Нуониэль. Книга 1 (СИ) - Мутовкин Алексей - Страница 8

Лорни подполз ближе и снял обрывок плаща. Это был самый край. Крови на нём не было. Вероятно, его сорвало с Йоки этой самой веткой, которая обломилась, когда на неё падал какой-нибудь камень. На ветке, зияющей бледной желтизной свежего излома, следов крови тоже не было видно. Значит, не задело. Лорни сделал ещё несколько шагов вперёд и обнаружил, что стоит прямо перед той самой гигантской каменной сосулькой.

«Всё-таки где-то здесь», — подумал Лорни. И тут он увидел распластавшееся на земле тело. В том месте, где огромный осколок вошёл в землю, не валялось ни наломанных веток, ни выкорчёванных пней. Йоки лежал на примятой траве, распластав руки и ноги. Так обычно лежат счастливые люди, бегущие в солнечный день по лугу, а потом останавливающиеся и падающие на спину, чтобы, жуя травинку, безмятежно поглядеть на белые облака. Лорни присел рядом с телом. Он никак не мог заставить себя посмотреть на всё целиком. Вместо этого, глаза бегали, выхватывая отдельные фрагменты. Он видел ногу, руку, подорожную сумку. Голова лежала на земле прямо в том месте, где осколок вонзился в почву. Ровная каменная стена и землистый пол — в этом странном углу и лежала голова друга. Лорни захотел повернуть лицо погибшего к себе, чтобы оно не смотрело вверх на этого тусветного гиганта. Неотрывно глядя на окровавленные волосы, молодой следопыт провёл пальцами по камню вниз и, только он хотел повернуть голову друга, как понял, что пальцы его уже находятся под черепом. Лорни понял, что половина головы Йоки находится где-то там внизу, под камнем, который обрушился на неё с такой силой, что разрезал череп пополам, как нож режет буханку хлеба. Он с ужасом отпрянул от тела и посмотрел на свои красные пальцы. Ему сделалось плохо: голова закружилась, а в животе всё на мгновение сжалось, стало не хватать воздуха. Лорни отвернулся и перевёл дыхание. Сердце начало успокаиваться, а прохлада на щеках сменилась испариной. Видеть то, что Йоки мёртв, оказалось сложнее, чем просто осознавать это, не видя проломленную голову и не ощущая на пальцах липкую кровь. Но именно в этот тяжёлый момент Лорни чётко увидел свою новую цель. Следопыт, которому больше некого выслеживать, поднялся, оглядел местность и принялся за дело. Сначала он нашёл острый камень, который хорошо лежал в руке. С его помощью он быстро раздобыл себе пару крупных еловых лап. Положив одну лапу на другую, он получил незамысловатые носилки. Аккуратно уложив Йоки на еловые лапы, Лорни оттащил его от скалы туда, где деревья стояли невредимыми. Он оставил друга на мшистых кочках, под тремя молоденькими елями, росшими на опушке, окружённой хороводом высоких берёз. Крепко сжимая в руке острый камень, Лорни побежал обратно к скале, издавая неистовый боевой клич. Он нёсся по кочкам так скоро, что лишь чудом не переломал себе ноги. Когда он достиг осколка, отрезавшего Йоки полголовы, Лорни стал бить его своим острым камнем.

— Исчезни! — кричал он, срывая голос и нанося удары по холодной громадине. — Ты мне ответишь! Провались пропадом!

Он бил и бил по скале, высекая искры и защемляя истерзанные пальцы. Когда камень выпал у него из скользкой от пота и крови руки, Лорни опустился на колени и забил по скале кулаками. Он кричал и выл, пока не обессилел и не упал ничком, зарыдав тихо, без слёз, царапая землю разбитыми ногтями.

