Случайный трофей Ренцо (СИ) - Бакулина Екатерина - Страница 16

— Я очень переживаю за тебя, — сказала Мэй совсем тихо.

Руки дрогнули. Ренцо поднял свой бокал, выпил все разом…

Когда последний раз за него кто-то переживал? И Мэй говорит искренне.

— Да все нормально, — отмахнулся он. — Подумай лучше, кому из нойонов твоего брата можно доверять? Я не могу пойти сразу к эмиру, это слишком заметно, да и слушать меня никто не станет. Не торопись, время есть.

Посольство пробудет в Илое как минимум месяц, такие дела не решаются быстро.

Время… нет, дело даже не в этом. Он неизбежно подставится, и нужно еще решить свои дела. Получить развод и переписать основное имущество на детей. Оставить себе столько, сколько необходимо для покупки дома и спокойной жизни на первое время, тайно передать это доверенному человеку и отправить подальше, пусть присматривает. Активы, которые не так-то просто отследить по бумагам, у него есть. Тогда, даже если объявят предателем, отнимать будет нечего.

Обеспечить пути к отступлению.

Главное — успеть.

Золотые глаза Мэй блестели в полутьме.

Если бы можно было забрать ее с собой, то ничего другого ему было бы и не надо.

— Я подумаю, — сказала Мэй не очень уверенно.

— И еще, можно один вопрос? Я слышал, ты пела пеню ветру, еще там, в дороге. Ты звала брата? Он ответил тебе?

— Нет, — Мэй покачала головой. — Я звала его, но он не ответил. Первое время я даже боялась, что Дин умер, я ведь не знала, что с ним. Я совсем не чувствовала его. И даже сейчас, когда он рядом, тут в Илое, я совсем не чувствую. Это очень странно, я честно не понимаю, отчего так. Я думала, может быть дело во мне, я не могу больше звать или слышать. Но тогда, уже в самом конце, я позвала Тарина, и он услышал. Он не смог понять где я и что со мной, наша связь очень слаба… но он услышал. А Дин нет.

— Тарин, это Айтарин Кайяши? Твой жених?

Последние слова дались Ренцо с трудом.

— Да, — сказала Мэй, поджала губы. Даже отвернулась немного.

— Ты можешь позвать его? Он услышит и поймет, что ты здесь?

— Я не уверена, что он может понять, где я. Только, что я зову его и где-то рядом. Он ведь тоже приехал с Юттаром, да?

— Да, приехал. Ты можешь попробовать?

Мэй нахмурилась, странная борьба отразилась на ее лице. Потом молча встала, поставила бокал с вином на стол, отошла к окну, повернувшись к Ренцо спиной.

— Мэй! — позвал он.

Она вздрогнула. Обхватила себя руками, зябко поежившись, словно теплый ветерок из окна пробирал до костей.

— Я боюсь, — сказала она, голос вдруг изменился, стал почти чужим… отчаянье в голосе. — Боюсь, что Тарин узнает, придет и убьет тебя. Он очень… горяч, знаешь… Несдержан… Если он узнает… Дин тоже, но Дин не может позволить себе необдуманные поступки, он никогда… он отвечает за тысячи людей. А Тарин… Ренцо, я не знаю. Я могла бы позвать, но я боюсь. Не знаю, как это обернется.

Она почти всхлипнула, глядя вдаль, куда-то сквозь сосны за окном. Ее плечи дрожали.

Ренцо поднялся на ноги. Подошел. Остановился в шаге от нее, стиснул пальцы до хруста, еще пытаясь справиться с собой.

— Это все неправильно, — сказала Мэй, словно разговаривая сама с собой. — То, что я говорю и делаю сейчас — это неправильно. Я не должна. Совсем о другом должна думать. Я должна ненавидеть тебя, а не беспокоиться за твою жизнь. Ренцо… О другом не выходит. Я не знаю, как это вышло… Знаешь, мама говорила, что я всегда должна слушать свое сердце. Это важно. И это не просто слова. В этом наша сила и наша суть… ургатов… нашей крови… магия, как вы говорите. Но это не магия, а способность чувствовать мир вокруг, и самих себя… Но нет… ты не понимаешь… Я не могу…

Всхлипнула. Закрыла лицо ладонями.

Ренцо протянул руку, коснулся ее плеча кончиками пальцев. Мэй замерла, но не попыталась отстраниться, только чуть вытянулась. Тогда он осторожно взял ее за плечи, шагнул вперед, ближе.

Она почти не дышала в его руках. Словно не знала, на что решиться.

