Незнакомка, или Не ищите таинственный клад (СИ) - Рэй Анна - Страница 11

— У вас болит нога? — с сочувствием спросила я.

— Не то чтобы болит, но иногда беспокоит, — пояснил шеф Северс. — До одиннадцати лет я не мог ходить, жил в лечебнице для бедных. Думал, мне некому помочь, родители погибли на войне с асумами, других родственников не было. А потом в моей жизни появилась Елена. Опекуны обманули нас, разлучив. И заодно прикарманили наше наследство. Это все выяснилось гораздо позже, а тогда сестра забрала меня из лечебницы. Первое время я жил с ней в доме Вивера…

— Того самого лорда Вивера? — удивилась я.

Интересно, сколько же лет Лукасу и Максимилиану? Думаю, Вивер старше шефа полиции лет на семь, а может, и больше. И почему они с сестрой жили в его доме? Если лорд Вивер им помогал, отчего он избегает встреч с Еленой и лордом Александром? Разумеется, я не стала задавать эти вопросы. Тем более не это сейчас было для меня главным. Куда важнее для меня иные признания. Но, увы, лорд Северс так и не открыл мне своих чувств, хоть и предложил встречаться. Возможно, они только зарождались? Да и не все мужчины обладают красноречием. Есть те, кто скуп на слова, но проявляют себя в поступках. Так я полагала, потому что сравнить было не с чем.

Пообедав, мы вновь тронулись в путь, миновав изумрудные холмы и морское побережье Риджинии. И наконец-то въехали в центральную часть Дардании с черными плато и редкой растительностью.

— Почему мы жили у Вивера? Боюсь, пока не смогу ответить на этот вопрос, — продолжил разговор Лукас. — Это не только моя жизнь и тайны. Скажем так, какое-то время Максимилиан помогал нам с Еленой выжить. Не бескорыстно. А затем сестра заработала деньги на небольшой дом в Риджинии и наняла чету аптекарей Питерс. Они-то меня и выходили. Александр Блэкстон предполагает, болезнь связана с тем, что во мне слишком поздно проснулась стихийная магия. Я долгое время не подозревал, что во мне есть эта сила, а подсказать было некому. И развивать свой дар я начал в двадцать лет с Александром. Он тогда стал мужем Елены и взялся меня учить.

— В двадцать? А сейчас вам сколько? — решила спросить.

— Двадцать шесть, — улыбнулся Лукас и покосился на меня. — Я уверен, Гвен, что вы младше.

— Думаете?

— Однозначно! — усмехнулся лорд Северс, а я пожала плечами.

Пока мы могли лишь гадать, но надеюсь, что вскоре буду точно знать и свой возраст, и свое имя.

— Ваша сестра и лорд Александр живут в столице? — уточнила я.

— Да, мы с вами остановимся в их особняке.

— А когда мы узнаем адрес, что передал издатель?

— Сегодня мы приедем в столицу ближе к вечеру и отдохнем. А утром отправимся в полицейский участок. Если вы не будете против и немного меня подождете, я съезжу с вами по указанному издателем адресу, — предложил Лукас, а я, разумеется, согласилась.

Поздно вечером мы подъехали к роскошному, но мрачному особняку лорда Блэкстона. В холле нас встретила Елена. Она бросилась в объятия к брату и, не стесняясь меня, расплакалась. Эту сильную, сдержанную женщину сейчас переполняли чувства. Я лишь расслышала, как она шептала Лукасу:

— Я не хочу, чтобы он становился императором. Понимаешь? Не хочу такой участи для него, для нас.

— Милая, но Эрик еще жив. Все образуется, — успокаивал сестру Лукас и гладил по спине. Они склонили друг к другу головы, медь играла в волосах.

— Александр целый день во дворце. Только днем связался со мной по телеграфону и сообщил, что все по-прежнему. Эрик так и не пришел в себя, маги жизни не могут вернуть его душу, — продолжала шептать Елена.

Но завидев меня, осеклась.

— Простите.

Я чувствовала себя неловко, словно подслушивала.

Женщина улыбнулась:

— Это вы меня простите. Не сдержалась. Следуйте за мной, я покажу ваши комнаты.

Лукас подхватил вещи, и мы проследовали за Еленой на третий этаж в гостевое крыло. Пока поднималась по лестнице, осматривала дом. Во всем чувствовались роскошь и вкус. В коридоре висели картины в золоченых рамах, вдоль стен стояли напольные вазы и скульптуры. У дверей и возле лестницы заметила охранников.

