Эргай. Новая эра земли (СИ) - Зинина Татьяна - Страница 25

-      А во сколько завтрак? - спросила, направляясь к той не застеленной кровати, что стояла в самом дальнем углу - поближе к окну, подальше от входа.

-      В восемь. И ещё, Саш, - проговорил Дарис, всё так же стоя в дверном проёме. - Постарайся подружиться с местными обитателями. Не закрывайся от людей. Это поможет тебе скорее адаптироваться.

Лишь теперь он, наконец, соизволил оставить меня одну. Да только после его ухода легче не стало. Присев на матрас, я сбросила с ног тапки, которые мне выдали вместе с одеждой в больничном крыле, и притянула колени к груди. Мне хотелось отгородиться от реальности, представить, что это всего лишь глупый сон, который скоро закончится. Увы... я никогда не страдала склонностью к самообману. И сейчас слишком хорошо понимала, в какую жуткую историю умудрилась вляпаться.

Да, меня спасли, не дали умереть, почти вытянули с того света, но... я даже представлять не желала, чем теперь мне придётся за это заплатить.

«Не отчаивайся, Сашка, - прошелестел в голове голос моей искусственной сестры. - Всё плохо, в этом ты права. Но мы найдём выход. Я уже почти выяснила, как отсюда сбежать».

«И куда мне потом идти? - спросила я. и даже в моём собственном мысленном голосе отражалась настоящая обречённость. - Домой? Уверена, меня там быстро найдут и притащат обратно. Или сразу сдаться войскам Союза? Так если верить словам Дариса, они тоже не упустят возможности прибрать меня к рукам. Спрятаться? Зарыться в какую-нибудь нору? Но что я тогда выиграю?»

«У вас на планете есть хорошая поговорка: утро вечера мудренее. Так вот, Саш, пока мы с тобой не можем видеть всей ситуации. Уверена, что скоро туман неизвестности рассеется, и выход обязательно найдётся. Просто... будь сильной».

«Ничего другого мне не остаётся, - ответила, вздохнув. И вдруг, вспомнив о родителях, спросила: - Ты можешь отправить маме сообщение, что я жива? Не хочу, чтобы они с папой волновались».

«В этом нет необходимости. - отозвалась Катя. - Твоим родным сообщили, что ты удачно прошла испытания и сразу была отправлена к месту учёбы. Поэтому за тебя они не особенно переживают».

«Но... как же... это ведь ложь!» - я возмутилась настолько, что едва не вскочила с кровати. - То есть получается, что никому не говорят о смертельных исходах испытаний? Родители продолжают ждать своих детей? Думают, что те благополучно учатся... Значит, и Лёшка...»

«Смертность на подобных испытаниях крайне низкая, - уверенным тоном заявила Катя. - И твой случай, скорее, исключение. У меня даже есть предположение, что эти борцы за свободу сами организовали для тебя подобный итог. Не вздумай им верить».

«Я и не верю», - пробурчала в ответ.

«Правильно делаешь».

После этой фразы она затихла, вот только сейчас без её болтовни мне стало до жуткого одиноко и тоскливо. В очередной раз оглядев тускло освещённое помещение с кроватями, я тяжело вздохнула и решила хотя бы застелить свою постель, пока не явились многочисленные соседки. Страшно представить, с кем теперь придётся жить.

«Так и что мне делать, Кать?» - спросила, натягивая на подушку белую наволочку, резко пахнущую стиральным порошком.

«Просто живи, - прозвучал в моей голове спокойный ответ. - И если ты всё же сможешь освоить способности поисковика, тогда ситуация изменится в корне. Сейчас для тебя это единственная возможность снова вернуть себе контроль над собственной жизнью. А я, к сожалению, не смогу быть с тобой в постоянном контакте. Мой сигнал здесь не засекут, но активность твоего передатчика для мысленного управления отследить вполне могут. Потому, говорить с тобой мы будем редко и без свидетелей».

Я тяжело вздохнула и прикрыта глаза. Сейчас сама мысль о том, что без Кати я останусь совсем одна, едва не стала для моей сдержанности фатальной.

«Помни, что я всегда рядом, - прошелестело в моей голове. - Но если станет совсем плохо и захочется поговорить... просто позови меня по имени».

