По течению (СИ) - "Сумеречный Эльф" - Страница 65

— Объединились? О чем ты? — прошелестел голос Салли, она вновь опустилась к своей работе, нарезая крючковатый длинный корень, безмятежно и безнадежно бормоча, свободно, точно по написанному, на выдохе нараспев: — Они скованы страхом. Никто не хочет умирать, поэтому гибнет. У них нет оружия. Они разобщены, потому что Хойт и Ваас придумали хитро, они придумали не лишать всего, — девушка вздрогнула, нервно дернув плечами, прямо как главарь, подняла голову, хоть глаза ее по-прежнему скрывала темная тень свисавшей отросшей челки. — Да, они отнимают последнее, но все-таки у этих людей всегда остаются какие-то жалкие крохи, которые им страшно потерять, пожалуй, даже страшнее, чем богатство миллиардерам. Люди никогда не сплотятся, потому что самый беспощадный хозяин никогда не заберет у слуги все подчистую. Ведь тогда бедняку нечего будет терять, не на что надеяться, и он пойдет бунтовать. А если дать ему крошечную и фальшивую надежду, он все равно за нее уцепится, жадно, остервенело, — голос ее делался все более хриплым, чужим. — И перегрызет горло скорее своему соседу, нежели их общему врагу.

Нора вздохнула, она и так понимала все, что ей вещала девушка, только не догадывалась, какая из двух Салли с ней говорила. Нора еще не узнала о Черном Фрегате, ей не за чем. С доброй женщиной по-прежнему было удобно и не так страшно, как в одиночестве. Но ее сострадание совсем не спасало, а открытая поддержка движения ракьят могло вообще обеим выйти боком, но хиппи это упорно понимать не желала, словно ничего не боялась. Может, она себе что-то доказывала? Ставила эксперимент, что даже на адском острове можно остаться человеком.

Салли казалось, что снова о ней не думают, снова ее используют, как выгодную мишень: одни для издевательств, а другие — для милосердия. Замыслы этих других и вовсе пугали своей неоднозначностью, неразгаданностью. Вот нашли они беспомощное существо, и решили заботой о нем сохранить свою человечность. А что чувствует этот перешибленный лопатой червячок — это не совсем важно.

Через несколько дней после инцидента с Ваасом, Норой и Беном, Салли стала немного недолюбливать Нору, уж очень экзальтированным показался ее провокационный шаг, а Черный Фрегат вообще хотел, чтобы Ваас когда-нибудь приехал без Гипа, да осуществил то, что не успел в прошлый раз. Уж если падать в пропасть, то всем вместе. Уж если чернить мазутом крылья чаек, то сразу всех. А то белая чистая птица пыталась согреть утонувшего в нефти гадкого утенка, не ведая, что ему не отмыться от медленно душившей его пленки. Так всем вместе погибать! Но нет… Страшно это было. Это только Ваас мог утаскивать за собой народ, ненавидя всех, кто опровергал его суждения о том, что все только и делают, что предают. Он был готов даже искусственно создать условия (отпустить пленника на время побегать в панике по джунглям, например), чтобы кто-то кого-то предал. Потом главарь цинично выдал бы тираду о том, какие все гады. Умно, нечего сказать. Главное, оставаться в рамках своей теории, какой бы темной она ни была. Ваас себе редко противоречил, хотя казалось, что весь состоял из иррациональностей.

Внезапно раздался гул моторов. Ох, этот звук… Он преследовал Салли с момента попадания на остров. Ваас… Если это он, то какой на этот раз? Довольный и по-своему приветливый или разъяренный и беспощадный? Женщины отвлеклись от своего занятия, прислушивались, вытягивая шеи, не смея идти навстречу. Обе ждали Бена, обе боялись Вааса. Нора с того инцидента, кажется, раз сто пожалела о своей импульсивности, потому что главарь в отсутствие Бена мог сделать с ней, что угодно. А реши доктор что-то доказывать, его бы убили или вообще, как грозился главарь, продали. Салли-то давно уяснила: психа главное не провоцировать, подыгрывать ему, угождать. И не важно, что сама тихо сходила с ума, серьезно уже веря в эту игру, что она — вещь, а не личность. Но ведь быть куклой легко. Еще полоумная старуха из того же Бэдтауна вторила сумасшедшему: «Иди, куколка, тебя искупают в крови!». Салли поежилась, не желая вспоминать тех двоих.

