Верь (СИ) - Власова Мария Игоревна - Страница 47

— Ну-ну, девочка моя. Все хорошо. Мама не даст тебя никому в обиду. Ваня где?

— Он остался с остальными на горке, — пожаловалась снова, утирая грязными ладошками слёзы.

— Почему не пошел домой с тобой? Почему ты его там оставила одного, я же говорила тебе не оставлять его.

Ты же старше, Даша! — мама резко сменилась в лице, совсем недавно она была хорошей мамой, а теперь уже злится на меня.

— Ну мам, — заныла, заливаясь слезами, но мама уже не слушала.

Схватив за руку, она потащила меня обратно на горку, но я споткнулась и упала. Начала плакать в захлеб и тогда мама сжалилась, отругав меня за Ваню еще раз посадила на лавочку перед подъездом.

— Сиди здесь и никуда не уходи, я заберу Ваню и пойдем домой, — приказала она серьёзно, а затем ушла.

Оставшись заплаканной, на укрытой снегом лавочке еще немного поплакала, мне всегда было сложно остановится. Только холод этому поспособствовал, так что очень скоро начала просто замерзать.

— Ну и чего ты так плачешь? — спросил кто-то и я удивленно уставилась на дядю Зенона.

Огляделась, мамы не видно. Не понятно где она так долго ходит, горка же совсем рядом. Мне не осталось ничего другого, как вжаться в лавочку и попытаться спрятать руки в кармашки.

— Давай сюда, — дядя присел перед мной и взял мои замерзшие руки в свои большие и теплые.

Испуганно икнула, желая только, чтобы мама побыстрее вернулась.

— Кто тебя обидел? Расскажи мне, дядя Зенон со всем разберется, — он улыбнулся, как, по его мнению, добродушно, а, по-моему, очень страшно.

— Володя, он старше и постоянно обижает всех. Он Ваню толкнул, я за него заступилась, и Володя тогда с горки меня столкнул, больно было, — запинаясь ответила дяде.

В том возрасте я искренне считала, что врать взрослым нельзя, так что, если меня спрашивали, всегда отвечала правду. Дело в том, что мама редко спрашивала, а когда спор был с братом, она вообще не спрашивала у меня ничего, только версия Вани для нее верной была. Дядя сжал мои ладошки в своих на секунду, после моей последней фразы, а затем отпустил их.

— Что ты делаешь? — резкий окрик мамы заставил дядю подняться и посмотреть на нее.

Ваня недовольно тянул санки за собой, судя по всему он ещё катался с горки, пока я их ждала. Поднялась с лавки и подошла к маме, она сжала мою руку, так что мне показалось что ее руки после дяди ещё холоднее стали.

— Идите домой, — резко рявкнула мама нас Ваней, так что мы даже подпрыгнули.

Взяла брата за руку и потянула за собой вместе с санками к подъезду. Там по привычке подняла тяжелые чугунные санки и затащила в подъезд. Ваня дергался и ныл в подъезде, так что оставив его там з санками вернулась на улицу за мамой.

— Я же сказала тебе: мои дети никогда не будут вашими! — услышала мамин крик и слегка оторопела, она никогда не была такой серьёзной и злой до этого.

— Они уже наши, с самого рождения, и ты прекрасно знаешь. Чем больше ты поручаешься, Любовь моя, тем сильнее мне хочется забрать их у тебя. Не понимаю, как человек с таким мышлением, как у тебя вообще решился…

— Я не знала, — резко перебивает дядю мама и мне кажется она вот-вот заплачет.

— Он не сказал тебе? Думал не поверишь? — дядя как-то сочувственно улыбнулся или это была ироническая улыбка не могу понять.

— Тебя это не касается! — мама резко выпрямилась.

— Уже да, но раньше касалось. Помнится, именно по этой причине мы с тобой когда-то давно…

— То, что было когда-то там и останется. Так что прошу тебя, не трогай больше моих детей. Ты меня понял?

— Как пожелаешь, — мужчина слегка поклонился, но явно с сарказмом.

— Я серьёзно! — зачем-то настояла мама, нерешительно повернулась и пошла в сторону подъезда.

Мысли ее наверняка были где-то далеко, иначе она бы уже заметила меня, стоящую у приоткрытой двери.

— Ты же знаешь, что не сможешь защитить их от всего, — бросает ей в спину слова дядя.

