Город мёртвых (СИ) - Яковлева Светлана "Miletana" - Страница 31

– Оно же кислое! – тут же сморщился он, через силу глотая. – Даже зубы сводит…

– Дурак ты, Том, – усмехнулась я, с вожделением закидывая в рот и разжёвывая маленькое яблочко целиком, вместе с семенами и всем, что прилагается. – Ммм… Ничего ты не понимаешь. Подай мне вон то ведро!

– По-моему они не зрелые, – авторитетно заявил англичанин, всё же исполняя мою просьбу.

– Самое то! – возразила я, принимаясь срывать ранетки и скидывать их вниз.

Ранетки звонко бились о дно и мягко пружинили. Том держал ведро на безопасном от себя расстоянии, очевидно не желая давать мне повод случайно промахиваться.

– Твои вкусовые пристрастия меня пугают, – осторожно заметил он. – Кстати, что за дрянь ты ела в машине по дороге сюда?

– Гречка, – смущённо поведала я, стараясь не отвлекаться от дела.

– Это…

– Крупа, – быстро пояснила я.

– Да, но почему ты употребляла её сырой? – на лице мужчины отобразилось такое недоумение, что стало очевидно – этот вопрос мучил его уже давно, и он был рад наконец-то его задать мне.

– Ну, – прикинув, что хуже уже не будет, я решила уточнить. – Тебе принципиально знать ответ на свой вопрос?

– О, да, – утвердительно закивал Том, на всякий случай прикрывая голову ведром.

Продолжив срывать яблочки с особой интенсивностью, и намеренно придавая им инерции больше, чем нужно, я расплылась в зловещей улыбке:

– Мне просто нравится.

– Она что, в сухом виде вкуснее? – с огромным сомнением в голосе предположил мой собеседник.

– А ты в следующий раз попробуй, вдруг пристрастишься, – лукаво подмигнув, рассмеялась я.

Том, вскинув брови, решил просто констатировать и без того известный нам обоим факт:

– Ты – ненормальная.

Я предпочла невинно пожать плечами и не отрываться от дела, и моё усердие было вознаграждено – относительно скоро ведро заполнилось, и смысла просиживать штаны на яблоне и дальше не осталось. Держась за забор, я с грацией бегемота свалилась вниз. Тот под моим напором скрипнул, но, слава Великому Всемогущему разуму, устоял.

– Изящная посадка, – совершенно беззлобно прокомментировал англичанин, протягивая мне ведро.

– Между прочим, – трагично вздохнула я, отбирая у него свои яблоки. – Это ещё не самое необычное, что мне приходилось пробовать.

– Ох, пожалуйста, не нужно подробностей! – поспешно попросил мой спутник, наигранно ужаснувшись.

– Ах, какие мы изнеженные… – хмыкнула я, оставляя своё сокровище возле калитки и отправляясь исследовать огород дальше.

На подходе к кустам малины меня встретила буйно раскинувшаяся крапива, но я решила с ней не сражаться и повернула к предполагаемому месторасположению грядок. Глухо стучащие деревянные мостки вывели меня на задний двор к колонке. По-идее, где-то здесь… а вот она!

– Том! – воодушевлённо позвала я. – У меня есть дело специально для тебя…

Том приблизился осторожно и далеко не сразу, что дало мне ещё немного времени, дабы найти подходящее орудие труда. Остановившись рядом, он тяжело вздохнул, широко раздув грудь, и замер в нерешительности.

– Мне уже страшно, – красноречиво покосился он на лопату в моих руках. – Что тебе нужно, чудовище?

– Копай, – протянула я ему лопату.

– Где? – осторожно поинтересовался мужчина. – И как?

– Да прям вот здесь, – кивнула я на ближайший клочок земли. – А насчёт того, как…

Всё-таки я не сумела вовремя подавить смешок, слишком уж быстро мысль влетела мне в голову.

– Какой у тебя там рост? Давай, метр и на два. А в глубь – походу разберёмся…

Относительно бесполезно сжав губы, в попытке сдержать смех, Том внимательно смерил меня взглядом, как бы намекая, что он всё-таки ждёт моих настоящих распоряжений, а не моих шуток.

– Что? – с вызовом поинтересовалась я, упирая руки в бока.

– Ты невыносима, – в который раз за нашу встречу повторился он, правда, в этот раз с какой-то особенной интонацией в голосе.

