По течению (СИ) - "Сумеречный Эльф" - Страница 33

Ужас производил парализующий эффект, Бен только смотрел расширявшимися глазами, чем еще больше распалял Хьюза, на придвигавшейся груди которого скалилась голова оленя.

— Какой-то ты неласковый, — посмеивался уже над ухом Хьюз. — Я думал, раз уж так все произошло нелепо, мы еще позабавимся с тобой.

— Отойдите от двери! — почти закричал Бен, беспомощно, не контролируя себя. Он был готов практически ко всему с момента попадания на остров, но только не к этому! Потому и растерялся, чем воспользовался Бак, хватая парня за черные кудри, которые, очевидно, манили маньяка с самого начала, но отпуская, откидывая к стене возле лестницы. Бен тут же попытался подняться, ощущая путь к освобождению. Всего несколько ступенек! Но выход тут же преградил Бак, возникнув, будто телепортировавшись, взирая сверху вниз на новую жертву, ухмыляясь, словно пританцовывая, подергивая развратно бедрами:

— М-м… Отойти-не отойти… Какие вопросы ты мне задаешь. Я тут подумал… — в глазах блеснул злобный огонь. - Нет!

С этими словами Бен оказался прижат к стене около лестницы. Руки у Бака были словно щупальца, цепкие, сильные, хоть внешне не очень накаченные. Доктор вряд ли ощущал большее отчаяние в своей жизни, когда в его шею нагло впились губы и зубы маньяка, оставляя там, вероятно, синяк. И еще раз, и еще, спуская к плечам, ключицам и снова поднимаясь на шею… Ад в аду — вот чем становился этот подвал. Весь остальной остров Рук с фортом Вааса и крепостью Хойта теперь казался раем.

— Знаешь ли, ты — редкость на этом острове, такой… сладкий, гладкий! — обжигал ушную раковину голос Бака, который начинал медленно стягивать с Гипа бежевые брюки вместе с бельем, в итоге слегка спустив их. — С Австралии таких не припомню. Восточная сладость, медовая, которая так манит, чтобы ее надкусили, растерзали, — упоенно вещал он, еще спрашивая: — Не замечаешь поэтичность момента?

— Не слишком, — шипел от отвращения Бен, когда его руки начали заламывать. Вот тут он понял, что если продолжит сопротивляться, то скоро его бросят животом вниз на окровавленную кровать, сбросив с нее труп, и кожаным ремнем завяжут запястья за спиной. На миг сковывающий ужас подсказал: сдаться. Не сопротивляться, чтобы не убили. Может, и боли тогда садист меньше причинит. Пишут же в инструкциях: “не спорить с похитителем, выполнять все условия”. Но какие инструкции на острове?! На что он надеялся? В чем исход такого непротивления был лучше смерти?

Нет! Такая перспектива не устраивала! Не для того он жил, мыслил и предавал, вытаскивая себя из клетки, чтобы придти к такому концу этого пути. И кто бы стал защищать в таком случае Салли?.. Хотя нет, он волновался в тот момент именно о себе.

Но как выбраться?

Бак больно вдавливал спиной в стену, придвигаясь все ближе, начиная переходить от шеи к разбитым утром губам жертвы, кусая кожу, отчего вновь показалась кровь. Маньяк восторженно и жадно слизывал ее.

Гип ощущал, как к нему внизу живота придвигается крупный бугор в джинсах маньяка. Бенджамин боролся с диким омерзением, но какая-то невероятная жажда выбраться подкинула ему план: он внезапно ответил на поцелуй, сплетясь языком с этим мужиком с бакенбардами, с этим бесом, что ему и в кошмаре бы не приснилось. Тогда Хьюз явно удивился внезапной перемене в поведении жертвы, на миг ослабив наручники своих пальцев вокруг запястий Бена.

Тот короткий миг невзаимного, но взаимного поцелуя обещал преследовать доктора в самых темных снах, этот вкус чужой слюны с запахом пива и чужой крупный язык, проникший гадюкой в рот. Но мига хватило!

В Бенджамине точно пробудился монстр. Сегодня или никогда! Теперь или уже никогда! Выбора ему не оставляли.

Сначала он резко надавил одной рукой на заднюю часть правого локтя врага, одновременно другой — совершая молниеносный тычок в гортань, отчего Бак немного отпрянул, захрипев, уже, очевидно, не ожидая сопротивления.

Но времени выкроилось не больше пары секунд, однако хватило, чтобы откинуть от себя маньяка и резко ударить его коленом в печень. Не каждый знает местоположение, чтобы точно бить, причиняя одним ударом максимум шока, но Бен обладал необходимыми сведениями и опытом, так что он отлично представлял, где находятся болевые точки на теле человека.

