Верь (СИ) - Власова Мария Игоревна - Страница 84

Разжимаю руки, переставая обнимать своего оборотня, замечая, как он от этого не в восторге.

— Кай, — говорю ему, останавливая при этом кудрявого только взглядом, — ударь его.

Глава 17. Сама виновата.

Вот, казалось бы, они друг другу морду набить давно хотели, а я дала команду, так никто не исполняет. Кудрявый смотрит своими большими серыми глазами удивленно, а сам так называемый защитник застыл только слегка, повернув голову в мою сторону.

— Ладно, тогда я сама! — бросаю зло выбираясь из-за его спины и хватаю первое что попадается под руки — напольный торшер.

Тяжелый и длинный, почти с меня высотой с желтым абажуром, который почти сразу слетел. Металлический держатель волочится по паркету, оставляя глубокие царапины с неприятным звуком.

— Говерла, — начинаю говорить со лживой улыбкой, потому что еле могу удержать свои настоящие чувства.

— Даша? — слегка ошарашенно отступает назад кудрявый, чуть не падая на диван.

— Ах ты же кобель! — визгнув резко замахиваюсь торшером, но он прыгает за диван, так что металлический держатель вместе с кабелем питания приземляется на подушку.

— Петрова, ты в своём уме? — кричит этот мелковатый Дон Жуан, прячась от меня, как испуганная девчонка. — Совсем сдурела?

Страшный оборотень, а на деле обычный зажравшийся кобель! Запрыгиваю на диван, забросив тяжелый торшер себе на плечо.

— Тварь ты, Говерла! Был ею всю жизнь, а я и не замечала — дура! — кричу не в силах сдержать всю злость.

— Да я просто перепутал…

Он ещё и смеет оправдываться, гад! Да часто бы у него на месте кудряшек плешь росла с зеленым мхом!

— На тебе!

Замахнувшись пытаюсь ударить снова торшером, но он слишком тяжелый, выскальзывает с рук. Юра все равно уклонятся от самого торшера, но не от кабеля питания, который ударяет его по плечу вилкой. Сам торшер приземляется громко в груде пустых и не очень бутылок.

— Совсем дура что ли? — кричит кудрявый теперь уже не в защите выставляя перед собой руки, а пытаясь меня поймать.

Опережаю его, перепрыгнув с дивана на кухонные тумбы, все-таки когда гостиная и кухня совмещены это имеет какой-то плюс. Знаю, что оборотень быстрее меня, потому сбрасываю все с тумб пробегая по них к подвесным шкафчикам, создавая такой шум, не понятно пытается ли поймать кудрявый или нет. Хватаюсь за шкафчик руками и срываю к чертям дверцы. Притяжение тянет назад, как и ноги, соскользнувшие с тумбы под шкафчиком, да еще оторванные дверцы и посуда. Крик само собой вырвался пополам с матом, когда вопреки ожиданию не упала, а оказалась снова на руках бывшего блондина, пока дверцы и посуда полетели в сторону, а не на меня благодаря кудрявому.

— Ты в порядке? — спросил Кай, когда звон посуды стих.

— В полном! — отвечаю как-то, умудрившись слезть с его рук и схватить красную ручку сковородки и даже огреть ею по голове кудрявому.

Ещё никогда небольшой ступор оборотней, вызванный моим поведением, не был мне так полезен.

— Да, что там этот тефлон, чугун куда надежней, — говорю со скептицизмом осматривая погнутую сковородку.

Казалось бы, и голова у него обычная, только кудрявая, а даже с места не сдвинула, не то что вырубила, как Кристину когда-то. Чёрт, они же тогда не успели ребёнка заделать? Нет? Кто его знает, гада этого кудрявого, что бы у него крючок отломался!

— У тебя чегунной нет? — поворачиваюсь к Каю на мгновение, но на него не смотрю, в основном ищу что-то вроде скалки, крючок отламывать.

— Ты что меня ударила? — выдал Говерла с такой интонацией, как будто я ему не просто прическу помяла, а голову отломала.

— Да, — киваю слегка истерично. — Я тебя сейчас вообще убивать буду, кобеля проклятого!

Нахожу почти на ощупь поварёшку и замахиваюсь ею на кудрявую голову, но гад вертлявый.

— Кай, успокой свою суку! — кричит этот подлый трус, когда бросаю в него поварёшкой, а затем всем что попадается под руки.

