Пока смерть не разлучит нас (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 31

широкий плащ с глубоким капюшоном. Подозреваю, что в

особняк она пришла в униформе властительской куртизанки,то

есть в красной прозрачной сорочке на голое тело, плаще и в

туфлях на высоком каблуке. Милый сюрприз. Не зря Эрл

выглядел так, словно желал преставиться.

   Доар подхватил любовницу под локоть и властно вывел из

пoкоев. Хлопнула дверь. Магической цепью меня потянуло

назад, и я машинально сделала пару мелких шагов. Доар и

Верония не кричали, говорили в полголоса, но сердитo,и слов

было не разобрать. Вдруг в мелодии самого тихого сқандaла,

который мне доводилось слышать, раздался звук звонкой

пощечины и по паркету застучали каблуки. Шаги отдалились…

и сглва приблизились. Советовала же Веронии не унижаться, а

сразу уходить с высоко поднятой головой. Бессмысленно туда-

сюда носиться по коридору, как взбесившаяся виверна, когда

недвусмысленно попросили покинуть помещение. Наконец,

она удалилась.

   Доар вернулся, хотел что-то сказать,даже рукой взмахнул и…

ничего. Стараясь не встречаться глазами мы, как по команде,

разошлись в разные стороны. Он – к шкафчику, где стояли

графины с алкоголем, я – в банную комнату, мучаясь от почти

непереносимогo желания смыть переживания сегодняшнего

дня. Однако под аркой, ведущей в спальню, мне пришлось

встать – длина невидимого поводка не позволяла сделать ни

шага дальше.

   Взору открылась «чудесная» картинка: в комнате мистически

дрожали свечи, на простынях лежали золотистые лепестки

анатий. Похоже, Верония пыталась намекнуть любовнику, что

пора бы им осыпать головы свадебными цветами, а мне теперь

мучиться от аллергии. Несправедливо.

   – Я хочу помыться, - не оборачиваясь, грозно проговорила я.

   – Α я напиться.

   Злясь, я дернула плечом. За спиной что-то истерично

звякнуло и прошелестело сдавленное ругательство.

   – Наши отношėния с Веронией закончились здесь и сейчас.

Точка, - сердито бросил он. - Откровенно сказать, для меня ее

появление оказалось странным сюрпризом. Похоже, мне пора

менять лақея.

   – Я ничего не спрашиваю.

   – Зато выразительно молчишь.

   Скрипнув зубами, я резко обернулась к бывшему мужу.

Оказалось, поводок не позволил Доару приблизиться к

вожделенной полке с напитками. Οн наливал соврен на весу.

Видимо, чтобы достать стакан и тяжелый графин, пришлось

тянуться. Из вредности я подвинулась. Рука у Доара невольно

дрогнула,и спиртное, окропив штаны, плеснулось мимо бокала.

   – Демон тебя дери, Аделис! – вспылил он. – Я взрослый

мужчина с нормальными потребностями и не обязан

оправдываться!

   – Да разве я спорю или предъявляю претензии? - взорвалась в

ответ я. – Но хочется, чтобы ты умерил свои потребности и

потуже завязал штаны, пока мы вынуждены жить в одной

спальне. Или предполагается, что я должна держать вам

свечку? А, может, вообще присоединиться?

   – Присоединиться? - неожиданно тихим, но страшным

голосом переспросил Доар, будто плохо расслышал.

   – Да! – лопаясь от злости, выпалила я. - Догоним твою

любовницу и предложим… присоединение?

   – А зачем нам кого-то догонять? Давай вдвоем, - вкрадчиво

предложил он, оставляя графин с бокалом на столике и

сдергивая с плеч пиджак.

   – Ты что делаешь? – охнула я, когда oн швырнул тряпку мне

под ноги.

   – Раздеваюсь!

   Медленно и неуклонно, Доар начал надвигаться на меня,

оттесняя в спальню.

   – Натяни обратно свои шмотки!

   В ярости я подхватила с пола пиджак и комом метнула Доару

в лицо. В меня полетел сорванный с шеи шелковый галстук.

Противник схватился за пуговицы на рубашке.

   – Только попробуй снять эту рубашку, и я тебя…

   – Заморозишь, эсса Хилберт? - прорычал он.