А вот как сообразил, каким образом атаковать коленом… В детстве его били за высокомерие, но это не значило, что он совсем не отвечал обидчикам. И в нужный момент эта забытая ловкость и агрессия нашли себе применение.

Предплечьем он еще раз прошелся по гортани врага, затем сжатым кулаком — по низу живота и, ощутив, что совсем вырвался из объятий Хьюза, доктор ударил ногой по коленям, отчего маньяк на короткое время ошарашено отпрянул, скатившись вдобавок на пару ступеней вниз.

Контрудары Хьюза Бен не ощущал, кажется, его пытались огреть по голове, но он уклонился.

Все-таки удалось усыпить бдительность и убедить, что желания совпадают, значит, и связывать не надо. Но с чего бы они вдруг совпали?

Бен опрометью ринулся из подвала прочь, радуясь, что хотя бы никто не успел запереть. Зато при выходе из жилища он совсем запамятовал, что вторую дверь надо тянуть “на себя”. Дернув “от себя” пару раз, он в ужасе навалился плечом, а затем выбил ногой, практически снося ее с петель.

Оказалось, что кусок металла успешно открывается в обе стороны при должном старании, которое пришлось проявить, потому что доктор подозревал, что в его не сильно тренированных кулаках не так много силы, чтобы свалить замертво бывшего военного, да и оглушить его удалось только на короткий срок.

Что было дальше с Баком, знать не хотелось. Главное, что он не успел затащить обратно в подвал. Гип, на ходу натягивая брюки, вылетел к водителю джипа. Вот уж не думал доктор, что будет так рад второму Бенджамину, который еще несколько дней назад нагло подначивал его и вовсе не поблагодарил за спасение от акулы.

— Едем отсюда! Быстро! — воскликнул сорвавшимся голосом Бен, запрыгивая на место пассажира.

Водитель ничего не спросил, тут же вдавливая педаль газа и разворачиваясь не хуже участников Формулы-1, разве только вместо шикарного Феррари достался столетний джип без крыши и ветрового стекла, снесенного, чтобы стрелять было удобнее.

Джунгли заметались с невероятной скоростью. Ехали куда-то прочь от Бедтауна, и доктор не понимал, куда и зачем, главное, что он выбрался. Но морщился и плевался через борт, будто сильный настойчивый язык все еще хозяйничал у него во рту. Обратную дорогу Бен не помнил из-за шокового состояния.

***

— Ну че, Бен, косячок? — усмехнулся Бенджамин другой, когда они снова добрались до переправы, ведущей в форт Вааса.

— А-а… По***, давай, — нервно дернулся Бен.

Всю дорогу сердце бешено стучало. И в кои-то веки Бен оказался рад главарю, когда прибыл обратно в форт, миновав пулеметчиков, снайперов и собак. Ваас, конечно, мог его убить в любой миг, так, чисто от плохого настроения. Но смерть оказывалась не самым худшим исходом. Да, Ваас по сравнению с тем существом показался просто замечательным человеком.

И вообще Бен испытал приступ любви ко всем окружавшим вещам: солнце, небо, море, волны, пираты… Все, что угодно, что он не терпел до этого проклятого дня. Он был экзальтированно рад любой мелочи, возможно, из-за начинавшего медленно действовать слабого наркотика.

А ближе к вечеру доктор забился в угол возле забора и постройки, где была Салли. Одна затяжка марихуаны или чего-то такого уже отпускала, ему делалось на душе тошнее тошного. Наверное, поэтому он взял скальпель из новой аптечки, которую собрал взамен брошенной в панике, и начал судорожно обрезать волосы, наверное, пытаясь так стать более мужественным.

Кудри! Те самые кудри, которые хватали эти руки-щупальца! Собственное тело казалось теперь зараженным чумой от каждого прикосновения, которое пережило со стороны беса.

Неизвестно куда бы завел мужчину стресс, возможно, в итоге он бы отрезал себе даже язык, но тут подошла Салли, выглядевшая все так же, как маленькая старушка. Она все-таки встала, не дав зажить порезам. Да и все верно: никто бы ей не поднес и стакана воды. Она перемещалась то на цыпочках, то на пятках, не зная, как ступить, чтобы не задеть один из множества порезов, морщась от боли. Девушка напоминала бледного призрака, только своим видом резко отрезвляя Бена, ведь ему удалось сбежать, ради себя он придумал, как вывернуться, даже не сильно задумываясь.