Северный ветер (СИ) - Нурисламова Валентина - Страница 25

В этот раз, пока он был на маяке, Марина залезла с ногами на диван и уткнулась в ежедневник. Как это с ней частенько бывало, она очень увлеклась и заметила, что Артем вернулся, только когда он присел рядом на край дивана.

— Что ты пишешь? — поинтересовался он.

— Да так… ничего, — мотнула головой Марина, захлопнув ежедневник. — Ерунда.

Артем пожал плечами, мол, ерунда — так ерунда. Но во взгляде его было что-то… такое теплое и уютное, и Марина сдалась.

— Помнишь, ты мне советовал книги писать? Вот, пробую, — не в силах скрыть смущения, призналась она.

— Здорово! — широко улыбнулся Артем. — Дашь почитать?

— Да… тут пока сложно разобраться, что к чему… Это все наброски, куски… — махнула рукой Марина. Но, помедлив, все же решилась: — Но я могу вслух почитать. И по ходу дела объясню все непонятное.

— Давай, — кивнул он.

Марина не особо представляла, с чего ей начинать. Первые главы истории остались на компьютере дома, а записи в ежедневнике тоже были не вполне систематизированы. Она просто фиксировала то, что приходило в голову без особой оглядки на сюжет и хронологию.

Кое-как она описала на словах завязку и общую концепцию и зачитала некоторые отрывки, казавшиеся наиболее удачными. Артем слушал очень внимательно. Видимо, чтобы чем-то занять руки, он закурил. Запах его теперешних сигарет вполне устраивал Марину, правда вот она не могла определиться, стоит ли ему делать замечания насчет курения дома или нет. Дымил он часто и в любом удобном для себя месте, даже иногда в постели. Марина, конечно, и сама курила на кухне в своей квартире, но всегда при этом включала вытяжку, а потом открывала окно — проветриться. Но кем она была Артему, чтобы устанавливать какие-то правила и указывать, как ему следует вести себя в собственном жилище? Им оставалось быть вместе меньше недели, и стоило ли тратить это время на рутину и условности?

— Мне очень нравится! — объявил Артем, когда Марина закончила читать. — Я знал, что у тебя хорошо получится, но не представлял, что настолько. Сюжет интересный, в нем много поворотов, которые сложно предугадать. И герои живые, веришь в их переживания. Тебе обязательно нужно дописать эту историю!

— Спасибо, — заулыбалась Марина, чувствуя, как у нее краснеют кончики ушей. — Я постараюсь.

— Меня только одно смутило, — добавил Артем. — Когда героине попадает в руки калаш, и она очень быстро разбирается, как с ним обращаться, — это еще ладно. У тебя сказано, что ее старший брат с детства в тир водил и вообще об оружии рассказывал. Но вот то, что она с ходу начинает так метко стрелять — фантастика. Она же раньше только из пневматики стреляла, а тут — огнестрел. Да еще и мишени — не статичные, в тире, а движущиеся, к тому же — живые люди. По ним, знаешь ли, стрелять мало, что просто сложно, еще и рука с первого раза не у каждого поднимется.

— Нет, ну хоть она и стреляла только из пневматики, но какие-то навыки у нее же должны быть! — попыталась защититься Марина. — Или ты хочешь сказать, что она вообще стрелять не будет уметь?

— Какие-то — должны, — подтвердил Артем и затянулся сигаретой. — И стрелять она, конечно, будет получше того, кто никогда не держал оружия в руках. Но ей все равно потребуется время на пристрелку. Другой вид оружия, другой вес, другая отдача, да еще куча нюансов! — и ко всему привыкнуть надо. Даже мы, вот, стреляли регулярно: и на учебных стрельбах, и в бою. А чужое оружие в руки брали, и, как со своего, уже не попадали — прицел другой.

— Да ладно! — удивилась Марина. — Что, все в армии со сбитым прицелом стреляют?

— Не все. Но многие, — развел руками Артем. — К этому быстро привыкаешь, особенно если сбит он не сильно. Пристреляться и понять, куда надо целиться — дело несложное.

— На твоем автомате прицел тоже был сбит? — осторожно поинтересовалась Марина. Хоть Артем и говорил, что годы военной службы были лучшими в его жизни, он никогда не рассказывал ни о них, ни о войне.

