Плохие парни по ваши души. Книга 2 (СИ) - "Anna Milton" - Страница 53

   Она не никак не реагирует на то, что я говорю.

   — Росс... я... не... я...

   Я напрягаю слух, чтобы расслышать ее судорожный лепет.

   — Я не могу сопротивляться, — она говорит это на тяжелом выдохе и со всхлипом.

   А затем бросается на меня. С поднятой вверх рукой, в которой держит инструмент.

   Какого дьявола?!

   Лишь настоящее чудо помогает мне увернуться за мгновение до того, как Иветт замахивается и наносит удар торцевым ключом по тому месту, где только что находилась моя голова. Она разбивает окно задних сидений джипа, и гараж заполняет оглушительный дребезг стекла. Несколько маленьких осколков ранят в лоб, над левой бровью, а тот кусок, что покрупнее, впивается в кожу на моей руке.

   — Ты рехнулась?! — кричу я.

   Но она молчит, а когда я выпрямляюсь, намеренный обороняться от ее внезапной агрессии, то вновь пытается ударить меня. Девушка грозно осматривает меня, вскидывает руку с вещью, только что ставшей страшным оружием, и бросается в мою сторону.

   Опять.

   Я пугаюсь, как ненормальный. Уклоняюсь, отскакиваю в другой край холодной, серой комнаты, туда, где должна стоять вторая машина — автомобиль моего брата. Иветт следует за мной, ее взгляд нездоровый. Я начинаю догадываться, что что-то не так. Да еще и ее слова. Это все чертовски странно!

   Я не стану бить ее. Не стану же?

   Не смогу.

   Именно поэтому я отбегаю, снова и снова, пока обезумевшая подружка Эйдена пытается меня убить.

   Как это назвать по-другому? В ее руке тяжелый, железный предмет, способный проломить голову. Она явно не в своем уме!

   — Иветт, — начинаю я диалог, который хоть куда-то, надеюсь, сможет привести, — погоди... давай поговорим... — на выдохе произношу. — Что такое? Расскажи, что случилось!

   Девушка звереет. Буквально летит в тот угол, куда я устремляюсь, и мне приходится отскочить обратно. Сейчас она у выхода, и у нее есть возможность нажать на кнопку на стене, которая отвечает за дверь гаража. Собственно, Ив пользуется этой возможностью, блокируя мне выход.

   Проклятье.

   Проклятье!

   Что мне делать теперь?!

   — ДА ЧТО С ТОБОЙ, ЧЕРТ ПОБЕРИ? — выхожу из себя, полностью поддавшись эмоциям.

   Кровь кипит под моей кожей. Я бушую и волнуюсь, но не просто так же. А в это время Иветт в очередной раз бежит на меня, сломав боковое зеркало заднего вида, но теперь я невольно отвечаю, поваливая ее на пол. Когда на мгновение, оказавшись уязвимой, девушка всхлипывает от боли, я подтверждаю свою догадку о том, что Иветт — не Иветт. Я не смогу этого объяснить, просто чувствую.

   Я успеваю выбить инструмент из ее руки, а затем она валит меня рядом с собой, зарядив коленом в пах. После чего девушка бьет кулаками по моему лицу, плечам и горлу, не концентрируя свои удары, нанося их беспорядочно. Ив яростно рычит, царапается и пытается задушить меня, и все это настолько дико, что я мечтаю, чтобы это оказалось сном. Я отдаленно слышу чьей-то смех, но спустя несколько бесконечных мгновений понимаю, что этот звук исходит из моей груди.

   Я чувствую солоноватый вкус крови на губах. Она теплая и вязкая. С густой, темно-красной жидкостью из меня вытекают силы и нерушимая уверенность, что я не схожу с ума.

   Это реально?

   В какой-то момент явственное ощущение поражения вдруг становится иллюзией. В этот самый миг время замедляется, замирая на грани безмолвия и абсолютного оцепенения. Я делаю вдох. Я слышу слабый, хриплый свист, с которым накаленный воздух сочится в меня бурным потоком. Я наблюдаю, как кулак Иветт готовится встретиться с моей переносицей. Перевожу взгляд от яростной силы, вложенной в сжатую, маленькую ладонь, к горящим лютой, неисчерпаемой ненавистью глазам.

   И что-то щелкает в моей голове.

   Словно кто-то дергает выключатель, и действительность стремительно меркнет.

