Мгновение до безумия (СИ) - "Washincton" - Страница 15

Время летело быстро… За окном, с неба, падали огромные хлопья снега, которые уже покрыли белой пеленой всё вокруг: город, который был охвачен подготовкой людей к наступлению нового года, дома украшенные новогодними гирляндами, которые начинали сиять как только солнце скрывалось за горизонтом, деревья, которые совсем недавно сбросили с себя листочки и сейчас, ветки которых, хрустели чуть ли не ломаясь под тяжестью навалившегося на них снега.

Вода в озёрах и речках покрылась коркой льда и, вероятно, успела полностью промёрзнуть, так как ребятня уже вовсю скользила по замёрзшему льду. Куда смотрят их родители? Смена времён года всегда привлекала меня и приводила в восторг своей красотой, и, несмотря на то, что я не люблю зиму, она тоже не оставалась без моего внимания.

В такое время особенно любила гулять по парку и наблюдать за людьми и пейзажами. Это место было наполнено звонким хохотом детей, которые играли в снежки, делали снеговика со снежной бабой или снежных ангелов. Предновогодняя суета по-своему прекрасна: люди спешат за покупками и домой, к семье, чтобы подготовить стол, кто-то только вспомнил о ёлке, и в последний момент пытается дотащить её до дома.

Это бы придавало новогоднего настроения, но как можно прибавить то, чего нет? Тридцать первое декабря, через девять часов наступит новый год. Я успешно закончила учебную четверть и начались долгожданные каникулы, которые продлятся до пятнадцатого января, что может быть чудеснее?

А я вам скажу, чудеснее может быть семейная обстановка дома, чтобы туда хотелось вернуться, а моя напоминала раскалённую сковородку с кучей масла, в которую, к тому же, влили немного воды и ты стараешься как можно аккуратнее находится рядом с ней, чтобы на тебя не прыснуло жиром, оставив ожёг на теле. Именно так. Последнее время царило чувство непонимания и недоказанности, которую я так сильно боялась и, от которой, пыталась убежать. Но, пора смирится и перестать жить в детских иллюзиях, начав принимать жизнь такой, как она есть.

С этими мыслями я поднялась на свой этаж, к слову, лифт снова не работал, поэтому мне потребовалось время, чтобы отдышаться. В руках я держала пакет с покупками к праздничному столу. С кухни ко мне вышла мама.

— Вот, — пропела я. — Купила всё, кроме хлеба… Нигде не нашла, смели подчистую, — продолжила, до сих пор, пытаясь отдышаться.

— Вероникочка, пошли на кухню, нужно поговорить, — после слов женщина развернулась и ушла. Она была взволнована. Я прекрасно понимала о чем будет разговор. И как бы не пыталась подготовиться к нему — все было зря.

Сейчас я ощущала страх, бессилие, беспомощность. Даже не сняв промокшую от снега курточку, я, на ватных от волнения ногах, направилась в кухню и села за стол, за которым уже находились родители. Моя голова была опущена, а взгляд устремлён в колени, в которые я впилась ногтями, в попытке хоть как-то успокоится. Я не смотрела на родителей, потому что пыталась сдержать слезы, предательски застывшие на моих глазах.

— У нас к тебе серьёзный разговор, — отец вывел меня из раздумий, которые, будто душили, подавляя во мне любые движения и реакцию на происходящее.

— Никуш, понимаешь, мне сложно тебе говорить, потому что я не представляю как ты отреагируешь, — взволновано начала говорить мама, но, не сдержав внутренние терзания, я её перебила.

— Ты сейчас серьёзно?! — мой взгляд резко поднялся и устремился на неё. Наверное, в нем сейчас выражалось много эмоций: боль, разочарование, непонимание, отрешённость. Мама опешила от моего повышенного тона, а из моих глаз непослушно полились слёзы. — То есть, ты думаешь, что я могу испытывать радость?

— А разве нет? — женщина в момент стала грустной, в глазах читалась печаль, по щекам начали скатываться слёзы.

— Я уже не ребёнок, но как можно радоваться разрушенной семье?! Да, пускай она не такая как раньше, но осознание того, что мы, к примеру, больше никогда не сядем ужинать вместе за этим столом — сводит меня с ума! Я знаю, что поменять ничего не могу, но как я могу этому радоваться?! — я уже совсем сорвалась на крик, а слёзы начали заливать лицо. Больше мне было нечего сказать, было слишком сложно говорить о чем-то. Я решила уйти в свою комнату и уже начала осуществлять свой план.