— Да, — кивнул он. — Немного вниз и влево.

Он в очередной раз сделал затяжку и выпустил дым большим белым облаком. Марина внимательно наблюдала за ним — в его взгляде и едва заметной полуулыбке было что-то ностальгическое, но сложно было понять, чего больше было в его воспоминаниях: хорошего или плохого.

— И еще, — спохватился Артем. — Сомневаюсь я, что она могла в коттедже хоть даже и у бывшего военного найти калаш. Скорее уж сайгу — ружье на базе калаша. С ним он мог и на охоту пойти и просто так поностальгировать.

— А ты у меня просто бесценный консультант! — улыбнулась Марина и, перебравшись поближе, обняла Артема, положив голову ему на плечо.

— Укажешь меня в списке благодарностей, когда книгу опубликуют, — шутливым тоном сказал он, проведя кончиками пальцев по ее щеке — от виска до подбородка.

— «Когда», а не «если»? — уточнила Марина и, приподняв голову, посмотрев на него. — Ты так уверен, что я ее допишу и что ее опубликуют?

— Уверен, — подтвердил Артем. — И в публикации уверен. И — особенно — в тебе! — Он легонько щелкнул указательным пальцем ей по носу и поцеловал.

В последние дни перед отъездом Марины к Артему возвращалась его привычная мрачность. Да и ей самой тоже было как-то не по себе. Из их общения понемногу выветривались легкость и непосредственность, а на их место все чаще приходили моменты тягостного молчания, когда не знаешь, с чего начать разговор или как ответить на сказанную другим фразу, — было похоже на их телефонные «беседы» в начале осени. Зато в постели все было наоборот: долго, чувственно, страстно, так, будто они пытались надышаться, как свежим воздухом, друг другом — и никак не могли.

Отпуск Марины заканчивался. А с ним заканчивалось и то, что случилось между ними — и оба это понимали. Стоило бы обсудить, как быть дальше… Или не стоило? Они ведь знали, что этого «дальше» попросту нет: у каждого своя жизнь — за сотни километров друг от друга.

В последний вечер Марина приготовила ужин. Артем открыл бутылку вина. Посидели, без особого аппетита ковыряясь в тарелках. Поболтали ни о чем, натянуто смеясь над не слишком остроумными шутками.

Убирая грязную посуду в раковину со стола, Марина нервно покусала губы и решительно обернулась к Артему.

— А что, если я возьму, все брошу, уволюсь с работы и приеду к тебе? — она постаралась напустить на себя при этом самый непосредственный и игривый вид, чтобы не возникло никаких подозрений в серьезности этого ее вопроса.

Сказать по правде, за последние дни эта идея не раз посещала Марину, но она никогда не рассматривала ее всерьез — это ведь было так глупо! Она и сама толком не знала, почему сейчас надумала высказать это, хоть и в шутливой форме. То ли захотелось напоследок оставить лазейку для хоть и ложной, но надежды. То ли просто посмотреть на реакцию Артема и попытаться понять, что он думает о таком варианте, — или вообще о каком-либо их совместном будущем.

Артем медленно поднял на нее взгляд.

— Даже не думай об этом! — жестко отрезал он. Марина даже вздрогнула. Она первый раз видела его таким.

— А-а… почему это?.. — с трудом совладав с собой, тихо поинтересовалась она.

Артем взял пачку сигарет со стола, резким движением вытряхнул одну, щелкнул зажигалкой и закурил.

— Потому что у тебя своя жизнь. У меня — своя, — ответил он все также жестко. — Выбрось все эти глупости из головы. Иначе сломаешь себе жизнь. А я не хочу потом винить себя за это.

— Себя? — переспросила Марина. Она не рассчитывала, что ее идея в принципе будет воспринята всерьез. Но раз уж на то пошло, это могло быть только ее решение. И вина — тоже ее.

— Послушай, Марина, — произнес Артем, твердо чеканя слова, но все же немного сбавив обороты, — эти две (почти две) недели были… хм! — чего уж скрывать? — самым лучшим, что случилось со мной в жизни. Даже самые замечательные времена моей службы они переплюнули с лихвой. И я очень благодарен тебе за это. Поверь. Но не нужно ничего больше.