Кто же прибыл? Да, это оказался Ваас. На палящем солнце его кожа лоснилась, на ней поблескивали стеклянные капли пота, лицо скрывал до поры до времени блик, отсвечивающий в глаза. Салли прищурилась, чтобы рассмотреть хозяина и примерно представить, что ее может ждать. Хотя… Бессмысленное занятие. Мог приехать в хорошем настроении, а через миг уже метать молнии. Хаос, как все эти джунгли, где самые пестрые яркие бабочки содержали самый опасный яд, а под узорами лиан таились змеи.

На этот раз Ваас заискивающе улыбнулся, стоило ему завидеть Салли. Вот уж чего девушка никогда не ожидала. Она покорно нерешительно встала, ее уже пронзал озноб, как обычно, покалывая в животе холодными иголками. Хозяин по-прежнему загадочно ухмылялся, на его щеках и в уголках крупных глаз появлялись складочки. Странная улыбка, по своему виду очень приятная всегда, только бы не знать, какие поступки за ней скрывались. Вот так он часто стоял, весело ухмылялся и потрошил кого-то ножом.

— Иди сюда, Салиман, — вдруг поманил ее пальцем главарь, но видя промедление девушки, повторил строго, как непонятливой собаке: — Сюда, я сказал!

От его командного голоса даже два волкодава встрепенулись, вытянули кверху морды, а Салли и подавно покорно зашагала вперед, как деревянный человечек. Нора сжалась у стены, делая вид, что занята нарезанием корня маниока, не смея прямо глядеть на Вааса, видимо, надеясь, что за прочими проблемами он забыл о ее выпаде. Кажется, женщина училась понемногу бояться. Это полезное умение, как считала Салли, ведь оно помогает выживать.

— В машину, — кратко кивнул в сторону внедорожника Ваас.

Салли повиновалась, пытаясь не думать о том, что еще мог изобрести главарь, зачем она ему понадобилась. Затем пират глянул на побледневшую Нору, говоря:

— И эта пусть едет.

Женщина покорно встала, последовав за Салли. Она сжимала руки в кулаки, но они все равно дрожали. Нора сутулилась и держала голову низко опущенной, чтобы случайно не встретиться взглядом с главарем, ведь у него был любимый повод начать притеснения: «Мне не нравится, как ты на меня смотришь!». Под этим предлогом он даже подчиненных мог уничтожить.

Когда Нора заняла место рядом с Салли в кузове джипа, девчонка решила, что все — теперь они обе по нелепой случайности станут личными вещами Вааса, а о Бене придется забыть. Но Нору жалеть не удавалось, потому что и так слишком много везения выпало на ее долю. Может, его вообще существует ограниченное количество? Словно каравай, который крошится на головы смертных, и кому-то выпадает больше, кому-то меньше, а на кого-то вообще не остается.

Снова загудел мотор, ухабистая дорога заплясала под колесами.

Повезли их в объезд выступающего холма через реку на аванпост «Берег Хуберта». Салли глядела прямо перед собой. Она даже ракьят не боялась. Случайная пуля или стрела из зарослей? Значит, судьба. С другой стороны, рядом с Ваасом можно было не опасаться, он-то все видел отлично, и опасность спиной чуял. За эту силу девчонка даже уважала его, хотя, конечно, сомнительный повод для привязанности.

Неизвестно, почему аванпост носил имя «Берег Хуберта», вообще большинство укрепленных точек назывались довольно странно. Еще те, которые основывались на месте заправок или шахт — понятно, а которые сложились где-то из других стратегических соображений — не название, а словно набор случайных слов. Может, Ваас придумывал в свое время, фантазии у него хватало. На деле мало чем отличались они друг от друга, как считала девушка.

Аванпост лежал недалеко от истока короткой речки, спускавшейся с гор. В тех местах водилось много леопардов и оленей, чуть западнее нередко видели медведей. Значит, у них хватало места для обустройства берлог, обычно в пещерах. Да и неудивительно — за аванпостом как раз начинался высокий горный хребет, пересечь которой можно было только по секретным тропинкам, а машины и вовсе делали большой крюк, что затрудняло перемещения по острову.