Верь (СИ) - Власова Мария Игоревна - Страница 35

— Похоже она о тебе не забыла, — шепчу откуда зная, кто сейчас появится.

Черная волчица выбежала с леса на противоположном конце дороги и в несколько прыжков добежала до перепуганного охотника.

— Тася? — еле слышно выговорил Артур, перед тем как волчица стала девушкой.

Не сказав и слова вырубила его одним ударом в голову, а затем забросила себе на плечо, словно он какая пушинка. Кивнула мне, а затем снова став волчицей припустила, удерживая Артура без сознания за руку зубами.

— И что это было? — выдал Кай, когда они скрылись из виду.

— Припускаю нас сейчас спасли. Вопрос что мы теперь будем делать дальше? Думаю, скоро здесь будет подмога. Ты вообще, как? — спрашиваю, поднимая пистолет с травы и пряча его в штаны, пока он отвернулся и не видит.

— Нормально. Я разденусь, ты не против? Меня уже воротит от этого запаха, — сказал он и не услышав возражения начал снимать с себя одежду.

Мне не осталось ничего другого, как отвернутся и пойти в машину за своей сумкой, там спрятать пистолет. Роюсь в сумке долго, пока руки не касается что-то прохладное и влажное. Дергаюсь, но потом успокаиваюсь поняв, что это волк. Белый волк с черным загривком, протягиваю руку с улыбкой и провожу по мягкой шерсти. С его левой лапы течет кровь, но он как будто не замечает этого.

— Давно не виделись, красавиц. Тебе не больно? — говорю, почесывая его за ушком словно собачку.

Мотает головой, а затем облизывает моё лицо шершавым языком. Кривлюсь и смеюсь сквозь слёзы. Опускается на землю и слегка кивает, что бы я садилась ему на спину. Похоже он просто не оставил мне выбора, забрасываю сумку на плечи и аккуратно забираюсь на оборотня. Он поднимается и мне приходится обнять его за шею что бы не свалится. Только уткнувшись в белую шерсть лицом чувствую облегчение. Наконец-то все позади, наконец-то я свободна.

Глава 9. Почти дома.

Мышцы ноют в постоянном напряжении, все болит, правая особенно. Он двигается слишком быстро, стоит немного расслабится и все — конец. От каждого прыжка меня отрывает от мохнатой спины, и я чуть не улетаю. Это как пытка, мне так больно, что пот намочил белую шерсть зверя. Нужно попросить его остановиться, сделать перерыв. Вот только у меня такое чувство что, сделав его, даже не смогу на ноги встать, не то что опять на него взобраться. Не хочу быть обузой, повторяю себе раз за разом что нужно еще немного подождать. Еще немного и мы будем дома и все будет хорошо. И как-то так не вовремя возникают вопросы в голове, о которых я и забыла думать в неволе. Возможно воспоминания виноваты в том, что расслабила правую руку и сумка соскользнула с плеча и улетела.

— Кай, стой, стой! — кричу, поворачиваясь в след за ней.

Нельзя ее потерять, иначе все будет бессмысленно. Волк тормозит, но слишком резко, особенно учитывая то, что я уже не держусь за его шею. Перелетаю его здоровую голову и почти встречаюсь лицом с землей, как волчьи зубы хватают за футболку, слегка подрав ее. Он отпускает и вместо того что бы нить от боли в мышцах, срываюсь и бегу в ту сторону, куда могла отлететь сумка.

— Где она, черт побери? — бормочу себе под нос.

Рыщу по кустам, вглядываюсь во все черные места, сумка черная и довольно большая, но я все равно не замечаю ее. Бегаю туда-сюда, но никак не могу найти. Может это было дальше или я выбрала не то направление?

— Что ты ищешь? — слышу вопрос Кая где-то за спиной.

— Сумку, она слетела с меня где-то здесь, — объясняю с досадой сжимая кулаки.

И так все болит, а тут еще приходится рыскать по каждому кусту, ища чертову сумку!

— Так вот она, — слышу спокойный ответ альфы.

— Где? — рассеянно мотаю головой осматривая все рядом.

— Да вот же, — слышу снова и оборотень проходит совсем рядом.

Стыдливо отвожу глаза, но только на мгновение, пока не напоминаю себе, что в этом нет ничего такого. Его спина в длинных шрамах, их не было раньше, а может я просто не замечала? На груди точно не было, я уверена вдоволь на него без майки насмотрелась раньше. Хочу спросить его об этом, но он нагибается и поднимает с ровного места мою сумку.