— Это я сука? Я?! Да ты от дедули своего далеко не далеко ушел, мелкое насекомое! — воплю бросив в него средство для мытья посуды, которое разливается по всей комнате.

— Мелкое насекомое?! — повысил голос Юрка, забыв увернутся и ложка прилетела ему между глаз. — У вас что ли вся семейка сумасшедших?

Зря он это сказал, делаю шаг в его сторону решив, что кулаком то точно по наглой роже попаду.

— Так, все, — слышу голос Кая, когда ноги отрываются от пола и меня усаживают на одну из тумб, — хватит рушить мой дом.

Уклоняюсь от его попытки заставить меня просто сидеть, достаю до какой-то тарелки и бросаю в кудрявого. Она разбивается об стену, так и не долетев до цели вызвав у меня непроизвольный мат.

— Даша! — рычит за спиной мой оборотень, пока почти что лежу на тумбе после неудачной попытки.

— Что «Даша»? — выкрикиваю, найдя для своей отдушины цель попроще вертлявого гада. — Ты вообще на чьей стороне?!

Сажусь ровно и даже за ворот его футболки дергаю, притягивая к себе, из-за чего она рвется.

— На твоей, — говорит голосом от которого мурашки по спине, так что вообще забываю из-за чего злилась. — Я только на твоей стороне.

Его руки проскальзывают с бедра по спине к плечам, медленно и с целью прижать к себе ещё крепче. Тело ещё помнит, как он недавно ласково поглаживал кожу под футболкой, а губы все ещё припухлые и как будто обожженные после поцелуев.

— Вы тут ещё трахнитесь перед мной! — выкрикивает кудрявый прервав мою попытку возобновить с альфой то, что он так грубо прервал.

Чуть не вырвался поток мата, когда этот гад своего добился — отвлек нас опять. Поворачиваюсь что бы дотянутся до чего-то ещё, что сделает ему хотя бы шишку, но Кай меня останавливает, схватив за руки.

— Это вообще-то наша квартира, а ты здесь гость, — холодно отзывается мой оборотень, а затем подхватывает меня на руки и относит к дивану. Пол усеян разбитой посудой и кухонной утварью, вполне понятно от чего он не дал мне по ней босиком ходить.

— Ты сказал, что я могу жить сколько захочу, насколько мне помнится, — с укором заявляет кудрявый.

Под босыми ногами мягкий диван, а руки Кая то ли удерживают, то ли защищают, находясь повыше колен. Обнимаю его одной рукой за шею только что бы не запутаться в скомканном постельном белье, когда поворачиваюсь что бы посмотреть в серые бесстыжие глаза.

— И давно ты здесь… прячешься? — спрашиваю, не скрывая отвращения.

— А давно ты с того света вернулась? — интересуется в таком же тоне кудрявый.

— Недавно, но с фанфарами, — иронизирую, пока ищу взглядом снаряд для метания.

— Не сомневаюсь, — язвительно подмечает кудрявый, — что ещё от вашей сумасшедшей семейки ожидать?

Дергаюсь к нему, но Кай перехватывает и не отпускает.

— Пусти! Дай я ему хоть разок врежу! — кричу, лягаясь в его руках.

— Ты так только навредишь себе, — отвечает он спокойно, чем реально бесит.

— Так почему тогда не ударил, когда я попросила? Что помешало? Ваша дружба так называемая или что там у вас такое священное и неприкосновенное?

— Ты, — отвечает так просто, словно это должно для меня что-то значить.

Болван! Успокаиваюсь и мои ноги снова обретают почву в виде дивана под ступнями.

— А я вам случайно не мешаю отношения свои налаживать? — не скрывая сарказма интересуется кудрявый.

— Да! — хором отвечаем ему, а затем снова смотрим только друг на друга.

— Ладно, давай по полочкам разложим твою глупую отмазку, — толкаю альфу в грудь пальцем. — Так значит я тебе помешала? Да? А ничего что эта тварь…

— Это кто здесь тварь? Ты вообще Дашка? Где ты ее нашел? — влезает кудрявый не в тему чем бесит меня окончательно.

— Я повторяюсь: какого кудрявого кобеля ты его защищаешь, когда как ты выразился на моей стороне?

— Я не защищаю.

— Защищаешь!

— Нет! — рычит зло уже на меня.

— Да ну? Тогда что? Разделяешь его точку зрения? Ты что ли тоже меня беременную бросишь, а сам укатишь в столицу по девочкам гулять и нажираться?