к обнаружению убийцы это происшествие их не приблизило. Стоило поскорее вернуться в указанный земляной кошкой подвал и как следует там оглядеться.

— Последний вопрос, и мы пойдём. Насколько сильно эта фомора могла влиять на разум людей? Могла ли заставить что-то сделать против воли? — на всякий случай решил уточнить Натан. А то мало ли, вдруг окажется, что и убийца ни в чём на деле не виноват?

— Дотошный какой, — хмыкнул дивь, как показалось, уважительно, а после ответил: — Нет, что за чушь? Может задурить, обмануть. Например, скрыть своё присутствие от человека, или заставить его потерять тропу, или показать вместо скучного длинного тоннеля нарядную аллею, если ты понимаешь, о чём я. А вот украсть, солгать, убить — это человек сам решает. В таких делах вы без помощников справляетесь прекрасно.

Сердечно поблагодарив и распрощавшись с чахклей, который для разнообразия не исчез внезапно, а остался сидеть на месте, Натан за руку потянул Аэлиту к выходу, то и дело оглядываясь на пасущихся в навьей тундре мамунов. Всё же они впечатляли и поражали воображение даже в сравнении с прочими чудесами, с какими поручику довелось столкнуться в городе С***.

Титов никак не мог взять в толк, откуда вообще взялись все эти странные навьи создания. То есть почему здесь живут именно вот такие существа? Ладно русалки, домовые, бука и даже дивь — они были неплохо знакомы по сказкам, пусть последние под другим именем. Но мамуны?! Ведь мамонты жили где-то дальше к востоку, за Уралом! Хотя тут на свои познания поручик уверенно положиться не мог, но про подобных существ он точно никогда не слышал, не говоря уже о земляной кошке с её синими ушами!

— Интересно, как они это делают? — задумчиво проговорила Брамс. Её негодование по поводу ненаучного подхода сказочного существа к происхождению мира уже сошло на нет, вытесненное иными, более насущными мыслями.

— Что именно делают? — спросил Натан. — И кто, мамуны?

— Нет, дивьи эти. Как они появляются и исчезают по собственной воле? Думается мне, они не просто делаются невидимыми, а именно переносятся туда, куда им хочется.

— Кхм. Наверное, — с некоторой растерянностью подтвердил поручик. — И почему тебя занимает именно этот вопрос?

— Ну как же? А вдруг мы тоже так сможем, если постараемся? Представляешь, как здорово: не нужно было бы плестись пешком отсюда до самого выхода… И ничего смешного, я устала, — обиженно проворчала вещевичка.

— Прости, — с улыбкой повинился Титов. Остановился, повернул девушку к себе и, обняв ладонью её лицо, поцеловал капризно надутые губы. — Потерпи немножко, родная. Нам же всё равно надо добраться до выхода и узнать, что за дом находится над тем подвалом.

— Да я понимаю, что надо, — страдальчески вздохнула она, с удовольствием прильнув к мужчине. — Но можно же помечтать?

— Можно, конечно. Хочешь, я тебя понесу?

— Хочу, но не надо, — неожиданно решительно, ни мгновения не сомневаясь, ответила Брамс.

— Почему? — даже растерялся от такой непримиримости поручик. Он бы, конечно, не сумел донести девушку до выхода, всё же не Иван Поддубный, но хоть немного дать ей отдохнуть было ему по силам.

— Потому что ты опять хромать начал, — ворчливо ответила вещевичка, гневно ткнув его острым кулачком в бок. — И плечо у тебя болит. Болит, и не спорь, я же вижу, как ты его трёшь и кривишься!

— Бесполезный тебе жених достался. Бракованный, — тихо засмеялся Натан, борясь с чувством неловкости. Аэлита была совершенно права, а признавать свои слабости, да еще рядом с любимой девушкой, всегда неприятно. И ведь заметила же! Даже немного не по себе делалось от мысли, что она на самом деле ещё замечает? А то рассеянная-рассеянная, и вдруг вот выясняется…

— Так он же жених, а не лошадь, чтобы на нём ездить, — возразила Брамс и сама решительно потянула Титова дальше по коридору. — Ладно, пойдём. Пока мы всё равно не можем мгновенно переноситься на любые расстояния, и сапог-скороходов у нас нет. Как думаешь, что это за дом окажется?

— Даже гадать не возьмусь, — качнул головой Натан. — Фомора эта явно жила там давно и была как дома, а на поверхности это может оказаться что угодно. Вплоть до того, что соседи попросту не знали о такой соседке. Впрочем, без толку гадать, на месте всё узнаем.

За разговором обратный путь показался гораздо менее обременительным, чем мог бы. На поворотах Титов почти не мешкал, легко вспоминая дорогу. Этот талант — хорошая память на дорогу вкупе со внимательностью — сослужил ему верную службу еще на войне, где молодой корнет быстро снискал уважение однополчан, блестяще показав себя в разведке. Да и после, уже в Петрограде, не раз выручал в сыскной службе. Вот и тут пригодился…

Дверь из комнаты-подвала в коридор полицейские нашли проломленной. Пол был усеян осколками камня, нижняя часть двери, покосившись, висела на том углу, на который прежде опиралась. Погнутый засов, оказавшийся крепче, торчал из проушины. Поворошив осколки мыском сапога, Титов отыскал свой наган, подобрал, глянул вдоль ствола на свет и сокрушённо вздохнул: дуло оказалось заметно погнуто.