Когда опустилась ночь, Лорни уже сидел у костра на опушке, окружённой берёзами. Под тремя ёлочками темнел холмик сырой земли, выложенный по краям камнями. Из холмика торчали две палочки, перевязанные друг с другом одной короткой поперечной. Знак напоминал букву «н». В тех краях, да, по правде сказать, и во всей Эритании, так обозначали могилки. Лорни сидел, глядя в огонь и думал о Йоки, о том, как тот ушёл из деревни и как нелепа оказалась его смерть. Ведь они вдвоём были там на лугу, где теперь возвышалась отвесная скала до самых облаков. И они вместе добрались до леса. На тот момент, когда эти горы рухнули, Йоки всё ещё оставался жив. Кусок скалы отделился и рухнул только тогда, когда Лорни очнулся. А сколько он пролежал без чувств? Ведь всё это время Йоки жил. Возможно, очнись Лорни раньше, он смог бы спасти друга. Тогда в смерти человека, выходит, виноват не бездушный камень, а он — Лорни. Тот, кто ещё недавно с кулаками бежал за ним по лугу, готовый избить его до полусмерти, а потом на аркане тащить до самой деревни. Может быть он — друг, отправившийся на поиски дальше прочих жителей деревни Степки — стал причиной гибели молодого парня Йоки. Лорни корил себя за то, что всё в жизни у него получается не так, как надо. С самого детства он совершал поступки, рушащие вокруг него всё доброе и правильное. Лорни вспомнил и тот день, когда давным-давно они играли в «Два королевства». Йоки, будучи королём, потерявшим всё своё войско, стоял в лесу напуганный, готовый расплакаться в любую минуту. Он был один. Враги рыскали поблизости: из-за деревьев раздавались их дикие вопли. Они искали Йоки, чтобы взять его в плен. Королеву они уже захватили. Для полной победы оставалось пленить только его — маленького, испуганного мальчика. Лорни случайно наткнулся тогда на своего друга. В той детской игре они оставались последними выжившими: король и его рыцарь. После стольких лет, он во всех деталях помнил тот случай. Правильного решения тогда уже не существовало. Одержать победу было невозможно. Йоки потерял всякую способность рассуждать и принимать решения — за ним шла охота. Спасение своего друга и короля легло на плечи Лорни. Он предложил бежать к старому амбару и спрятаться там под крышей. Всё это закончилось тем, что амбар, где засел плачущий Йоки, окружила кричащая ребятня. Йоки с позором вывели на всеобщее обозрение и совершили игрушечную казнь. Наверно, с тех пор он и стал таким странным: гулял всё больше один, ни с кем не разговаривал, собирал гнилые коренья и бубнил себе под нос непонятности. Лорни рос, и всё чаще слышал истории, в особенности о доблестных рыцарях и чести. Сравнивая себя с этими рыцарями из сказок, он постепенно понимал, что тогда в лесу, они вдвоём вполне могли бы выйти против врагов в открытый бой. Так поступил бы любой рыцарь из этих сказок. И если бы у него тогда хватило смелости, уверенности в себе, дерзости и воли к победе, они бы одержали верх над неприятелем. Кто были недруги? Кучка неорганизованных мальчуганов, которые бросились бы врассыпную, увидев перед собою людей, готовых умирать, но не сдаваться.

Из сказок, разговоров взрослых, учений звездочёта Мирафима Лорни узнавал, каким должен быть настоящий человек. Но каждый несовершённый им значимый поступок, делал из Лорни человека заурядного, малодушного, нерасторопного. И сейчас он мог бы быть сильнее — прийти в себя раньше, скорее отыскать Йоки и оттащить его дальше к лесу, до того момента, как кусок камня упадёт ему на голову. Лорни беспрестанно хотел стать лучше, чем был, но как бы ни старался, ничего из этого не получалось. Фантазировать он мог что угодно, но неведомая сила всегда возвращала простого парня из Степков в колею бесславной жизни крестьянина и подмастерья выжившего из ума звездочёта.

Зябкое утро разбудило Лорни щебетанием птиц. Открыв глаза, юноша увидел перед собою большого серого волка, глядящего на него маленькими чёрными глазами. Его огромная пепельная фигура возвышалась посреди опушки окутанной дымком потухшего костра. Лорни не успел даже испугаться, как волк потерял всякий интерес к нему и метнулся куда-то в лес. За деревьями в том же направлении пронеслась целая волчья стая. Дикие звери, напуганные случившимся, не обратили на человека никакого внимания. Но оставаться в глуши, где бродят встревоженные волки, совсем небезопасно. Лорни отправился на восток вдоль упавших с неба гор. Они оказались столь огромными, что потребовалось более половины дня, чтобы они оказались позади, а взору открылись привычные равнины. До Буер Лорни добрался поздней ночью. Его встретили обеспокоенные жители деревни, видевшие, как с неба в лес падает огромная серая глыба. Появление истерзанного, голодного юноши вызвало ещё большую тревогу. Он остановился в доме своей тётки — жены местного свинопаса. До рассвета бабки обрабатывали раны, поили и кормили Лорни. Мужики, толпившиеся в горнице, внимательно слушали рассказ парнишки, хмурились, молчали, думали.