Лиррийский принц. Хроники Паэтты. Книга III (СИ) - "postsabbath" - Страница 101

Спутники его, уставшие и уже клевавшие носами, тоже приободрились, предвкушая еду и отдых. И напротив - несколько приуныла Кэйринн, предвкушая скорую разлуку. Запах дыма становился всё явственнее, и внезапно стал пугать - слишком уж густым и терпким он сделался. Столько дыма не бывает от поварского костра.

- Что-то случилось, - побледнев словно смерть, пробормотал Драонн.

- Слишком много дыма, - кивнула Кэйринн, невольно хватаясь за рукоять меча.

- Скорее! - не дожидаясь остальных, Драонн ринулся вперёд, не разбирая дороги.

Наконец лес закончился, уступая место болоту. То тут, то там на нём виднелись купы кустарников и мелких уродливых деревцев. За одними из таких зарослей и хоронился лагерь Драонна, невидимый с берега. Но серый дым, уходящий в бирюзовое утреннее небо, был виден очень хорошо...

Спутники Драонна, у многих из которых в лагере оставались родные, помчались к проходу. Тростник, укрывавший его, был вытоптан множеством ног. Теперь не было никаких сомнений - это красноверхие...

Уже понимая, что случилась непоправимая беда, Драонн по-прежнему отказывался верить в происходящее. Он непрестанно ожидал, что вот-вот навстречу ему покажется Аэринн с виноватым лицом, скажет, что по глупости какой-нибудь служанки случился пожар. О, только бы это было так! Плевать на постройки - они поживут пока и в простых шалашах! Было бы только с кем...

Ворота были не сломаны - враг каким-то образом пробрался внутрь и отпёр их, либо же их просто вовсе не запирали. Хотя слабо верилось, что такой опытный воин как Ливейтин, допустил бы подобную оплошность. А внутри валялись тела...

Среди них было некоторое количество человеческих тел в их неизменных красных повязках, но также то там, то здесь лежали изрубленные тела лирр... У Драонна было странное ощущение - словно бы всё происходящее было сном. Его сознание будто отделилось от тела, и он словно видел себя со стороны. И это чувство нереальности было так сильно, что он почти не воспринимал действительность. Поле зрения вдруг сузилось до небольшого сфокусированного пятнышка впереди, и в этот фокус попадали лишь какие-то отдельные фрагменты происходящего, совершенно отказываясь складываться в какую-то общую картину.

Мысли Драонна были словно не его мыслями. Как-то отчуждённо он подумал, что нужно найти своих. Столь же отстранённо пришла мысль, что Аэринн не стала бы сдаваться без боя, поэтому её нужно искать во дворе. И в этот момент его в его отупевшее сознание эхом донёсся горестный крик Кэйринн. Словно марионетка, подчинённая чужой воле, он поплёлся к девушке, павшей на колени рядом с одним из тел.

Это был старый Ливейтин. На нём практически не было живого места - такое ощущение, что его продолжали кромсать и рубить уже мёртвого. Кэйринн сдавленно скулила и всё пыталась прикрыть остекленевшие глаза своего названного дедушки. Драонн, было, неловко опустился рядом, как вдруг один из илиров подошёл к нему и осторожно тронул за плечо:

- Ваше высочество...

Сам не зная - зачем, Драонн послушно поднялся и пошёл за этим илиром, который вёл его к основному строению. Срубленное недавно из сырых брёвен, оно так и не загорелось, хотя красноверхие, похоже, очень старались его поджечь - несколько подпалин то там, то здесь виднелись на стенах и даже на покрытой дранкой крыше, которая, на удивление, тоже не поддалась огню.

Тело Аэринн, истерзанное столь же жестоко и бессмысленно, как и тело Ливейтина, лежало почти у самого порога. Странно, что кто-то кроме Драонна сумел её узнать. Что-то оборвалось внутри Драонна, причём ему показалось, что оборвалось в прямом смысле слова. Словно бы все внутренности вдруг рухнули вниз. Однако разум был словно заморожен - чист и пуст, а мысли были больше похожи на мышей под снегом.

Однако одна мысль всё же прорвалась в это царство мрака и пустоты. Дети... Нужно найти детей! Эта первая собственная мысль придала какое-то количество сил. Драонн, проведя тыльной стороной ладони по окровавленной щеке жены, поднялся и пошёл в дом. Наверняка дети будут там...