— Я попытаюсь, — ответила мама тихо, так что никто кроме меня точно не услышал.

Это было так давно, что даже почти стерлось из памяти, но я вспомнила это. С Саней мы продолжили дружить, пока не переехали, а Володя исчез с нашей жизни после нового года, ребята говорили, что он с родителями резко переехал.

Почему мне приснилось именно это воспоминание, да еще так четко — не знаю. Странно, когда снится прошлое, да еще совершенно таким, как тебе запомнилось. Обычно во сне ты можешь силой воли менять части сна, сейчас же было такое чувство, как будто я смотрела на все где-то сбоку.

Проснулась резко, когда кто-то сильно затряс меня за плечо. Сонно приоткрыла глаза, а затем резко села. Голова немного закружилась, так что далеко не сразу осмотрелась по сторонам.

— Ну наконец-то! Я уже думала ты не проснешься! Это же надо было проспать столько времени! — запричитала Марго вздыхая над мной.

— Сколько времени? — рассеянно огляделась по сторонам, не сразу поняв где нахожусь.

Спальня Кая, это когда я решила на диване уснуть? За окном еле светло, рассвет уже? Но разве я не только что легла поспать? Протерла глаза, но сонливость никуда не исчезла. Посмотрела на кровать, Кай на том же месте все так же без сознания.

— Уже вечер, ты весь день проспала, — запричитала Марго повернувшись к кровати.

— Весь день? Наверное, потому что давно не спала, — пробормотала, вставая с дивана.

— Могла бы хоть предупредить меня, я бы с Каем посидела. И вообще у тебя же есть своя комната, там бы и спала, зачем здесь то? Кирилл должен был смотреть за ним, но вместо этого занимался непонятно чем, вот уж ребенок, — запричитала Марго меняя постельное белье на кровати.

— Было очень поздно, я думала, что немного полежу здесь, а потом меня кто-то сменит. Не хотела оставлять его без присмотра, вот и все. Господин Дмитров уже осмотрел Кая? — объясняю пока застилаю диван.

— Осмотрел, ему уже лучше, думает скоро проснется, — Марго сгрузила все грязное в корзину для белья, которую я взяла что бы помочь ей.

— Это хорошо, — кивнула сама себе вздохнув с облегчением.

Мы вышли на коридор где уже стоял со скучающим видом Кирилл. Он крутил в руках мобильный телефон, словно игрушку.

— Ты так храпишь, стены трясутся, — бросил с улыбкой у самой двери, и снова уклонился от подзатыльника.

Мы с Марго пошли в прачечную, где вместе начали забрасывать одежду в стиральную машину. Делали это почему-то молча, только когда машины загудела, набирая в себя воду, женщина схватила меня за руку.

— Даша, — сказала она со странной интонацией и замолчала.

— Что? — слегка удивленно подняла на нее глаза.

— Не делай так больше, — выразительно выговорила она, так что у меня по спине прошлись марашки.

Слегка вздыхаю, мой глупый побег сделал плохо не только мне, но и другим тоже. Вязкая вина почти заставила меня пообещать больше так не делать, но Марго перебила меня.

— С Каем уже все нормально, он поправится, так что тебе не стоит больше находится с ним рядом. Так ты делаешь только хуже ему и себе. Этот мальчик заслуживает большего чем твоя жалость, так что тебе не стоит давать ему пустых надежд. Ты меня поняла? — ее холодный взгляд и манера речи показались мне такими чужими, как будто перед мной совсем другой человек.

— Да, — ответила ей одними губами без каких-либо эмоций.

— Вот и молодец, что сама это понимаешь. Надеюсь ты понимаешь, что тебе не стоит теперь здесь оставаться? Это создаст кучу проблем. Я уже собрала твои вещи, поживешь в квартире с Кристиной, хорошо? Раз уж она пока в больнице, квартира пустует, а потом уже что-то придумаем.

Она заулыбалась, довольная моим ответом, пока ставила на место пустую корзину для белья. Все это время я стояла на месте, как будто к полу приколоченная.

— Пойдем ужинать, а потом уже поедим вещи перевозить, — она ушла, оставив меня в прачечной.

Я стояла там некоторое время, совсем не чувствуя облегчения из-за того, что Каю лучше. В этот момент я чувствовала то же самое, что когда-то с мамой. В этот раз у меня забирали не просто часть моей вселенной, а ее всю. Какое-то время я даже не дышала.