Дуэль на троих (СИ) - Кор Саша - Страница 8

– Все не так страшно, как кажется на первый взгляд, – щебетала Ноа. – Просто попробуйте. Между прочим, наши предки очень любили подобное времяпрепровождение. И я сейчас не о первобытном периоде истории. Спросите своих бабушек и дедушек, они наверняка помнят. Ездили на природу, жарили мясо на углях. Очень жаль, что традиция почти исчезла. Это же вкусно!

Мнения в итоге разделились. Одни признали, что никогда не пробовали ничего вкуснее, другие – что в этом что-то есть, но блюдо скорее экзотично, чем вкусно, третьи – что в рот никогда больше этого не возьмут. Дек присоединился к третьей категории. И не потому, что ему не понравилось блюдо, которого он даже не успел попробовать. Просто глянул на Кьяра, увидел, как тот жадно вгрызается в свой кусок, как слизывает с пальцев жир, и его охватило отвращение. Он не сумел скрыть своей реакции, и Кьяр ее, похоже, заметил. Вот только Деку уже не было до этого дела. Нет, они все же чересчур разные, чтобы прийти к взаимопониманию!

Ужин затянулся надолго. Тем, кто не решился пробовать местные блюда, Ноа принесла походные запасы с платформы. У костров царила атмосфера всеобщей расслабленности. Ленивые разговоры велись на тертанском, видимо, из уважения к гостям. Наверное, не все владели этим языком, потому что некоторые говорили на своем. Но гости все равно не прислушивались к разговорам: почти все они, запрокинув головы, уставились на звезды. В городах никогда не видно звезд.

Дек наблюдал. Старательно, напрягая все душевные силы. Он не знал, что хочет увидеть, какие мелочи подметить, а главное – какие выводы из всего этого он должен сделать. Он никогда не был силен в психологии, да и наблюдательностью не отличался. В конце концов он решил положиться на свои ощущения, но честный анализ здорово огорчил его. Дек испытывал отвращение. И еще какое-то мучительное неудобство, непонимание, собственную чуждость этому месту. Да, он должен был признаться себе, что экскурсия шокировала его. Он не ожидал, что где-то в этом мире люди еще могут жить подобным образом.

***

К месту ночлега пришлось добираться с фонарями, такая непроницаемая сгустилась тьма. Но даже в свете фонариков гостевой дом представлял собой удручающее зрелище. Не дом, собственно, а просто очень большой шалаш.

– Я начинаю жалеть, что мы решили не возвращаться в гостиницу, – проговорил Герк.

– Все не так страшно, как кажется, – увещевала Ноа.

– Вы сегодня весь день это говорите.

– Потому что это действительно так! Здесь не бывает холодно, замерзнуть вам не грозит. Тем более, у вас такие спальные мешки, в которых до снега спать можно. И свежий воздух, звезды…

– Которые видны через крышу, – Герк усмехнулся. – Действительно, сервис. А если хищники?

– Здесь нет хищников, кроме нашего пятнистого знакомца и его супруги. А мелкие не страшны для человека.

Долго торговаться не пришлось: все слишком утомились, чтобы спорить или искать другие варианты, и скоро смирились с экзотической ночевкой. Разбирали спальники, переодевались, негромко переговаривались, делясь впечатлениями дня.

– А вот меня нисколько не шокирует! – утверждал Кирпси. – И люди хорошие. Мне нравится эта философская отрешенность. Такие спокойные все. По сравнению с Га Бором – интеллигентнейшие люди!

– Он действительно такое чудовище?

– Еще бы! Моментально теряет человеческий облик, стоит немного разозлить.

– А завтра поедем смотреть окрестности, – оживлено докладывала Ноа. – Здесь замечательные окрестности. Смешение самых разных природных зон. И саванна, и леса, и горы…

Дек выбрался наружу, немного постоял, привыкая к темноте. Площадь уже опустела. Дотлевали угли в кострах. Из леса доносились жутковатые звуки: кто-то резко тявкал и выл заунывно, на одной ноте. Дек пытался разобраться в своих ощущениях. Если подумать, люди действительно ничего. Некоторым цивилизованным бы у них поучиться спокойствию и дружелюбию. Да и сдержанности. Не таращатся, не показывают пальцем, не подшучивают над странными пришельцами, отказавшимися от вкуснейшего, по их понятиям, угощения. И все же: откуда взялось отвращение? Грязь? Возможно. Ему, цивилизованному человеку, привыкшему почти к стерильности, трудно сидеть в пыли, есть руками плохо прожаренное мясо. А они не замечают. Не обращают внимания на дыры в одежде, ржавчину на боках грава, кровь, пот… Для них это норма жизни. Наверное, люди ко всему привыкают. Вон, даже Ноа уже не видит ничего ужасного, с таким восторгом воспринимает ночевку на голой земле, едва не под открытым небом.

