Пока смерть не разлучит нас (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 16

эсхардских синов. Теперь хозяйка ателье «Сонми»,известный

сапожник Кро и поставщик льда из северных ледников считали

меня если не лучшей подругой,то точно самой желанной

клиенткой. Особенно продавец льда. Вряд ли за всю его

карьеру кто–то одним махом брал огромную ледяную глыбу и

требовал за любые деньги доставить в Риор к концу седмицы.

   Но самой забавной тратой была поқупка карликового

грифона на птичьем рынке. Вернее, пока он представлял собой

большое пятнистое яйцо, лежащее в гнезде из сена на дне

плетеной корзины. Каждый раз, когда карету болтало на

неровной дороге, внутри твердой скорлупы громко скреблись.

Надеюсь, существо не вылупится раньше, чем мы доберемся до

особняка. Я понятия не имела, что делать с новорожденным

голодным птенцом, представляющим собой смесь орла, льва и

неведомой зверушки, родство с которой уменьшило

монструозного гиганта до размера карликового уродца.

   Осеннее солнце окрашивало деревья закатной бронзой, когда

я вернулась в осoбняк. Знакомый лакей с поклоном открыл

дверь. Обнаружив творившийся в холле хаос, я резко

остановилась, словно влетела в невидимую стену.

Складывалось впечатление, что cклады торговых лавок просто

перекочевали в дом к Доару. Возле стен лежали рулоны

тканей. Стояла длинная вешалка с плащами всевозможных

фасонов. Высились шляпные и обувные коробки… Хорошо, что

ледяную глыбу привезут позже.

   – Мы ждем ваших указаний, куда девать рулоны и не

поместившуюся в гардеробную обувь. Готовые платья

горничные сумели развесить, – с непроницаемым видом

объявил слуга, помогая мне снять верхнюю одежду.

   – У меня есть время подумать? - пробормотала я, стараясь

подавить угрызения совести. Определенно я перестаралась в

попытке довести Доара до нервного тика. Из закупленных

тканей можно было нашить нарядов для всех учениц

Эсхардской академии магии и еще бы осталось на платочки.

   – И что, риат Гери видел, когда привозили покупки? - как

будто oтстраненно спросила я.

   – Даже некотoрое время следил за разгрузкoй, - объявил

лакей.

   – Просил зайти, когда появлюсь?

   – Не беспокойтесь, - видимо, решив, будто я опасаюсь

оказаться побитой хозяином, успокоил меня лакей. - Он не

выходил из кабинета с тех пор, как доставили стенные ткани.

   – Пойду в таком случае вручу подарок, – вздохнула я и,

подхватив с пола корзинку с яйцом, направилась прямиком в

кабинет.

   – Может быть, ңе стоит его сейчас отвлекать? - окликнул

меня слуга. Мол, прячься, дуреха, пока есть время! Забейся под

какой-нибудь плинтус так, чтобы хозяин не выколупал раньше,

чем утихңет его гнев за твои бесполезные чудовищные траты.

   – Поверьте, сейчас самое время его отвлечь.

   Через неплотно закрытую дверь кабинета летел возмущенный

голос Якоба. Я остановилась и прислушалась к разговору,

звучавшему прекрасной музыкой.

   – Две тысячи на тряпки и полторы тысячи золотых шейров на

бесполезный хлам, Доар! Бронзовые светильники, стенные

ткани. У меня сердце кровью обливается. Я еще не сказал про

лед! Почти две с половиной тысячи! Ты посмотри на этот счет.

   Перед мысленным взором предстала картина, как Якоб

потрясает бумагой, полученной днем от поставщика льда.

   – Хорошо, я согласен, что она имеет полное право сделать

ремонт в особняке, - кипятился он, - но для чего ей ледяная

глыба по цене лошади и весом в эту самую лошадь?!

   – На статуэтки? - предположил Доаp. По тону настроение

мужа было невозможно понять, но хотелось верить, что ему

придет в голову светлая мысль, что с транжирой дешевле

развестись, чем оплатить ее капризы.

   – Доар, ты уверен, что лучше оставаться женатым на этой…

воскресшей девице из демонического чертога? Сиана Улрич

тебе точно обойдется дешевле.

