Хокин (ЛП) - Йон Ларисса - Страница 35

Сложив перед собой изящные руки, Ульнара смотрела на него странным взглядом. Если бы Хокин не знал лучше, счёл бы это за любовь.

— Тысячи лет назад, самые первые Мемитимы знали эту информацию. — Она вздохнула. — Но, узнав будущее, они иногда пытались изменить его. Они всегда верили, что могут улучшить ситуацию, и не понимали, что перемены могли привести к трагедии. Так растут люди.

Ладно. Хокину хоть и не нравилось это правило, но он его понимал. Ангелы могли бы, как минимум, объяснять это не: «Сделай, потому что я так сказал», а как-то мягче.

— Разве то же самое нельзя сказать об ангелах? — возразил он. — Ребят, вы застряли в средневековье. Все эти правила и законы не меняются, а Мемитимы эволюционируют и развиваются, благодаря человеческим достижениям в области технологий, науки и социальных норм. — Он разочарованно покачал головой. — Вы не понимаете, что с нами делаете? Мы больше не хотим следовать вашим правилам.

Она сложила руки за спиной и начала расхаживать, напоминаю Хокину самого себя.　

— Мы начинаем это понимать. — Она посмотрела на него. — Что Мемитимы хотели бы изменить? — Он округлил глаза. Она серьёзно? Поэтому его вызвали? Обсудить правила, чтобы поднять боевой дух Мемитимов? — Ну? — подтолкнула она.

Хокин встрепенулся и начал загибать пальцы.

— Во-первых, мы бы хотели заниматься сексом. Нам он очень нравится. Во-вторых, нужен доступ к записям о Праймори. Даже если мы не можем знать, почему они особенные, было бы полезно знать их историю. Особенно если мы их первые защитники или если предыдущие не вели заметок. — Ему повезло с Дрейгером, и тем, что Аттикус был так одержим ведением записей, как и сам Хокин. Некоторые же Мемитимы, как Джорни, лишь делают наброски, а кто-то не записывает вообще ничего. — Было бы особенно полезно видеть, сошли ли наши праймори с истинного пути. В-третьих, почему, блин, мы не можем пить маргариту? Это нереальная фигня. В-четвёртых…

— Ладно. — Она подняла руку, прерывая его. — Думаю, хватит.

Войдя в раж, Хок уже не мог остановиться:

— Это ещё не всё, — сказал он резче, чем намеревался. — Но остальное могу предоставить в письменном виде. — И фыркнул. — Вот только вам всегда было по фигу на всё, что мы вам слали. Это вот ещё один пункт. Может вы бы хоть иногда отвечали на наш призыв? Реза ждала у камня призыва целых три дня после отправления вызова, но ответа так и не услышала. Это неприемлемо. Если бы вы вели бизнес в мире людей, обанкротились бы в течение года.

Внезапно, у него онемел язык, а губы сомкнулись. Ульнара улыбнулась.

— Так-то лучше. Когда я сказала, хватит, это и имела в виду. — Она щёлкнула пальцами, и рот Хока пришёл в норму. — Вероятно, ты хотел бы знать, зачем ты здесь?

— Было бы неплохо.

Она расправила крылья, и шелест перьев был оглушаемым в этой пустоте.

— Ты зачал ребёнка вейдьме.

Ну, началось. Вот они и добрались до сути.

— Да, и даже не представляю, как это вышло. Ну, помимо очевидного. Я не думал, что могу кого-то оплодотворить.

— Я без понятия, почему ты плодовит, — протянула она. — Моя работа сфокусирована не на процессе, а на результате. — Она внимательно наблюдала за ним. — Это любопытно. Ты ел или пил что-нибудь, что могло как-то повлиять на физиологию? Может заклинание… или проклятье?

— Нет, конечно. Я… — Вот чёрт. Дариен. Он капнул чёртову жижу на рану Хокина. Дариен говорил, что у эликсира непредсказуемые побочные эффекты, но, дьявол разбери, способность оплодотворить женщину — самый хреновый из побочки. — Кажется, я догадался.

— Это неважно, — добавила она, отмахнувшись. — Так и должно было случиться. Всё это. Вот почему линия судьбы твоего праймори не изменилась, когда ты попытался не дать похитить Аврору, или когда её спас. Так должно было случиться. — Шок едва ли не физически ощущался. Он стал частью грандиозного плана? — Исходя из вышесказанного, мы должны тебя наказать, хотя всё и шло согласно плану.