Ее волосы пахли солнцем и спелыми апельсинами. Ее сердце бешено колотилось.

Потом она медленно убрала руки от лица. Немного обернулась к нему.

— Ренцо… — слезы в ее глазах.

И он не смог удержаться больше. Обнял ее за плечи, и щекой, губами к ее щеке.

«Я люблю тебя, Мэй».

— Все будет хорошо, Мэй. Не бойся за меня, мы что-нибудь придумаем.

Она качнула головой, сомневаясь.

Ее плечи, руки очень напряжены, словно она хочет вырваться, но не может решиться. И нет сил отпустить, от ее близости темнеет в глазах. Когда она моргает, ее ресницы щекочут щеку. Мокрые от слез ресницы.

«Я так тебя люблю».

Кажется, они стоят целую вечность. Неподвижно.

Невыносимо.

— Мэй, я…

Она вдруг дернулась, не дав ему договорить. Словно, если это произнести вслух, то не будет пути назад.

Он отпустил. Позволил ей шагнуть в сторону, повернуться к нему лицом, и еще шаг назад… Изо всех сил постарался улыбнуться.

— Прости… — шепнула она, — я… я не могу…

Смятение на ее лице.

— Давай спать, Мэй. Завтра снова сложный день. Давай… ты можешь там, на кровати, а я здесь. Все хорошо.

Она вдруг зажмурилась, всего на мгновение, словно собираясь с силами.

— Спасибо, — сказала она.

Если Мэй вернется домой, то он ее больше никогда не увидит.

Мэй проснулась от веселого детского смеха.

— У-ууу! — гудел Ренцо. — Сдавайся, прекрасная принцесса! А то я дуну огнем и разрушу твой замок! У-у!

— Убирайся, страшный дракон! Тебе не победить меня! Получи!

И глухие звуки шлепков — подушкой она отбивается, что ли?

— Берегись! — завывает Ренцо.

Грохот и смех.

Мэй вылезла из постели, встала, осторожно выглянула из-за двери.

У Виолы была знатная крепость из выдвинутого на середину комода, с башнями по бокам, из поставленных друг на друга стульев. Виола прыгала на комоде, вооружившись диванной подушкой.

— Тебе не победить меня, дракон!

Ренцо бегал вокруг, размахивая руками, словно крыльями и грозно выл, изредка пытаясь ущипнуть ее за бок. Виола звонко смеялась, перья из подушки летели в разные стороны.

— Я съем тебя!

Наконец, Ренцо удалось поднырнуть под подушкой и сцапать Виолу, подхватить, закружить по комнате.

— Ой, тетя! — воскликнула Виола. — Там тетя твоя!

Ренцо остановился разом, обернулся.

Мэй хотела было спрятаться, но Виола так радостно улыбалась, что она решила пока подождать.

— Доброе утро, — сказала тихо.

— Доброе утро! — отозвалась Виола, Ренцо все еще держал ее на руках. — Ты Мэй, да? Мы играем в дракона и принцессу! Будешь играть с нами? А ты знаешь, что мой прадед настоящий дракон?! Да! Он живет в Одре и ему целых сто двадцать шесть лет! И дядя Доменико тоже дракон!

— Кругом одни драконы, — усмехнулся Ренцо.

— На самом деле, дядя Доменико не дядя, — поделилась Виола, — а мой двоюродный дедушка. Но мама говорит, что какой же он дедушка, если он выглядит даже моложе папы? Драконы долго живут. И я тоже чуть-чуть дракон! Чуть-чуть! От прадедушки! А дядя Доменико катал меня на спине! В небе! У-ух! И маму. А ты летала на драконе?

Мэй невольно улыбнулась — столько всего сразу.

И, в то же время, драконья кровь чувствовалась в девочке отчетливо, пусть оборочиваться она никогда не будет, девочкам не дано, это передается лишь от отца к сыну. И все же…

— Летала, — согласилась она. — На настоящем большом драконе, а не человеке-оборотне.

— Ух ты! — восхитилась Виола. — Я бы тоже хотела полетать!

— Полетаешь еще, — Ренцо подкинул ее в воздух, и Виола радостно завизжала.

— Сеньорита Виола! — позвала няня из-за двери. — Сеньорита! Вам пора завтракать!

— Иду! — отозвалась она. — Пойдем завтракать, папа! Пойдем?! А тетя пойдет с нами?

— Иди, — Ренцо поставил ее на ноги. — Я сейчас догоню тебя.

— Пошли! — Виола попыталась было тянуть его за руку.

— Сейчас, Ви, одну минуту, я догоню.