Гриесс, история одного вампира (СИ) - "Meliteli" - Страница 81

— Нет, не услышат, есть такое заклятие — полог тишины, слышала? Мне оно отлично удается, — вслух ответил ей вампир.

— А ты был прав, — заметила Мара, забираясь в седло, — сюрприз за сюрпризом, сколько их еще меня ждет?

— Не один, это точно, — хохотнул в ответ Гриесс, и Алод, выехав на дорогу, перешел в галоп. Мара активировала свой амулет, а Эжену ничего не оставалось как нестись вслед за Алодом, к чему он уже успел привыкнуть.

Коней гнали до самого рассвета. Как только отъехали на приличное расстояние от лагеря, Гриесс снял "полог тишины", в ушах засвистел ветер и Мара, от чувств переполнявших ее, бросила повод, дав волю коню и, подняв высоко вверх руки, громко закричала от восторга. Наконец-то бешеная скачка, километры дороги, ложащиеся под копыта коней и он, несущийся черной тенью немного впереди! Оказывается, ей ужасно этого не хватало! И плевать, что впереди ждет долгая дорога с усталостью и опасностями, сейчас ее наполняла одна сплошная радость.

Слева от дороги зеленой стеной стоял сосновый бор, и запах хвои кружил голову. Справа лес редел, попадались лиственные деревья вперемешку с орешником и густым подлеском, которые радовали свежей, молодой листвой. На рассвете, когда солнце высоко поднялось над горизонтом, решили сделать привал и свернули в лес. Алод, как всегда первый, обнаружил родник, бивший из-под замшелого валуна в небольшой ложбине.

— Интересно, что о нас подумают маги? — задорно спросила Мара, бросая файербол на сухие ветки, принесенные для костра.

— А тебе не все равно? — откликнулся Гриесс, распрягая в стороне лошадей.

— В общем-то все равно, но интерес имеется. Тексин при ближайшей оказии доложит архимагу о нашем поступке.

— И что с того? — пожал равнодушно плечами вампир, — пусть докладывает сколько влезет. Мы не обязаны с ними вместе ехать, пользы от них нам никакой. Я и без Тексина знаю куда ехать и что делать, и предлагаю сегодня же свернуть с выбранной ими дороги. Нет никакого смысла тащиться в Акфар.

— А куда, все же, едем? — Мара засыпала крупу в котелок и медленно ее помешивала.

— Как и говорил, в Манкеру к замку-крепости первой линии Изороду, так он называется. Жаль не знаком я с Манкерскими замками, те что знаю, все в Панкоре, а туда ехать нет смысла, раз орки одинаково себя ведут по всей границе с людьми.

После отдыха свернули лагерь и тронулись в путь, при первой же возможности свернув на северо-восток. Ифанию пересекли быстро и без происшествий, за год совместных путешествий взаимодействие отработали до мелочей и теперь ночевки в лесу Мару не только не раздражали, но даже казались комфортными. На двенадцатый день проехали границу с Манкерой. Местность резко изменилась, леса поредели, их заменили оливковые рощи и большие пространства полустепей, на которых черными пятнами выделялись огромные камни в окружении зарослей терновника. Через несколько дней слева от дороги блеснула лента реки. Припекало солнце, в высокой густой траве громко стрекотали кузнечики.

— Свернем? — предложил Гриесс, кивая на реку, — освежимся?

— Вода еще, наверное, холодная. Но раз хочется, то давай.

Выкупаться вампиру не удалось, свернув к реке и проехав с каких-то полчаса, услышали лай собак и человеческие крики. А потом раздался визг, который смогли услышать только собаки, лошади и Гриесс. Алод от неожиданности даже присел на задние ноги, Эжен громко заржал в ответ и встал на дыбы, а вампиру пришлось зажать уши руками.

— Что это? — спросила Мара, приводя в чувство коня.

Ничего не объясняя, Гриесс лишь коротко бросил.

— Быстрее!