— Как ты вообще ее не заметила? — спрашивает удивленно, пока я выхватываю ее с его рук.

Сумка была на ровной поверхности, ее не заметить вообще тяжело было. Но это только с нормальным зрением, а не когда у тебя только один глаз видит. Я просто ее не видела, такое впечатление что у меня убрали возможность видеть полную картину, оставив только ее часть. Пожимаю плечами, не хочу говорить ему о своих недостатках.

— Давай отдохнем, я устала, — признаюсь, вытирая пот рукой со лба.

— Здесь не далеко ручей, пойдем туда, — соглашается и идет вред первым.

Это точно Кай? Кажется, я не перестану задавать себе этот вопрос никогда, ну или пока не узнаю почему он так сильно изменился. Ощущение что это все подстава пропало, но на душе остался какой-то остаток. От грустных мыслей отвлекает только задница, очень такая сексуальная задница, да и спина широкая. Вздыхаю, вот умеет же меня в самые не подходящие моменты, занести не в ту степь.

— Даш, — слышу урчащий звук, не говорящий мне ничего хорошего и мечтаю стать монашкой.

Мне что ли Рада не хватило до конца жизни? На спине выступил холодный пот, хочу забыть об этом поскорее, словно не было ничего. Хочется помыться, чувствую себя безумно грязной. Хорошо хоть наш альфа не болтает по этому поводу ничего, а то было бы еще хуже.

А что если ничего не говорит, не потому что научился учтивости, а потому что все равно? Эта мысль заставляет резко остановится и переосмыслить поведение бывшего блондина. Он ни разу на меня не накричал и не обзывался, не упрекнул и издевался. Я не видела ни одной его вспышки ревности, даже когда пришла провонявшая Радом. Да еще он жив остался, хотя Тася говорила, что те, кто связан связыванием умирают без своей половинки. Он больше не связан со мной? Мне не понравилась эта мысль, очень не понравилась. Как и то, что я понятия не имею чем он занимался? Да и что вообще происходило за то время, пока меня не было?

— Ты идешь? — кричит он впереди и только после этого прихожу в себя.

Ну и что не связан со мной? За то не ведет себя как мудак, с ним даже разговаривать теперь можно, а не постоянно выяснять отношения, как раньше. Вот только что-то паршивое в сердце терзает меня. Может это чувство, что за это время произошло слишком много изменений, которых я бы хотела избежать.

Это скорее не ручей, а небольшая река, стекающая с гор в низину. Берег не ровный и укрытый галькой и сломанными ветками. Кай останавливается слегка в стороне, пока я наплевал на брезгливость набираю в ладошки воду и пью, пока жажда не исчезает. Затем умываю лицо и шею, как-то запоздало понимаю, что на шее остались засосы, которые теперь не заметит разве что слепой. Вот опять чувствую некую вину, хотя не должна. Одергиваю себя, я никому ничего не должна! Оборачиваюсь, когда слышу всплеск воды где-то рядом, точнее пугливо шарахаюсь от него в сторону, не поняв в чем дело. Встречаюсь взглядом с голубыми глазами и чувствую, как стыд окрашивает щеки в красный. Веду себя как напуганный дикарь, возможно потому что совсем отвыкла от его присутствия рядом, если к этому вообще можно привыкнуть? Делаю вид что кашляю, закрывая шею одной рукой, наблюдаю как нагнувшись он промывает руку. Хмурится, скорее всего от боли, рана не зажила, края покраснели и воспалились. Пока мы ехали по лесу, я даже не думала о его ранении. Думала только о том, как мне тяжело, а не о том, как ему тяжело меня тащить с все еще не зажившим плечом и свежей раной от пули с дранью в руке.

— Как ты? Сильно болит? — сажусь рядом с ним на четвереньки.

— Все нормально, — слегка поворачивается ко мне и улыбается, но я от чего-то не верю ему.

Не верю, чувство, что всего его новое поведение обман снова возвращается. Протягиваю руку, сомневаюсь долгое мгновение пока он занят и не видит, а затем качаюсь раненой руки чуть выше локтя. Даже там, над раной кожа очень горячая, намного горячее чем должна быть не то что в человека, но даже в оборотня.