Сталин и разведка - Дамаскин Игорь Анатольевич - Страница 27

• Предыдущая
• 27/110
• Следующая

Иногда на местах происходили конфликты между представителями ИККИ и разведки. После одной из таких «стычек» (в Болгарии разведка пыталась навязать коммунистам свою концепцию партизанского движения) Димитров 27 августа 1941 года поставил этот вопрос перед Сталиным. Сталин сказал: «Товарищи из Управления хотят руководить движением. Это никуда не годится… Надо урегулировать это дело».

Заручившись, таким образом, одобрением Сталина, Димитров поддержал позицию болгарских коммунистов.

В своей телеграмме в адрес ЦК БРП от сентября 1941 года Димитров писал:

Война велась не только на полях сражений и в подполье, но и в эфире.

Радиопропаганда через тайные радиостанции в Москве началась уже в конце июня 1941 года. Задачами коминтерновской радиопропаганды были «в первую очередь, содействовать разложению тыла германской, также как и тыла итальянской, финляндской, венгерской и румынской армий»; «внедрение в сознание германских народных масс и солдат, что военное поражение Германии, уничтожение гитлеризма и разрушение его военной машины — является единственным путем для отделения Германии народной от Германии гитлеровской, для освобождения первой — уничтожив вторую»; «содействие разрыву с гитлеровской Германией стран, находящихся в зависимости от германского империализма (Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния и т.д.)»; показ «необходимости действенной солидарности всех народов с народом Советского Союза и его героической Красной армией».

Насколько действенной была радиопропаганда? Опросов общественного мнения в годы войны, естественно, не проводилось и рейтинги не определялись. Можно лишь с уверенностью сказать, что успехи гитлеровско-геббельсовского вещания на СССР были равны нулю, так как у всех граждан радиоприемники были отобраны. На Западе ситуация была либеральнее, и, бесспорно, «голос Москвы» (как и «голос Лондона») достигал ушей слушателей оккупированных стран и особенно после Сталинграда влиял на их настроения. Об этом имеются многочисленные свидетельства.

Под эгидой Коминтерна функционировали специальные учебные заведения. Имея разные названия, они готовили агентуру и радистов для заброски во вражеский тыл, фронтовых радиопропагандистов, политработников. Это были: техникум № 1 «Кушнаренково» под Уфой, специальная школа в Уфе, школа «резерва братских компартий» в Нагорном под Москвой, антифашистская школа для военнопленных в Красногорске, ряд других школ военнопленных.

Для работы среди военнопленных существовала специальная комиссия. Ее работа в лагерях велась совместно с НКВД и Бюро военно-политической пропаганды ЦК ВКП(б).

Работники аппарата ИККИ выезжали в лагеря для бесед и сбора информации о положении в европейских странах, о моральном состоянии армий, выявления «благонадежных» с целью их направления в «антифашистские школы военнопленных». В них, по данным за 1942—1943 годы, обучалось от 150 до 250 человек. Преподавателями были работники компартий соответствующих стран.

По мере резкого увеличения числа военнопленных изменялись методы работы с ними, увеличивалось количество школ и курсов. По указанию Сталина были созданы немецкий, венгерский, румынский антифашистские комитеты «из общественных деятелей и видных военнопленных-антифашистов», организован выпуск антифашистских газет.

Вместе с тем существование Коминтерна подходило к концу.

Еще в апреле 1941 года Сталин поставил вопрос о ликвидации Коминтерна. Свое предложение он аргументировал необходимостью превратить компартии в национальные партии, действующие под различными названиями. «Важно, чтобы они внедрились в своем народе и концентрировались на своих собственных задачах… они должны опираться на марксистский анализ, не оглядываясь на Москву…»

В ходе советско-германских переговоров в Москве и Берлине неоднократно поднимался вопрос об Антикоминтерновском пакте, а значит косвенно и о Коминтерне. (Антикоминтерновский пакт — договор между Германией и Японией, подписанный 25 ноября 1936 года, оформивший блок этих государств для завоевания мировой гегемонии под флагом борьбы против Коминтерна. В ноябре 1937 года к нему присоединилась Италия.) В беседе со Сталиным и Молотовым в ночь с 23 на 24 августа 1939 года Риббентроп отметил, что Антикоминтерновский пакт был, в общем-то, направлен не против Советского Союза, а против «западных демократий», и привел по этому поводу распространенную среди берлинцев шутку: «Сталин еще присоединится к Антикоминтерновскому пакту».

В новых советско-германских переговорах мог быть поставлен вопрос и о Коминтерне. Характерно, что в заявлении германского правительства о начале войны против СССР 22 июня 1941 года утверждалось: «Вскоре после заключения германо-русских договоров возобновил свою подрывную деятельность против Германии Коминтерн с участием официальных советских представителей, оказывающих ему поддержку».

По свидетельству Димитрова, присутствовавшего на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 21 мая 1943 года, Сталин сказал: «Мы переоценили свои силы, когда создавали Коммунистический интернационал, и думали, что сможем руководить движением во всех странах. Это была наша ошибка. Дальнейшее существование Коминтерна — это будет дискредитация идей Интернационала, чего мы не хотим».

В тот же день Политбюро приняло постановление о роспуске Коминтерна, которое в виде постановления Президиума ИККИ было опубликовано в «Правде» 22 мая 1943 года.

Функции отделов Коминтерна были поделены между отдельными советскими ведомствами и иностранными компартиями. Телеграфное агентство «Супресс» и другие пропагандистские органы были переданы во вновь созданный Отдел международной информации ЦК ВКП(б). На базе Отдела печати и радиовещания ИККИ был создан НИИ-205. (Сразу после окончания Второй мировой войны уехали на родину 140 иностранцев — сотрудников НИИ-205 — хорошо подготовленных в профессиональном отношении членов зарубежных компартий).

Служба связи была передана в ведение советской разведки. Первый отдел ИККИ был преобразован в НИИ-100. Его директором стал И. Морозов, бывший начальник Первого отдела, сотрудник НКВД. В задачи НИИ-100 входило: осуществление специальных курьерских связей с компартиями, подготовка документов для нелегалов, отправляемых за границу или в фашистский тыл, отправка «специальных грузов» (оружия, боеприпасов, медикаментов, литературы, шрифтов, матриц, кино— и радиоимущества) для ЦК зарубежных компартий, обеспечение руководства радиосвязью с этими компартиями, техническое снабжение радиоточек и подготовка кадров радистов.

В состав НИИ-100 входили оперативный и технический отделы, радиопередающий и радиоприемный центры в Щелкове и Подольске, радиотехническая лаборатория, спецшкола в Пушкино, готовящая радиооператоров для засылки в оккупированные и воюющие на стороне фашистской Германии страны.

НИИ-100 также занимался работой по подготовке и заброске в тыл противника партийных работников — политэмигрантов; по оказанию помощи партизанскому движению в соседних с СССР странах; по перестройке нелегального аппарата применительно к условиям послевоенного времени.

С окончанием Великой отечественной войны функции к задачи «наследников ИККИ» изменились, соответственно изменилась и их ведомственная принадлежность.

«Тов. Сталин, сделавшись генсеком, — диктовал пророческие строки Ленин в декабре 1922 года, — сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Троцкий, как доказала уже его борьба против ЦК в связи с вопросом об НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хвастающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.

• Предыдущая
• 27/110
• Следующая