И они понеслись в направлении источников звуков. Конечно, Эжен отстал, обычному коню, хоть и довольно резвому, не по силам угнаться за вампирским скакуном. К месту схватки, а это оказалась именно схватка, Гриесс добрался первым и картина, представшая перед ним, его совершенно не порадовала. Пятеро человек в военной форме со сворой волкодавов окружили молодого мансара, тот прижимался спиной к большому валуну и, сидя на задних лапах, из последних сил отбивался от нападавшей своры. Отбивался только одной лапой, вооруженной приличного размера когтями, очень похожими на вампирские, только длиннее. Вторая лапа бессильно висела, перебитая чьим-то мечом, из нее торчал осколок кости. Собаки, подбадриваемые людьми, яростно нападали, одна дернула мансара за бок, из которого и так торчало две стрелы. На подлетевшего галопом Гриесса внимание обратили и люди и мансар, который отчаянно взвизгнул от третьей стрелы, впившейся в многострадальный бок. Поймав молящий взгляд мансара, вампир не долго думая, решил помочь.

— Мы сами разберемся, едьте себе дальше, — махнул рукой один из ландскнехтов, рыцаря при отряде не было и, видимо, этот был за главного.

Гриесс ничего не ответил, высвободил ногу из стремени, легким движением оказался на спине Алода и, сильно оттолкнувшись, с переворотом, прыгнул. Приземлился он прямо перед мансаром, который на мгновение отвлекся и пропустил бросок волкодава, рванувшего его за шею. Нападавшего пса Гриесс отбросил сильным ударом ноги, сломав ему попутно ребра, по остальной своре прошелся плетью тьмы, а на людей бросил парализующее заклятье. И в гневе, вложил в него огромную порцию силы, ландскнехты замерли как и стояли, превратившись в статуи, даже глаза не шевелились. Подхватив сползающего мансара на руки, вампир переместился с ним к соседнему, почти такому же на вид валуну. Бережно опустив существо на траву, взялся за лечение. К этому времени подоспела Мара — резво соскочив с коня, она бросилась к Гриессу и, упав на колени, со страхом спросила:

— Кто это?

— Потом, все потом, — прозвучало в ответ.

Вампир скинул кардиган, закатил рукава и, накрыв руками разорванную шею мансара, закрыл глаза. Его руки буквально скользили над раной, слегка касаясь, уминая и разглаживая ее. Приходилось крепко сжимать зубы, у темной магии, направленной на лечение, очень сильная отдача, каждое заклятие отзывается жуткой болью, вгрызающейся, казалось, в самую сердцевину костей. Мансары живучи, и их не так-то просто убить, но повреждений оказалось очень много: три стрелы, все с серебряными наконечниками, одна из них пробила легкое, и мансар дышал с трудом и характерным свистом. На спине, около короткого хвоста, зияла еще одна крупная рваная рана, мелкие порезы и укусы в счет не шли. Потрепали его основательно. Существо конвульсивно дернулось и заскребло когтями, сердце билось все слабее.

— Nein! — зло процедил сквозь зубы Гриесс. — Nicht jetzt.

Казалось, что его руки, так активно касающиеся кровоточащих ран, должны быть чуть ли не по локоть в крови, но нет, она мгновенно впитывалась в кожу вампира и они оставались чистыми, со стороны это выглядело странно и необычно.

— Я могу помочь? — сочувственно спросила Мара.

— А ты знаешь как лечить темных, еще и наполовину вампиров? — он поднял на нее глаза.

— А это вампир?

— Почти, переходная стадия, аура почти вампирская и твоя светлая магия просто добьет его, — ответил, тяжело дыша Гриесс, заставляя биться сердце мансара.

Толкнуть, толкнуть, толкнуть — бейся, не смей останавливаться! Рана на шее медленно затягивалась и он занялся стрелами. Резко, и в то же время осторожно извлек все три. Стянуть артерии, восстановить кровоток, удалить частицы серебра, мешавшие заживлению ран. Он как будто тянул в гору непосильный груз, но результаты проявлялись быстро. Первыми затянулись мелкие раны, потом восстановилось дыхание, сердце забилось ровно и уверенно. Оставалось залечить перелом и в этот момент мансар открыл глаза. Большие, слегка навыкате, совершенно черные с двойными ярко-красными зрачками. Он посмотрел на Гриесса и мысленно, образами, как умел, передал: "Благодарю, отныне моя жизнь принадлежит тебе!" Вампир усмехнулся.

— Очень ты мне нужен! — и занялся переломом.

Пока он складывал раздробленные кости, мансар молча терпел слегка поскуливая на ультразвуке, заставляя стоящих неподалеку коней нервно подергивать ушами.