   Веки обрушиваются на глаза, погружая мир в вездесущий, непроглядный мрак, но, открыв их, я вижу, как все залито бардовым. Цветом мучений. Цветом хаоса и будоражащей сознание жестокости.

   Меня наполняет бурлящая, исступленная ярость. Это внезапное, совершенно новое чувство отзывается крупной дрожью во всем теле и бешеным всплеском адреналина. Вместе с невероятной мощью, заставляющей кровь воспламениться, приходит призрачное, сладкое забвение. Оно накрывает мой рассудок темной вуалью, даруя чувство безмерного, ласкового покоя.

   Я в безопасности.

   Пришедшая тьма и гнев согревают мое тело, оберегая от острого, сильного холода, которым пропитана ускользающая реальность — такая пустая и тленная.

   Я не чувствую боли, но непомерная, неукротимая злость срастается с каждой клеточкой моего естества, заполняет собой абсолютно все.

   И я понимаю, что свирепость — не мираж, а то, что перерождает меня и возвращает в действительность тем, кем я не хотел быть, не хотел стать.

   Убийцей.

   Купол, защищающий меня от себя же самого, раскалывается, устоявшийся мир накреняется с гулким грохотанием.

   Я обнажен. Я перерожден.

   Я держу в руке знакомый инструмент. Холодная, продолговатая сталь окрашена брызгами жутко мерцающего красного. Я вижу себя сидящим на Иветт верхом. Мои руки буквально по локоть в крови. В виске девушки зияет глубокая рана, а широко распахнутые глаза неподвижно смотрят в сторону.

   Я слышу только свое сбитое дыхание. Я не чувствую, как грудь Ив вздымается и, бессознательно прикладывая пальцы к пульсу на ее шее, не ощущаю его.

   Только не это.

   Только не так.

   Нет.

   Нет.

   — Нет...

   Я потрясен до глубины души, начиная трясти неподвижную девушку за плечи.

   — ТВОЮ МАТЬ! — чудовищный рев вырывается из меня вместе с безудержным страхом.

   Я убил ее?

   Убил?

   Торцевой ключ с тупым звоном падает на пол, и я слезаю с Иветт. Я пячусь назад, пачкая все кровью на своих руках, и перестаю шевелиться тогда, когда упираюсь спиной в стену.

   Я убил ее.

   Закрываю глаза и провожу по лицу ладонями, абстрагируясь и желая стереть себя с лица этого чудовищно несправедливого мира, раствориться в нарастающем шуме, который заглушает поток бессвязных, бесформенных мыслей в моей голове.

   Проходят минуты, а может, часы, но я неподвижен и постоянно забываю дышать. Мой взгляд похоронен на Иветт. Я не перестаю смотреть, потому что жду, что вот-вот эта надоедливая девчонка очнется и хорошенько врежет мне за то, что я едва не отправил ее на тот свет.

   Но она не приходит в сознание.

   Она продолжает оставаться мертвой.

   — Клянусь, я не хотел...

   К кому обращены мои еле слышные оправдания?

   Я не хотел, чтобы все закончилось таким образом. Я не мог представить, что нечто подобное произойдет с нами.

   Почему это случилось? Откуда взялся обуявший нас внезапный гнев? В какой-то момент мы оба перестали контролировать себя... а теперь Иветт мертва. Убита моей рукой.

   Я монстр.

   Эйден никогда не простит меня.

   Я никогда не прощу себя.

   Вместе с Иветт погибла моя человечность.

   ЭЙДЕН

   Поправив ремень черно-серого рюкзака на плече, я иду вперед, и мне приходится расталкивать множество студентов, столпившихся около главной доски здания. Здесь обычно можно найти всевозможные объявления, анонсы спектаклей, наборы в разнообразные группы и создания новых сообществ в стенах учебного заведения. Я пропустил осенний экзамен, а он уже прошел, это значит, что целая толпа зевак собралась у доски, чтобы проверить, есть ли их имена в списках тех, кто сдал.

   Меня там точно нет.

   Я отсутствовал. А теперь пытаюсь наверстать все, хоть и понимаю, что это почти невозможно по некоторым причинам: меня не было слишком долго, моя жизнь очень сложна, я дерьмово учусь.

   Я не думаю о том, что должен. Мне никогда не выпуститься из этого гребаного колледжа, не найти другую дорогу, не стать другим человеком. Мне суждено остаться в этом городе до самой смерти, и если мы победим вселенское зло, то продолжать делать то, для чего я рожден — помогать душам умерших людей переходить на ту сторону. Сторону, где нет места живым.