— Вероник, ты сейчас о чем? — изогнув брови спросил отец, который казалось вот-вот рассмеётся. — Мы хотели рассказать тебе о том, что… — в этот момент его перебили.

— Я беременна, — быстро, на выдохе, проговорила мама, вытирая слёзы с лица и ожидая реакции.

Нужно было что-то сказать, а я не могла. Слова застряли комом в горле, а всё тело, будто окатило кипятком. В этот момент я поняла, что мама со страхом ждёт моей реакции, а я молчу. Ничего лучше, чем в тоже мгновение подойти к ней и крепко обнять, я не придумала.

— Я люблю вас, — прошептала, но так, чтобы услышал папа. Носом я уткнулась в шею к маме прижимаясь к ней теснее. В ответ на это, почувствовала её объятия на своей спине, а после и отца, который подошёл и обнял нас.

— И мы тебя любим, — в один голос проговорили родители.

Неужели чудеса случаются? То, что волновало меня на протяжении многих лет, в один момент, стёрлось в порошок и исчезло из моей жизни. Я уже около часа сидела с родителями на кухне обсуждая то, как всё произошло. Они, как и в былые времена, нежно улыбались друг другу, держались за руку и мама, во время разговора, сидела у отца на руках. Уровень мимимишности не то, что зашкаливал, а просто превышал любую норму. Я даже завидовала этой нежности, белой завистью, конечно. Ощущала прилив невероятного счастья и спокойствия. Всё казалось таким волшебным, что я боялась проснуться и понять, что это был всего лишь сон. Для пущей уверенности я даже пощипала себя.

— Всё случилось как-то забавно, — с тёплой улыбкой начал рассказывать отец, прижимая маму ближе к себе и вдыхая запах её волос. — Три месяца назад твоя мама собиралась на какой-то корпоратив, к друзьям. Разоделась, намарафетилась, вся такая из себя, ну куда же я её такую отпущу? Как-то так, — после рассказа он поцеловал её в щеку. Ох, в какой же я нахожусь эйфории. Никогда бы не сказала, что они уже лет двадцать живут вместе, сейчас они напоминают мне подростков, которые только начали встречаться и перебывают в конфетно-букетном периоде.

— То есть, вы три месяца скрываете от меня свои отношения? — с серьёзным видом спросила я.

— В своё оправдание могу сказать, что о беременности я узнала только месяц назад, — мама звонко засмеялась.

В то, что мама уже на втором месяце беременности мне верилось с трудом. Возможно, раньше, я бы, в силу своего эгоизма, не была бы рада ещё одному ребёнку, но сейчас же — это приводило меня в восторг, я с нетерпением ожидала появления малыша, которого уже полюбила всем сердцем.

— Ну что, давайте накрывать на стол? — запыхавшись за готовкой спросила мама.

— Ой, я совсем забыла сказать вам, — с наигранностью, которую, надеюсь, не заметили родители, пролепетала я. — Меня Маша к себе позвала, пустите? — конечно же это было вранье, но во благо. Они были такими нежными друг с другом, что мне захотелось оставить их наедине.

— Да, конечно, мы не против, — родители переглянулись и заулыбались.

Решив не тянуть время я поднялась наверх, чтобы перевести себя в порядок и одеться в новогоднее платье. Завершив прихорашивания, попрощалась с родителями и выйдя из дома направилась в парк. Признаюсь, надеть платье было не лучшей идеей, так как на улице было довольно холодно.

Я дошла к своей любимой скамейке, с которой открывался прекрасный вид на озеро, и присела. Естественно никакая Маша меня к себе не звала, она в последнее время странно себя вела, будто злилась на что-то. Но, переступив через гордость, я попыталась её набрать. Ни в первый, ни во второй, ни в третий раз она не подняла трубку.

Желанием ночевать на улице я не горела, поэтому у меня оставался последний вариант — Ваня. Он около недели уговаривал меня встречать новый год у него дома, а после отправиться в клуб с друзьями, но я была против. Но сейчас, похоже, выбора у меня не оставалось. Я начала быстро искать номер Вани в телефонной книге, руки сильно мёрзли, казалось, уже не смогу из сжать или разжать.