Елена предложила поужинать, но я отказалась. Так устала, что хотелось лишь освежиться и лечь спать. Лукас пообещал сестре спуститься через десять минут, она кивнула и оставила нас наедине.

— Вы слышали, что сказала Елена. Могу лишь просить ни с кем это не обсуждать. Император Эрик болен. Если он не придет в себя, то через несколько дней об этом узнают все и не только в Дардании. Александр Блэкстон следующий претендент на трон, и Елена переживает и за него, и за семью. Но пока Эрик жив, мы стараемся держать все в тайне. Не нужно лишних слухов и волнений.

— Обещаю молчать. Да мне и рассказывать некому, кроме вас, я здесь никого не знаю, — успокоила лорда Северса.

Не стала ему говорить о подслушанном разговоре в Риджинии. А как признаться в краже страницы из фолианта и вовсе не представляла.

Лорд Северс махнув рукой на этикет, порывисто меня обнял.

— Гвен, предлагаю перейти на «ты». Мне так многое хотелось бы тебе сказать, но сейчас просто не время. Лишь знай: я счастлив, что ты появилась в моей жизни. Моя прекрасная незнакомка.

Я с обожанием смотрела на мужчину. Мне тоже хотелось ему многое сказать. И о многом расспросить. Например, о том, что связывало его с леди Вивер. Или о том, как он в таком возрасте стал главой полиции Риджинии. Но наши отношения только зарождались, взаимная симпатия лишь начинала перерастать в нечто большее, поэтому для подобных вопросов было слишком рано. Все равно я была счастлива уже оттого, что моя сказка про русалку и прекрасного песчаного принца обретала счастливый конец. Точнее, начало. Лукас нежно коснулся моих губ своими.

— Спокойной ночи, — произнес он, нехотя выпуская меня из объятий.

В ответ я пожелала Лукасу приятных снов и зашла в гостевую спальню.

Засыпала с мыслями о шефе полиции, но ночью мне приснились море, яхта и мужчина. Это был тот, кто столкнул меня в море. И он тоже меня обнимал, рассказывал о чувствах и просил ничего не бояться.

— Я всегда буду с тобой. Люблю тебя, — говорил незнакомец, а я лишь хотела, чтобы этот образ поскорее исчез, а вместо него появился мой Лукас. Мой спаситель.

Утром меня разбудила горничная и предложила помощь. Но я отказалась: за те недели, что жила в семье Лукаса, привыкла со всем справляться сама. Из окна открывался чудесный вид на парк. Раздавались детские голоса, но малышей я не видела. Лишь слышала смех Елены. И была рада за нее. Уверена, что вчера Лукас нашел правильные слова, чтобы утешить сестру. А может, императору стало лучше, и она немного успокоилась. Чуть позже в комнату постучал Лукас и проводил меня в столовую. Все домочадцы позавтракали раньше, а с хозяином дома лордом Блэкстоном я так и не встретилась. Нам принесли манный пудинг, фруктовый салат и теплые ватрушки. Но аппетита не было. Я лишь выпила чашку кофе, к которому пристрастилась в доме Лукаса, и за что меня нещадно ругал лекарь Рас Веллюр. Но думать о еде сейчас не могла. Только о том, чтобы поскорее забрать из полицейского участка адрес автора дамских романов Алисы Бук и навестить ее. Вдруг это моя родственница или близкая подруга? Внутренний голос говорил со мной, подбадривая и успокаивая. Он обещал, что уже сегодня я окажусь дома. Хотела бы я верить, что это не сумасшествие, а простая интуиция.

В столичный полицейский участок мы приехали к девяти утра, но там уже было многолюдно. Сотрудники шумно переговаривались, возле высокой стойки толпились посетители. К нам с Лукасом подошел темноволосый мужчина с хмурым выражением лица.

— Макги, где шеф Винник? Во дворце? — поинтересовался Лукас.

— Да. Он оставил в сейфе для вас папку с документами, там досье на всех стихийных магов. Просил, чтобы вы посмотрели… — Мужчина осекся и перевел взгляд на меня.

— Это леди Гвендолин. Она пострадала в Риджинии во время шторма. Винник мне сообщил, что пришел ответ от издателя на наш запрос об Алисе Бук…

— Так это и есть та девушка, чей портрет вы присылали? — почему-то удивился Макги.