Пассажиры разума (СИ) - Красников Валерий "Альтер Эго" - Страница 11
- Предыдущая
- 11/49
- Следующая
- Зарой этого пса в лесу и помоги мне похоронить брата.
Я кивнул, соглашаясь, и стрелой понеся через лес, к лошадям. Пока бежал, размышлял об удаче избежать смерти, о рыцаре, решившем меня убить и о сестре некроманта. Как ни крути, а она сейчас действительно может спасти меня во второй раз, если расскажет чего еще можно ожидать от этого мира.
Лошади паслись в овражке и я, внутренне напрягаясь от опасений получить копытом в голову, снял путы. Обошлось. Уже смелее приступил к седловке. Подпруги сильно затягивать не стал, все равно придется расседлывать на выселках. Закончив, подхватил рюкзак и повел лошадей к опушке.
Девушка встретила меня в лесу. Ни слова не говоря, вручила лопату и увела лошадей. Лопата была деревянной. Оценивая этот шедевр от местного производителя сельхозинвентаря, улыбнулся. Конечно, я достал из рюкзака Фискарь и за полчаса вырыл могилку для Ульфиле.
Присев на краешек ямы, закурил. О чем шумит зеленая дубрава, не сбросившая летний свой наряд... Она действительно шумела так, будто в кронах деревьев кто-то сражался с ветром, а внизу трава стояла без движения. Сигаретный дым, струйкой устремлялся ввысь и развеивался сам по себе.
Затушив окурок, я тщательно очистил лопату от грязи и спрятал в рюкзак. Незачем показывать ее девушке. Не хочу больше никаких вопросов. Деревянную, воткнул в кучу земли и побрел к хутору, оставив рюкзак у ямы.
Она удивилась, не рассчитывая увидеть меня так скоро. Вдвоем, мы погрузили тело гота на его лошадь и вместе пошли в лес, к вырытой яме. Девушка поставила кобылу у края могилы и просто спихнула рыцаря со спины лошади.
- Зарой его, - сказала и, вложив мне в руку амулет Ульфиле, ушла.
Тело охотника упало в яму, но на бок. Пока я раздумывал о том, что хорошо бы перевернуть его на спину, «включились» серебряные нити. Я меланхолично наблюдал, как две или три опутывали его, пока не услышал голос кольца: «Опасность, истощение, забвение...» - и увидел какой-то набор мыслеформ: ожившего вдруг Ульфиле и себя, сидящего на краю вырытой ямы. Черт! На мне же кольцо некроманта! Гот уже начал шевелиться. Я очень не хотел увидеть его восставшим из мертвого состояния. «Нет!» - заорал я. Нити, творившие магию, исчезли, а я, действительно почувствовал слабость. Достав шлафрок и тюбетейку, выбросил их в могилу, решив, что ни за что не буду больше подставляться, и быстро зарыл ее.
Амулет гота, полагая, что вреда он мне не принесет, а полезным, может, и окажется хотя бы в качестве маскировки, надел на шею. Читать над могилкой молитву или просто говорить что-нибудь о великом рыцаре копфегере Ульфиле, тоже не стал. Хватит того, что чуть было, не превратил его в зомби. Потрепав холку рыжей, взял ее под уздцы и направился пережить еще похороны некроманта.
На старом огнище, за усадьбой, девушка собирала погребальный костер. Привязав кобылу и бросив рюкзак на пороге дома, я решил помочь ей выложить «колодец» из полутора-двухметровых веток и бревен. Наверное, недавно тут совершался подобный обряд, потому, что материала для костра было в избытке, и хранился он под наспех сколоченным навесом.
Ухватившись за суковатую палку, бывшую, когда-то веткой дуба, я спросил девушку:
- Как тебя зовут?
- Астрид, - ответила она.
- Я, Дмитрий, - назвался, рассчитывая на продолжение разговора. Не выразив никаких эмоций, Астрид работала молча. Иногда, видя, что ей тяжело, по собственной инициативе я подхватывал бревно, удивляясь, как вообще девушке пришло в голову за него ухватиться. Предложил ей сходить в лес собрать и принести хворост. Кивнув, она ушла.
Закончив работу, я снова закурил, поглядывая на деревню. Ее жители наверняка заметят пламя от погребального костра. Увидев Астрид с охапкой сухих веток, выбросил окурок и поспешил на помощь.