Что за ахинея?

— Не понимаю, — выдавил он.

— Ну, как ты можешь понять? Ты простой земной Мемитим. — Она поправила наряд, хотя в этом не было необходимости. Он выглядел так же, как и прежде. — Ты не вознесёшься, но и прежним не останешься. Мы создали должность специально для тебя.

— Э-э-э… должность? — Он сглотнул ком неверия, образовавшийся в горле. Его не исключают из ордена Мемитимов? И даже дают повышение?

— Отчасти, можешь поблагодарить за это своего отца. Он настоящая заноза в заднице, и очевидно, нам придётся более тесно общаться. Так что ты станешь связующим звеном между Советом и Шеул-Гра. Ты сможешь сделать Совет более открытым для Азагота, братьев и сестёр, и поможешь Совету строить политику, исходя из нужд Мемитимов.

Чёрт возьми. Мать твою! Всю жизнь Хок хотел оказаться в Совете, чтобы стать лидером своих не-вознесённых братьев и сестёр, облегчить им жизнь, поддержать и убедиться, что они счастливы. Работа в качестве связующего звена ещё лучше. Хокин сможет быть среди братьев и сестёр и консультировать Совет.

— Хокин, мы услышали тебя. — Она улыбнулась. — Да, и как не услышать. Ты же еженедельно отправлял послания.

— Так, вы их получали? — недоверчиво спросил он. — А я думал, их выбрасывают вместе с небесным мусором.

— Мы получили каждое и прочитали. Включая те, в которых ты обзываешь нас дряхлыми дураками, которые не в ладах с реальностью. — Она надменно фыркнула. — Мы не дряхлые и не дураки, но, возможно, немного не в ладах с реальностью.

— Немного?

— Осторожно, — предупредила она. — Другие члены Совета отнеслись к этому плану скептически. Я вступилась за тебя, но могу передумать. — Она раздраженно взмахнула крыльями, и Хок подумал, как близок к тому, чтобы всего лишиться. Вероятно, нужно быть более почтительным.

Да, ну, ересь.

— Когда моя должность вступает в силу?

— Прямо сейчас.

Сильные волны покалывающей энергии накатывались на него, проносились по венам, словно наркотик, наполняя Хокина новыми знаниями, способностями, и… крыльями, что взволновало сильнее прочего. Обернувшись, он, с потрясением, увидел, что крылья похожи на прежние. Такие же полупрозрачные, дымчатые, только отражали больше света, напоминая диско-шар.

— Перьев нет, — произнёс он голосом, переполненным эмоциями. — Но крылья прекрасны.

— Они уникальны, как и ты, сынок.

Ульнара улыбнулась, и тогда-то Хокин ощутил её привязанность. Внезапно, сотни лет чувства, будто он был неважен для родителей, исчезли, и он всё понял. На самом деле. Его воспитали люди, поэтому он отнёсся по-человечески к ситуации и не смог понять ангельские способы любви. Да, ему так и не нравились поступки ангелов, но теперь он смирился с этим.

И всё благодаря Авроре.

Хокин закрыл глаза и захлопал крыльями, ветер трепал ему волосы и ласкал кожу. Он не мог дождаться, чтобы показать крылья Авроре.

— И что теперь для меня всё это значит?

Когда он открыл глаза, Ульнара всё ещё улыбалась.

— Как не вознесённый Мемитим, ты не можешь являться на Небеса, но легко способен перенестись к резервации Мемитимов или посольству. Жить можешь, как в Шеул-Гра, так и в мире людей. Когда же придёт время для Последней Битвы, тебе даруют полное Вознесение.

— Что насчёт Авроры? Я от неё не откажусь, даже если она стала праймори.

Она пожала плечами.　

— Она недолго будет праймори. Её статус перейдёт к ребёнку, как только он родится. Будь с ней, Хокин. Если ты решишься сделать её своей парой, разделишь с ней своё бессмертие. Так или иначе, однажды, я бы хотела встретиться со своим внуком.

Ошеломлённый, он едва смог выдавить:

— Конечно.

— Надеюсь, ты не слишком разочарован нашим решением.

Разочарован? Да это… Даже больше, чем он смел надеяться. Лучше вознесения, но он не покажет это ангелам. Совет Мемитимов считал, что это компромисс между наказанием и Вознесением, и если бы узнали, что для Хока это награда, он потерял бы возможность диктовать условия. Чем сейчас и хотел воспользоваться.