Сруб имел два этажа. Внутри Драонн наткнулся на несколько трупов - в основном, женщин. Он сразу же поднялся на второй этаж - именно там должны были быть их комнаты - его, Аэринн и детей. И комнату Билинн он отыскал быстро.

Две небольшие подпалины на стене - следы огнешаров. Бедная слепая девочка, не видя даже своих врагов, наудачу успела метнуть два огнешара - всё, что она умела. Оба они, судя по всему, не нанесли урона нападавшим. А сама Биби... Она лежала на полу, на ворохе собственной растерзанной одежды. Она была сильно избита, но умерла она оттого, что кто-то сломал ей шею. Драонн понял это сразу же по неестественному повороту головы. Вероятно, дочка пыталась ворожить даже тогда, когда уже была прижата к полу несколькими грубыми, похотливыми скотами. И насиловали они уже мёртвое тело...

Принц опустился - нет, скорее обмяк на пол рядом с телом дочери. Осторожно укрыл её наготу обрывками одежды, машинально погладил тонкие шелковистые волосы - они были так похожи на волосы Аэринн!.. Во всей пустоте, что была сейчас в его мыслях, было лишь два пятна - то были те самые подпалины на стенах. Они выглядели столь беззащитно, столь душераздирающе - эти жалкие попытки ослепшей девушки оказать сопротивление, что вид этих почерневших пятен внезапно прорвал плотину в мозгу Драонна, сдерживающую поток чувств.

Вся боль, весь ужас, вся бессмысленность происходящего обрушились на него, взламывая последние преграды, которые ещё пытался ставить защищающийся разум. Именно это мгновение - не до и не после - одно единственное мгновение, когда он ощутил всю суть происходящего, ощутил каждым нервом и каждой клеткой. Лишь мгновение спустя разум всё-таки сумел поставить заслон неверия и отрицания, и стало чуть-чуть, на волос, но легче. А в тот, первый момент, Драонн почувствовал всё, как оно есть - всю оголённость, всю глубину и всю остроту.

И тогда он завыл. Завыл страшно - не как лирра, но как зверь. Этот вой, переходящий в стоны, хрипы и какие-то бессвязные звуки, не был плачем. Ни одна слеза не скатилась по его щеке. Он просто выл - жутко и протяжно.

Именно в таком состоянии и нашла его Кэйринн. Опухшая от слёз, трясущаяся и бледная, она упала на колени рядом с принцем и прижала его голову к груди. Драонн продолжал выть, затем он стал биться головой о грудь девушки, а затем вдруг вцепился в неё зубами. Хвала богам, на Кэйринн был кожаный доспех, но ярость, с какой сцепились челюсти лиррийского принца, была такова, что он едва не прокусил толстую кожу. Стиснув зубы, Драонн, кажется, и не думал разжимать их.

Несмотря на боль, пронзившую грудь, Кэйринн продолжала всё сильнее прижимать голову Драонна к груди, тихонько баюкая её. Она плакала за двоих, раз сам Драонн плакать не мог. Постепенно вой перешёл в хрипы, они - во всхлипы, а затем принц наконец-то лишился чувств. Хотя бы на время пришло благословенное забвение...

Глава 37. Стрела в цели

К сожалению, забытьё Драонна не было долгим. Всего через каких-нибудь десять минут он вновь пришёл в себя, вынырнув из спасительного ничто в жуткую, полную боли реальность. За это время его успели перенести на лежанку (кроватей здесь не было). Верная Кэйринн, не отходя ни на мгновение, сидела рядом, не отпуская его руку.

Всего несколько мгновений взгляд Драонна оставался пустым, а затем он резко, до краёв наполнился болью. Прерывистый вздох, глубокий и тяжкий, вырвался из его груди. Так, должно быть, стонала земля, когда из неё с корнем выдирали деревья.

- Все погибли? - едва ворочая языком, вымолвил он.

- Мы не обнаружили живых, - глухо ответила Кэйринн.

- Гайрединн?..

- Мы не нашли его... - девушка замолчала, борясь с рыданиями.

- Они... забрали его с собой?.. - губы Драонна предательски задрожали.

- Не знаю... Может быть, - Кэйринн не хотела отнимать у принца последнюю надежду, хотя прекрасно понимала, что красноверхим ни к чему лиррийские младенцы. - Вирезир с полусотней илиров отправились по следам. Они найдут этих мразей...