Когда «колодец» наполнился хворостом, мы принесли тело ее брата и уложили сверху на дрова. Я высказал Астрид свои опасения по поводу жителей деревни, она ответила, что деревенские боятся и ни за что не придут сюда по своей воле.
Небо над головой было серым, а у горизонта от заката - красным как кровь. На фоне этого неба догорал костер, который еще недавно полыхал алым пламенем и чадил клубами черного дыма. Сколько костров еще будет на моем пути? А когда моя жизнь закончится, кто проводит меня в последний путь? Я проникся моментом и опустился на колени возле Астрид. Она открыла глаза и, перестав шептать какие-то молитвы, взяла меня за руку.
- Пойдем в дом...
- Прости, мне жаль.
- Пожалей себя. Вильт уже в обители богов, а я не первый раз расстаюсь с близким человеком.
Мы поднялись с колен и Астрид, не выпуская моей руки, пошла к усадьбе. Я, понятное дело, за ней. Подул резкий ветер. Он низко гнал рваные клочья облаков, несколько тяжелых капель уже упало на сухую землю.
Поднявшись на порог, Астрид отпустила меня, и нарочито обойдя брошенный у входа рюкзак, прошла в дом. Я закурил, любуясь буйством природы, листьями, что кружились вокруг, столбами пыли, в мгновение ока опадавшими под срывающимся дождем. В небе сверкнула молния, вдалеке прогремел гром. Забросив окурок за плетень, поднял рюкзак, а когда косые струи забарабанили по земле, вошел под крышу лачуги.
Астрид зажгла курилку и «колдовала» у большой печи, в точности такой, как в старых мазаных хатах в селах. Лучина едва горела и дымила - курила, значит. Именно поэтому горящую щепку и называли курилкой.
Порывшись в рюкзаке, я достал парафиновую свечу. Большую и зеленую. Уже не помню, зачем ее туда бросил. Хоть и потерлась она от странствий, и цвет ее утратил блеск, да и слегка погнулась моя свечка, зажигал ее не без радости, намереваясь удивить Астрид. И это мне удалось: девушка подошла, и хоть что-то за весь день промелькнуло в ее глазах. Пусть любопытство, мне все равно.
Используя момент, я выставил на низкий столик бутылку с водкой и тушенку. Астрид принесла горшок с кашей и поставила рядом с моим добром. Каша пахла дымом.
- Хозяйка, руки мыть? - решил я пошутить.
- Пойдем в угол, - ответила Астрид.
По этому поводу возникла ассоциация из детства, но улыбку я предпочел скрыть, отвернувшись. В углу лачуги действительно стояла деревянная кадушка с водой, таз и кувшин. Прихватив мыло, я с благодарностью воспользовался услужливостью Астрид. Потом слил и ей. Она долго вспенивала на руках мыло. Перед тем как подставить ладошки под струю воды, сказала:
- Этот зайфе - превосходен!
А я уже думал, что больше готских слов не услышу. Вернувшись к столу, откупорил водку и плеснул грамм по сто в деревянные кружки.
- Пей быстро, станет хорошо, - предупредил Астрид и, мысленно помянув умерших Ульфиле и Вельта, дернул.
Астрид выпила тоже. Не выдержала, зачерпнув ложкой из горшка каши, закусила.
«Вот умница! Теперь и поговорить можно», - подумал тогда я.
Глава 9 Обитель богов
- С неба упал, говоришь? - облизав ложку, спросила Астрид.
Ее глаза блестели, лицо и шея покрылись румянцем. Поначалу я боялся, что она уснет, но баба оказалась со стержнем: хряпнув сто грамм, закусила и попросила еще. Я налил, не много, где-то полтинник, предупредив, что больше пить этот напиток, не стоит. Она кивнула, выпила и снова закусила. А теперь решила выяснить кто я и откуда.
- Можно сказать и так, - после такого ответа, поймал ее взгляд и понял, что отвечать нужно по существу: ясно, с толком и расстановкой, как учил в армии прапорщик Кушнир. Забавным он был. Все анекдоты вроде того, что носки нужно носить по уставу – зеленые или синие. При этом зеленый оказывался на правой ноге, а синий почему-то на левой, про него.
Дамочка подшофе легко может и горшком по голове огреть. Уже и кулачки сжала. Улыбаясь, пояснил, - Там, где мой дом, о Готланде никто даже не слышал. А оказался я тут, когда зит- законник, на нем был надет шлафрок, приказал мне взять это кольцо.
- Предыдущая
- 11/49
- Следующая