В других условиях Деку не было бы никакого дела до того, что здесь происходит. Он, следуя совету экскурсовода, принял бы все, как должное, и получал удовольствие. Поездка и в самом деле выходила освежающая, да и с точки зрения знакомства с командой полезная: интересно посмотреть, кто как держится в столь необычных обстоятельствах. Если бы не Чемпионат. Если бы не потребность внимательнее изучить своего опасного помощника и главного конкурента. Вот что заставляет вглядываться… и обнаруживать неприятные вещи.

Но, пусть даже Дек обнаружил в себе отвращение, это не отменяет необходимости подбирать к Такьярне ключик. Стоит выследить его, вдруг да удастся понять еще что-нибудь. В гостевой шалаш с командой Кьяр не пришел. Где он может быть? Дома, вероятно, где же еще. Найти бы только этот дом. Дек осторожно двинулся по улице, с напряжением вглядываясь в смутные тени. Одни тени были чернее, другие чуточку светлее, вот и попробуй тут разбери, где что. Из некоторых домов пробивался сквозь щели слабый свет, только это и помогало как-то ориентироваться.

Удача оказалась на стороне Дека: ему удалось набрести на нужный дом. Пришлось подойти вплотную, чтобы различить знакомые очертания. Благодаря тому, что в течение дня они несколько раз сюда возвращались, Дек сумел запомнить, как выглядит это сооружение. А потом услышал и голоса. Знакомые голоса Кьяра и его брата. Кажется, эти двое сидели даже не в доме, а по другую его сторону, снаружи. Дек затаил дыхание и осторожно шагнул вперед. И подглядывать, и подслушивать. Чего не сделаешь ради Чемпионата!

Оказалось, что насчет подслушивать он поспешил. Братья говорили на незнакомом языке, видимо, здешнем. Они действительно сидели снаружи, прислонившись к стене дома, и Дек разглядел даже чью-то ногу и локоть, остальное скрывалось за углом. Он замер, не решаясь двинуться. Зря пришел. Если бы говорили на понятном языке, еще был бы смысл поторчать тут немного, а так… Нет, лучше убраться потихоньку. Он сделал шаг назад…и услышал чье-то дыхание за спиной. Кто-то крался за ним след в след, так тихо, что он даже не заметил.

В панике обернувшись, Дек увидел Ноа. Она улыбнулась ему и открыла было рот, но тут, заметив его перепуганные глаза и услышав голос Кьяра, моментально сориентировалась и не произнесла ни звука. Насколько можно было судить в темноте, ее улыбка стала понимающей и насмешливой.

Дек вспыхнул. Застукала его тут, в таком положении! Что она подумает?! Надо как-то уводить ее отсюда, оправдываться, придумать что-то, но Дек, погибающий от смущения, не мог сообразить, что следует сказать. А Ноа вдруг отвернулась от него и явно начала прислушиваться к разговору. Тогда и Дек замер, стараясь не дышать.

Некоторое время они так стояли, не шевелясь. Братья негромко переговаривались за стеной, говорил в основном Кьяр, Хьон задавал вопросы. Вдруг послышался шорох, словно кто-то переменил положение, и Дек запаниковал. Если они сейчас встанут, выйдут оттуда, заметят его… Что Кьяр будет о нем думать?! Дек ухватил Ноа за локоть и попятился назад.

Оказавшись на центральной улице, они, не сговариваясь, зашагали обратно к гостевому дому. Красный от смущения Дек не знал, что сказать, как объяснить свое поведение. Но его спутница заговорила сама:

– Вы разве знаете местный язык?

– Нет…

– Зачем тогда подслушивали?

Дек вспыхнул еще сильнее. Даже удивился немного, что его уши не начали освещать им дорогу.