Ноа (ЛП) - Ди Кара - Страница 54

Джулиан робко мне улыбнулся.

— Это было взаимно.

Фелисити явно посчитала это милым, и её глаза заблестели, пока она допивала своё вино.

— Что ж. Вы, ребята, явно нацелились сделать так, чтобы у меня свело зубы, — она покачала головой и выдохнула, затем взглянула на свой блокнот. — Не берите в голову, мой вопрос не об этом, — она усмехнулась и снова подняла лицо к нам. — Вы явно нашли друг в друге поддержку. Вы знали, через что проходит другой, — с этим мы согласились. — Должно быть, это повлияло на ваши чувства, верно? Я даже не могу представить вашу потерю, и чтобы был ещё один человек, который точно знает, каково это...

— Это определённо всё облегчило, — ответил я. Затем я продолжил объяснять связь, которую мы создали, и как это сбивало меня с толку долгое время. Влечение пришло позже. Это была связь с Джулианом, которую я никогда не мог стряхнуть. С которой так долго боролся из-за наших... других связей.

Джулиан тоже говорил о моих трудностях. Отстранение, избегание, отрицание. Я мог сказать, что он хочет очистить моё имя, так что вскоре взял разговор на себя. Помимо скорби и переживаний, которые мы возлагали друг на друга по неправильным причинам, сейчас я по большей части достиг общественных норм. Наши отношения не были нормальными в этом смысле, и несмотря на то, каким прогрессивным я себя считал, я полагал, что было невозможно совсем не подвергаться влиянию того, что диктует общество.

Важно было быть принятым.

Время от времени пробивалось личное мнение Фелисити. Она качала головой на людей, которые лезли не в своё дело, и чувствовала необходимость выразить ненависть. С юного возраста нас побуждают идти своим путём и быть собой. Но это чертовски сложно, когда кого-то сбивают вниз именно за это.

— Я не уверен, что видят большинство людей, — задумчиво произнёс Джулиан. — Мы не достаточно внимательны.

— Согласен, — я наклонил голову и потянулся за своим пивом. — Мы забываем, насколько сильны слова, и как долго они нас преследуют.

Детские издевательства были отличным примером. В случае Джулиана, это заставляло его чувствовать, что с ним что-то не так. Такое дерьмо было сложно забыть.

— Именно, — согласилась Фелисити. — Плюс, мы обычно отмахиваемся или даже боимся неизвестного.

Я усмехнулся и наклонил свой бокал в её сторону.

— Нетрадиционного.

— Именно, — хохотнула она. — И вот вы двое теперь здесь. В какой-то момент вы оба сдались. Должно быть, это было облегчением.

— Это неописуемо, — Джулиан сжал под столом мою ногу.

Возможно, Сейдж или Софи предупредили Фелисити не задавать вопросов дальше, игнорируя тему того, как к нам относились оставшиеся члены семьи, потому что она оставила настоящее и будущее в покое.

— Последний вопрос, — улыбнулась Фелисити. — Любовь завоёвывает всё?

Я еле слышно рассмеялся и искоса бросил взгляд на Джулиана. Я кивнул ему, потому что может он и называл меня романтичным, но сам выражался лучше, чем я.

— Нет, — ответил он, поворачиваясь к Фелисити, — но я верю, что она даёт нам то, что необходимо для борьбы.

Идеально.

В последнее время многое было идеально. С исчезновением публичности и сплетен, мы нырнули обратно в работу. Мы сняли последнюю сцену с Маленьким Полом, и через несколько дней пришло время заканчивать с семьёй героини Софи. Это было суматошно, и мы с Джулианом мало проводили времени вместе. Но очень помогало его присутствие на площадке.

Я жаждал этих кратких мгновений. Когда я поворачивался и видел его со свежим кофе, или он сидел на ящике и грыз ручку, работая над своими песнями, меня это заряжало энергией. Мы были на одной волне; я не терялся в работе, пока он просто ждал, когда я освобожусь. Он был таким же преданным.

Я мог бы попросить парня, который документировал проект, сделать для меня снимки Джулиана.

То же самое касалось всех, кто был мне дорог. Они были для нас не просто друзьями. Мы были окружены семьёй, и я хотел запечатлеть моменты. Бруклин, всегда со своими спонжами и кистями. Теннисон, грузящий себя кучей документов, чтобы разобраться с тем, во что верил. Софи, которая заработала свою славу перед камерой. Ашер, когда он приезжал с их с Бруклин дочками.