«Просто живи» - сказала мне Катя в тот первый вечер в подземном городе-бункере и, казалось бы, разве сложно было последовать этому совету? Взять да и смириться со всем, вклиниться в тот поток реки судьбы, в который меня столь неожиданно забросило? Я даже собиралась попробовать найти приятельниц среди соседок. Вот только сама же всё испортила.

Комната, в которой довелось жить, была заселена не полностью. Здесь ещё оставалось три свободные кровати. Но даже двенадцать девушек, живущих в одном месте, казались мне огромной шумной толпой. В основном соседки выглядели моими ровесницами, хотя присутствовали среди них и совсем юные - самой младшей я бы дала на вид не больше шестнадцати. И что самое интересное, никто из них не казался удручённой или подавленной. Они весело переговаривались, шутили, обсуждали прошедший день, много говорили о парнях, живущих в соседней подобной спальне, хотя больше всего обсуждали кого-то из общих учителей.

Ко мне поначалу- отнеслись очень приветливо, можно сказать, что встретили со всем радушием. Одни подходили знакомиться сами, с другими инициатором знакомства выступала я. Вот только настроения налаживать контакты не было никакого. Меня пытались разговорить, расспрашивали, как я сюда попала, нравится ли мне здесь? Я же по большей части старалась обходиться односложными ничего не значащими ответами. И в какой-то момент мне даже показалось, что хоть с кем-то из девушек я обязательно смогу подружиться, ведь были среди них интересные личности. Да только стоило мне заикнуться, что я хочу поскорее вернуться домой, как отношение ко мне мгновенно переменилось.

-      Ты что? Хочешь отсюда уйти? Будешь помогать этим инопланетным гадам узурпировать нашу планету-?! - возмущённо выпалила рыжеволосая девушка, чья кровать стояла рядом с моей.

-      Да она просто не понимает, как всё серьёзно! Ей мозги запудрили! - многозначительно закивала стоящая рядом с ней худая блондинка на вид старше меня года на три. - Девочка просто ещё осознаёт, как ей повезло сюда попасть.

-      Да это же счастье, что нас здесь учат, помогают нам, - согласилась третья, к которой я даже поворачиваться не стала. - Сами бы мы ничего не смогли. А теперь у нас есть шанс отстоять нашу Землю.

Я поначалу ещё пыталась объяснять им свою точку зрения, говорила, что я - не борец, что не стремлюсь ни с кем воевать, что просто хочу спокойной жизни. Но меня не собирались понимать. Для этих девушек моё нежелание вступать в ряды защитников планеты выглядело трусостью, предательством, и едва ли не личным оскорблением. У них в головах не укладывалось, как можно отказаться от борьбы за свободу мира, для них было дико моё стремление покинуть этот бункер.

И мне бы согласиться, кивнуть, промолчать... Но терпение и сдержанность неожиданно куда-то исчезли, прихватив с собой ещё и здравый смысл. Сама не знаю, почему, но я отчаянно пыталась доказать своим новым знакомым, что эта неожиданная помощь от хозяев бункера не может быть бескорыстной. Говорила, что мы для них - не больше, чем пешки. Убеждала девушек, что войной нельзя ничего решить, что нужно искать другие способы.

Замолчала я только когда увидела, как у одной из новых соседок напряжённо сжались кулаки а в глазах отразилось яркое желание доказать мою неправоту- кулаками. Именно это и отрезвило... пусть и с большим опозданием. Уж что-что а полу-чить по физиономии я уж точно не хотела. Потому и замолчала - почти прикусила себе язык.

-      Дура! - в итоге услышала в свой адрес.

И больше со мной никто в тот вечер разговоров не заводил. Я тоже говорить ни с кем не стремилась. Пусть лучше так, а то ещё прибьют ненароком за инакомыслие.

Вот так из-за собственных убеждений моя затея завести хоть с кем-то приятельские отношения накрылась медным тазом.

Ночь прошла тихо, мирно, спокойно, хоть я и думала, что не смогу-уснуть рядом с такой толпой малознакомых людей. Но вопреки ожиданиям, спалось мне очень сладко. Правда, подозреваю, что причиной тому стала банальная усталость - всё же меня только сегодня из больничного крыла выпустили.