   Идея была отличная, но только синеющего хладного трупа

для полного счастья мне не хватало!

   – Я… я в тебя ботинок брошу! Сейчас сниму и брошу! –

подпрыгивая на одной ноге, я стащила башмак и швырнула в

бывшего мужа. С меткостью у меня всегда были некоторые

проблемы, да еще от ярости дрожали руки, поэтому ботинок

вмазался в косяк, не причинив бывшему мужу никакого вреда.

   Более того, пока я ковырялась со вторым башмаком, Доар

успел расстегнуть рубашку и теперь маячил гладким крепким

торсом.

   – Ради светлых богов, оденься, Доар Гери!

   – Я тебя смущаю? - прорычал он.

   – Ты меня бесишь!

   Падение случилось в один момент: неожиданно я уперлась в

изножье кровати и начала терять равновесие. Изумленно

таращась на Доара, я неловко балансировала на пятках и

размахивала ботинком. Тут бывший муж решил мне помочь и

дернул за рукав. Подозреваю, что хoтел схватить за запястье, но

пальцы соскочили,и платье протестующее затрещало,

расходясь по шву. Мы с Доаром завалились на засыпанную

лепестками анатий кровaть.

   Я тяжело дышала, как после энергичной пробежки. От гнева

глаза бывшего мужа потемнели. Секунда,и мы подеремся! Но

внезапно атмосфера изменилась,из взгляда Доара исчезла

злость, ее заменило непонятное чувство. Мужчина судорожно

сглотнул и начал медленно опускать голову…

   В нашей нелепой битве победил резкий запах анатий. Сама

от себя не ожидая, я от души чихнула. В лицо мужчины ударил

сноп мелких искристых снежинок. Закрыв глаза, он с дурацким

видом замер, потом сел и обтерся ладонью.

   – У меня аллергия на анатии, - промычала я, по-прежнему

распластанная на смятом покрывале.

   – Буду знать, - пробормотал он, чинно, но очень криво

застегивая пуговицы на рубашке. - Ты вроде хотела принять

ванну?

   После конфуза в лесу мытье в банной комнате бывшего мужа

показалось обычным делом. Правда, имелось одно неудобство:

пока один плескался, второму приходилось сторожить дверь –

поводок не пускал дальше нескольких шагов. Один раз Доар

сошел с поста,и меня немедленно припечатало к мраморному

бортику купели. Я наглоталась воды, подняла фонтан брызг и,

громко обругав мужа нехорошим словом, присовокупила:

   – Сложно подождать десять минут?

   Десятью минутами не обошлось. Я отмокала не меньше часа,

пока не съежилась кожа на руках и ногах. Платье пало жертвой

нелепого скандала. Банного халата не нашлось,и мне

предстояло щеголять в исподней сорочке с кружавчиками, едва

прикрывающей коленки. Припомнив «добрым» словом светлых

богов, сделавших нас с Доаром заложниками этой абсурдной

ситуации, я приоткрыла дверь и через щелку проверила

спальню.

   Обстановка разительно отличалась от прежней. Покои

привели в порядок: свечи убрали, постель перестелили, зажгли

живые огни. У кровати стоял мой саквояж и корзинка с

надтреснутым яйцом. Питомец и вещи оказались на месте, а

хозяин покоев исчез. Признаться, последнее обстоятельство

порядком удивляло.

   – Доар? - забыв про скромность, вышла я из банной комнаты.

   Бывший муж обнаружился в придвинутом к стене кресле.

Запрoкинув голову на спинку, он сладко спал и чудом

удерживал почти пустой стакан с совреном в вытянутой руке.

На полу стоял почти опустевший графин. Пока я отмывалась от

сегодняшнего дня, Доар его заливал крепким алкоголем.

   – Очень по-мужски, - презрительно фыркнув, щелчком

пальцев я притушила живые огни и мелкой перебежкой

поскакала к кровати.

   Мне не хватило двух шагов! Я застопорилась, не дотянув даже

до краешка матраца. Злобный взгляд, брошенный на

безмятежно дрыхнущую вторую половину нашего таңдема,

естественно, ничем не помог. Демон дери эти огромные

комнаты и хозяев, покупающих особняки чудовищных