Узник чёрного камня 3. Цена Равновесия (СИ) - Гришаев Евгений Алексеевич - Страница 12

– Генерал не вмешивайтесь, они сами справятся – Патран остановил Станвора, решившего координировать действия пилотов Син-цына и Варнари. Станвор, удивлённо посмотрел на Патрана.

– Генерал, не лезьте не в своё дело – Станвору не понравилось вмешательство в командование.

– Станвор, поверь, не стоит к ним лезть со своими советами, я знаю, о чём говорю – Патран слегка повысил голос, специально не называя звание Станвора. Скрипнув зубами от злости, генерал Станвор оставил в покое первую двойку истребителей, и переключился на командование второй, только что появившейся на экране. К этому моменту первая двойка уже вступила в бой, прощупывая оборону противника. Практически весь командный состав, прилип взглядом к большому экрану, где виднелись только точки, обозначенные соответственно принадлежности кораблей красным и зелёным цветом.

Кешер находящийся на балконе, на зрение никогда не жаловался, и сейчас внимательно смотрел с расстояния двадцати метров на четыре интересующих его экрана. Один экран показывал работу систем истребителя и был ему не так интересен как три других экрана. Показатели состояния организма и изображение самого пилота заставили профессора на некоторое время забыть обо всём остальном.

Практически сразу все показатели работы организма прыгнули, вверх перейдя из зелёной зоны, сразу в красную, миновав средние показания, отмеченные жёлтым цветом. За десять минут с момента вылета истребителя в космос, показатели ни на миллиметр не сдвинулись вниз, оставаясь на уровне критических показателей. Несмотря на это, пилот уверенно управлял своей боевой машиной, сражаясь одновременно против пяти истребителей катари. Профессор казалось, забыл, как моргать и дышать, пальцы рук побелели от сильного сжимания края стеклянного ограждения балкона. Он отвлёкся от показаний на экранах лишь один раз, всего на несколько секунд, когда услышал сигнал отключившихся датчиков состояния жизни на соседних экранах. Погибли пилоты второй пары, были они уничтожены ракетами катари или их убили перегрузки, Кешер не знал, сейчас это его не интересовало. Перед тем как вернутся взглядом к экранам, он посмотрел на показания состояния Варнари. Там тоже всё находилось в красной зоне, но было и не большое отличие, сражался он только против двух истребителей, а не против пяти как Син-цын.

Генерал Станвор нервно сжимал и разжимал кулаки, сдерживая себя от желания взять командование первой парой истребителей под свой контроль. Тяжёлый взгляд Патрана останавливал его от попытки это сделать.

– Генерал их уже шесть, а он один! – Станвор не выдержал, повысив голос так, что его услышали не только в зале, но и на балконе. – Надо дать команду отступить под защиту базы.

– Нет! – Патран ответил ещё более громким голосом, от чего в зале командного пункта настала мёртвая тишина. Вогур попытался уговорить Патрана, прислушаться к словам командира учебной базы, так как смотреть на то, как его сын вот-вот погибнет, уже не было сил. Патран на уговоры не поддался, мало того, он приказал выпроводить Вогура из зала, чтобы не мешал.

– Пап, что происходит? – на балконе появилась Велия Кешер.

– Велия, не сейчас, потом – профессор внимательно смотрел на экраны, и не верил своим глазам. Столбики показаний жизнедеятельности организма Син-цына, плавно поползли вниз, достигнув зелёной зоны, и там остановились. Кешер перевёл взгляд на экран с показаниями работы систем истребителя, надеясь увидеть там такое же снижение, но ничего подобного там не увидел. Наоборот, все показания достигли критической отметки, истребитель от этого мог взорваться в любой момент. Он не понимал, почему истребитель до сих пор не ушёл в гиперпространство, уже давно достигнув необходимого ускорения для прыжка.

Взгляд профессора вернулся к главным экранам, где уже господствовал зелёный цвет, кроме одного столбика шкалы показаний, который по-прежнему был красным. Он присмотрелся к надписи под этим столбиком, и смог прочитать то, что там было написано – «перегрузка 12, 5 Ойра». Кешер прекрасно знал, что происходит с человеком при 9 единицах, и сейчас увидев невероятные показания, не мог понять, почему Син-цын ещё жив. Мало того жив, он продолжает бой!