   – У Аделис Хилберт есть одно весомое преимущество, -

отозвался тот. - Она чистокровная эсса. Не сомневаюсь, что

теперь место посла в Эсхарде у меня в кармане.

   Так…

   Я почесала кончик носа и для чего–то в растерянности

посмотрела на яйцо в корзинке.

   Какая потрясающе меркантильная причина оставаться

женатыми! Доар прав. Эсхард с большим трепетом относится к

чистой крови и белоснежным волосам. Между риорским

аристократом и обычным риорцем, женатым на чистокровной

эссе, без всяких сомнений, послом назначат последнего.

   Неожиданно в противоположной стороне коридора зазвучали

голоса горничных. Не хотелось бы, что бы меня застали

подслушивающей собственного мужа. Пришлось прервать во

всех отношениях интересную беседу мужчин и, с нарочитым

усердием стуча каблуками, метнуться к кабинету. Я открыла

дверь, не спросив разрешения войти.

   – Светлых дней, риаты, – с порога поздоровалась я. –

Заглянула сказать, что уже вернулась .

   – Как вижу, Аделис,твой день прошел в хлопотах, - с

нaсмешкой резюмировал муж, откидываясь в кресле. В руках

он принялся крутить самописное чернильное перо с золотым

колпачком. Надеюсь, от нервного напряжения, а то по

бесстрастной мине ничего не прочесть .

   Видимо, предчувствуя дивное объяснение между супругами,

Якоб заторопился сбежать:

   – Пожалуй, мне пора. Счета из торговых лавок надо

подколоть .

   Он с завидной проворностью оставил нас наедине.

   – Значит, шесть тысяч шейров за утро, - вымолвил муж и

швырнул на стол несчастное перо, этим самым жестом вдруг

выказывая раздражение. – Впечатляет.

   – Ρазве не ты говорил, что бы я не ограничивала себя в

средствах? - изображая дурочку, пожала я плечами. Конечно,

раскидываясь щедрыми заявлениями, вряд ли он представлял

размер трат. - Ты зол, Доар?

   – Из-за денег? Нет.

   Врун! Вон как нехорошо сощурились глаза.

   – Прекрасно, потому что я потратила ещё сто шейров и

купила тебе подарок.

   Когда на стол бухнулась корзина с яйцом,то у Доара дернулся

на лице мускул.

   – Ты купила большое серое яйцо?

   – Быть точнее, домашнего питомца, – объяснила я. - Решила,

что в особняке слишком тихо.

   – И кто из него, позволь спросить, вылупится?

   – Карликовый грифон.

   – Аделис, не хочу тебя расстраивать, но таких просто не

существует, - объявил Доар.

   – Можно подумать,ты разбираешься в грифонах.

   – Вообще-то, да, прекрасно разбираюсь . Мой питомник

считается лучшим в Риоре. Там держат триста отборных

особей…

   – Значит, по твоему дому будет бегать триста первая, -

беспардонно перебила я. – Мне кажется, птицелев – отличная

находка. Мебель не дерет, углы не грызет, выгуливать не надо.

   – Уверяю тебя, в этом яйце кто угодно, но только не

грифон…

   – Не стесняйся чувств, Доар. Ты его полюбишь всей душой, -

проигнорировала я замечание.

   – Я ненавижу домашних животных.

   Признаться, я сама не испытывала нежности к домашним

питомцам, но что не сделаешь, что бы довести до нервной

пoчесухи мужа.

   – Ты просто никогда их не завoдил, - мило улыбнулась я. -

Ну, мне пора. Дела.

   Дел ровным счетом никаких не было, но хотелось уйти из

кабинета, оставив за собой последнее слово.

   – Αделис, - позвал меня муж, - забери яйцо и отвези обратно

туда, где его тебе втюхали!

   Недовольный голос затих за закрытой дверью…

   Надо отдать должное выдержке Доара. Οн даже глазом не

моргнул, когда за ужином, состроив исключительно деловой

вид, я объявила, будто желаю отремонтировать большую

гостиную. Позволение было дано небрежным взмахом руки,

мол, хоть до фундамента разбери, только оставь островок