Странно. Очень странное чувство всколыхнули во мне его поведение и избитая фраза. Захотелось улыбнуться, отвести взгляд и начать мямлить… Тряхнув головой, в попытке отбросить странное замешательство, я упрямо надавила своему неожиданно всплывшему смущению на горло.

– Будешь приобщаться к местным осенним традициям, – торжественно объявила я, указывая широким жестом на заросшее поле. – Как ты там пел? «Антошка, Антошка, пойдём копать картошку»? Так вот, пора, дорогой. Пойдём, моя прекрасная землеройка!

Вот хоть бы один мускул у него дрогнул. Неужели, я так ужасно шучу?! Почему обязательно так с готовностью кивать мне и просто делать то, что я прошу? Ну, хоть бы слово против сказал! Так нет же – спокоен, как скала. Грёбаный англичанин…

Шагая вместе с нарочито сдержанным Томом по нераспаханной в этом году земле, я чувствовала, что меня сегодня определённо куда-то, откровенно говоря, заносит. Обычно такое хорошее настроение бывало не к добру – я становилась через чур бойкой и начинала совершать необдуманные поступки, граничащие со здравым смыслом. Думаю, от части, на меня так сильно действовал тот факт, что я впервые за три месяца выбралась из городской среды и теперь вольна отправиться куда пожелаю. Относительная свобода действий, побег от собственного прошлого и надежда на лучшее будущее возбуждала меня, и дарила чувство всесильности. Только одно обстоятельство ограничивало меня – Том, и его чёртова, специальная, намеренная спокойность. Интересно, он сам чувствовал, насколько она была фальшивая? Зачем он вообще это делал?

Хочу сказать, паданки нам встретилось предостаточно, что сулило нам безбедную жизнь ещё на несколько дней пути. Уж не знаю, как относится к печёной картошке Шекки, оставленная нами в машине, но деваться ей было заведомо некуда. Как говорится: хочешь есть – жри картошку, не хочешь картошку – не хочешь есть.

Наконец, мы засобирались обратно. Дом оказался заперт, и я не видела смысла ломать дверь. Мало ли что там обнаружиться, правда? К счастью, в пристройке я обнаружила всё необходимое, в том числе и совершенно неожиданное, но приятное. Кажется, хозяин дома увлекался рыбалкой, а ещё подтачивал ножи – целую гвардию которых я и нашла в его закромах. Выбрав несколько попрактичнее, я завернула их в найденную здесь же тряпицу, протянув один Тому. Тот без вопросов принял и сдержанно кивнул мне.

– Мда, – задумчиво протянула я, цепляя на выходе ведро и останавливаясь на мгновение у калитки. – Ты тоже это чувствуешь?

– Что? – не понял Том.

– В воздухе так и витает напряжение, – решила я всё-таки выразить своё предчувствие. – Очередная пустая деревня. Абсолютно пустая… Ни трупов, ни каких-либо следов борьбы. Большинство домов просто заперты, с целыми окнами, без признаков какой-либо спешки или разрухи. В городах совсем другая картина… Это как два совершенно разных мира. Что здесь вообще произошло?

– Да, это странно, – мрачно согласился со мной Том. – Но, чтобы здесь не происходило… честно говоря, почему-то это пугает меня даже больше, чем события в городе. Здесь будто бы все разом исчезли.

Мы обменялись с ним многозначительными взглядами.

– Значит, сегодня мы снова ночуем в машине.

– И подальше от деревни, – поспешно добавил мужчина.

Наконец выговорившись, я почувствовала себя лучше. Хорошо, что Том разделял мои измышления, а то я уже начинала считать себя параноиком.

Выйдя на дорогу мы зашагали к машине, взметая ботинками сухую дорожную пыль. Деревенская дорога, как и во многих других деревнях, была избитой и не могла похвастаться асфальтированным покрытием. По обе стороны широкой улицы торчали разномастные заборы и фонарные столбы. Судя по домам, люди жили здесь с достатком ниже среднего, иногда просто проваливаясь в полную бедноту. Но деревня не выглядела давно заброшенной. От этого у меня возникало только всё больше и больше вопросов…

Пройдя ещё немного я вдруг остановилась.

– Тин? – окликнул меня мой спутник, заметив через пару шагов, что я отстала. – В чём дело?