– Варнари вышел из боя победителем, но кажется находиться на грани между жизнью и смертью – голос одного из операторов, следящих за показаниями, нарушил тишину.

– Вернуть истребитель на базу в автоматическом режиме – генерал Станвор покосился на Патрана, наблюдающего за противостоянием одного истребителя, интересующего его больше всего. Вспышка, появившаяся на большом экране от одновременного взрыва двенадцати ракет, на мгновенье осветила космос. – Всё, допрыгался – тихо сказал Станвор.

– Я бы так не сказал, он жив, и судя по показаниям жизнедеятельности, чувствует себя вполне сносно – Патран кивнул в сторону экранов.

– Корабль катари уходит, через семнадцать секунд достигнет скорости для гиперпрыжка – доложил офицер, отвечающий за работу радара.

– Пусть уходит, должен же кто-то обрадовать этих катари тем, что у нас теперь есть сила, против которой им практически нечего противопоставить – Станвор был рад тому, что боевым системам базы не придётся вступать в бой с кораблём катари.

– Мы выиграли с большим перевесом только один бой, поэтому ещё не время говорить о победе – Патран сказал это тихо, но Станвор его услышал.

Истребитель плавно вошёл в шлюзовые ворота, и мягко опустился на посадочно-стартовую площадку. За почти час полёта, от места сражения до учебной базы, я смог восстановить силы, и сейчас чувствовал себя достаточно хорошо. Истребитель Адэра к этому моменту уже находился в ангаре на своём месте, а это значит, что он жив, по крайней мере, я на это надеялся. Выбираться из капсулы пилота, так называемого скафандра нового образца, не спешил, пусть все думают, что я обессилен боем и перегрузками. Техперсонал и медики, фактически облепили истребитель своими телами спустя несколько минут, после того как отключились двигатели. Техники бросились проверять состояние машины, а медики принялись вынимать меня из капсулы. После того как я выдавил из лёгких всю жидкость которой дышал, меня аккуратно уложили на носилки, и быстро перенесли в медблок. Пока местный доктор готовил сканер для моего обследования, я тихо встал, воспользовавшись тем, что на меня никто не смотрит, и успел сделать несколько шагов в сторону выхода. Я, может быть, и смог бы сбежать, если бы в дверях не появился Кешер. Его какой-то странный взгляд, больше подходящий маньяку-шизофренику, заставил меня отступить назад, где я благополучно наступил на ногу какому-то доктору.

– Сюда, скорее, мне нужна помощь! – медик, увидев стоящего вертикально пациента, бросил подготовку сканера к работе, и прыгнул на меня пытаясь повалить на пол. У него это получилось довольно ловко, видимо определённый опыт имелся, да и я не сопротивлялся.

– Отпустите его, с ним всё в порядке, нет у него никаких психических отклонений от нормы – на помощь мне пришёл профессор Кешер, после чего меня оставили в покое, и даже поставили на ноги. – Я сам проведу обследование – профессор сказал это таким тоном, что возразить ему никто не решился. – Сам в сканер залезешь или помочь?

– Сам, сам, только обследуйте, чего вы там хотели, быстрее, я в туалет хочу.

Через пять минут Кешер выключил медицинский сканер, и опять незаметно для всех кроме меня, вытащил из него блок памяти, заменив другим.

– Вот и всё, можете одеваться – он предложил мне одноразовую пижаму – некоторое время побудите в палате, пока я просматриваю полученные данные.

Натянув на себя пижаму, которая оказалась на размер меньше, я отправился по указанному адресу, где и провёл следующий час. За это время меня посетили двое, генерал Патран, молча пожавший мне руку, и дочь профессора, заявившаяся для того чтобы просто узнать как я себя чувствую. Её появления я уж точно не ожидал, во время последней встречи мне показалось, что она меня ненавидит. Она-то как раз и сказала мне, что Адэр жив, но находится под наблюдением медиков.