Дэниел и Зейн тоже должны были приехать, но в один день получили звонок, которого ждали. Затем они собрали свои вещи и улетели усыновлять мальчика и его маленькую сестру.

По пути в южную Францию мы как могли это отметили. Мы с Софи и Бруклин занимались онлайн-шоппингом. Они разбирались с детскими вещами, а я сосредоточился на будущих папочках.

— Думаю, им нужен плоский телевизор в ванную, — сказал я, почёсывая нос. — Таким образом они не пропустят никакие игры во время купания.

Я считал это потрясающим.

В это время Джулиан надел свои наушники и баловался с приложением, в котором мог писать музыку. Он упоминал колыбельную, что я считал чертовски милым. И наконец, Теннисон делал звонки, чтобы нанять организатора вечеринок для того, чтобы отметить вступление в родительские права, когда мы все вернёмся домой. Это хотела сделать Софи, но она бы переборщила.

— Ты ведь знаешь, что это значит, верно? — сидящая за мной Софи постучала ручкой по моей голове. — Вы с Джулианом следующие.

Я рассмеялся, искоса глядя на Джулиана, чтобы убедиться, что он не слышит. Но он услышал. В ответ он посмотрел на меня весёлым взглядом и закатил глаза.

Какого чёрта это значило?

Я бы этого не исключал, просто потому, что не мог предсказать будущее, но я не мог сказать, что меня интересует смена подгузников и отказ от, ну знаете, сна. Роль дяди подходила мне намного лучше. Я любил детей, но ещё мне нравилась возможность вернуть их родителям. Всегда нравилась.

Джулиан снял наушники и поцеловал моё плечо.

— Не зацикливайся на этом, любимый. Я слишком эгоистичный, чтобы тобой делиться.

Я облегчённо выдохнул и чмокнул его.

— Хорошо. В нашем будущем я вижу много чего другого.

— О да? — он выгнул бровь и лениво улыбнулся. — Чего именно?

Я пожал плечами. Может, я слишком быстро открыл рот. Я не хотел спугнуть малого.

— Ну, мы купим вместе дом, когда вернёмся домой, — я почесал загривок, наверное, лучше было на этом остановиться.

— Это точно. Не могу дождаться, — он переплёл наши пальцы и сжал мою руку.

— Я тоже.

В наш первый вечер в Ницце я отправился на ужин с Софи и молодым парнем, который будет играть сына Эйприл в возрасте восемнадцати лет. Брэд был милым парнем, и Софи уже водила его на ужин дома, когда он получил роль. Но расслабиться в присутствии друг друга перед съёмками сцены всегда было хорошей идеей.

Мы прошлись по репликам и моим планам на них, пока наслаждались морепродуктами, пивом и салатом, который можно было найти только в средиземноморье. К середине ужина Брэд заметно расслабился и с нетерпением ждал съёмок. Он сказал, что ему нравится играть, но ещё его интересует режиссура, так что когда он спросил, может ли поехать с нами, когда мы вернёмся снимать последние сцены в Париже, я сразу согласился.

— Ты можешь походить за моим личным помощником, — сказал я, слизывая масло с большого пальца. — Джулиан всегда поблизости.

— Личный помощник в этом случае сокращённо от мужчины мечты Ноа, — широко улыбнулась Софи. Она была немного выпившей, и это было мило.

— Я не спорю, но пытаюсь здесь быть профессионалом, — рассмеялся я. — Джулиан чуть голову мне не оторвал, когда на прошлой неделе я назвал его на площадке своим парнем.

Брэд хохотнул, а Софи почему-то издала звуки умиления.

— Он хочет впечатлить тебя и показать, чего стоит, — сказала она, твёрдо кивнув. — Кстати говоря. Если я хочу завтра тебе показать, чего стою, мне стоит немного поспать. Кое-кто должен встать в четыре утра, чтобы высидеть жёсткий сеанс грима.

Это правда, Бруклин должна была добавить Софи десять лет. И мы с Теннисоном оба были требовательными козлами. Мы хотели, чтобы при съёмках крупным планом всё смотрелось неуловимо и реально.