Киборг и его лесник - Громыко Ольга Николаевна - Страница 22

— Да не травил я вас, он сам! — смущенно огрызнулся Женька, косясь на киборга: «Ну, погоди у меня, диверсант!»

Джек сделал максимально незаинтересованное (в Степановне) и преданное (хозяину) лицо.

— То есть я не знал, что это вы! — поправился лесник. — Мы тут на браконьеров и незаконных порубщиков охотимся…

— Охотничек, етить его! Да с тебя даже зайцы с грибами укатываются! — Степановна с нарочитым кряхтением поднялась, между делом так ловко цопнув и спрятав нож за голенищем, что Женька заметил уже лишь торчащую оттуда рукоять. — Ты Фреду хотя бы минимальный штраф вкатил, а? Вот то-то же! Только над бедными бабушками измываться храбрости и хватает!

— Да при чем тут храбрость?! — возмутился лесник. — Были бы доказательства, был бы и штраф, а ваш анонимный донос не считается! Вот если бы вы засняли сам факт порубки…

— А без фактов, чисто по-мужски разобраться — кишка тонка?!

— Тут вам не Шеба, — как можно строже сказал Женька, но все равно получилось жалко, словно лесник оправдывался перед старухой. — На Эдеме с преступниками разбираются по закону!

— Да уж, на Шебе ты и недели не протянул бы! — фыркнула Степановна, вскидывая ружье на плечо, и сварливо потребовала: — Палочку-то верни, охламон!

Женька выдернул клюку, на конце которой оказался острый титановый наконечник, и боязливо подал старухе на предельно вытянутой руке.

— В общем, извините за недоразумение, — пробормотал он, — но разрешение на ружье все-таки необходимо оформить, я вам это сто раз говорил!

— Еще учить он меня будет, ишь! — Степановна любовно прижала приклад локтем. — На кой мне эта волокита, я, может, зимой уже помру наконец!

— Вы все только обещаете и никак, — не удержался Женька. На его взгляд, сухопарая черноглазая старуха со времен «вот такусенького» почти не изменилась. Ну, разве что пониже стала, истопталась. — Лучше скажите, вы, случайно, не знаете, кому могли понадобиться девять стволов радужной ели? Кроме Ясека.

— Может, и знаю, — с загадочным прищуром заявила Степановна. — А тебе-то оно зачем? Все равно ведь ничего делать не будешь!

— Может, и буду! — оскорбился Женька. — У меня вон теперь киборг есть!

— Киборг… — Старуха смерила Джека скептическим и вместе с тем пугающе опытным взглядом. — Если своих мозгов нет, то никакой киборг не поможет! Кстати, вы свое шмотье с утра не перепутали?

Степановна скабрезно захехекала, намекая, при каких обстоятельствах это могло произойти.

— Нет! — покраснел Женька, передергивая плечами, чтобы слишком свободная и еще жестковатая, натирающая в складках форма села поудобнее. — Так что насчет елей? Есть какая информация по данному вопросу, — подпустил официоза лесник, — или мы дальше пойдем?

— Да какая там информация. — Старуха посмотрела на него с жалостью, как на убогого, — Кингшенг твои елки спер, разве не ясно?

— Серьезно?! — не поверил Женька. Вроде ж небедный фермер, вечно при встрече улыбается, кланяется, удачи и процветания желает! — Вы это сами видели или кто-то рассказал?

— Не-а, просто мозгами шевельнула. Кингшенгс Ясеком в прошлом месяце вдрызг разругались, как раз из-за поставок в столичные лавки. Ясек цену не дерет и товар у него лучше, вот Кингшенговы клиенты и начали постепенно к нему перебегать. — Степановна сняла платок, хорошенько встряхнула и повязала заново, на манер коммандос. — Ну что? Помчишься его штрафовать?

Женька запыхтел, подловленный на слове.

— Возьму на заметку и прослежу! — важно пообещал он, но Степановна только глумливо расхохоталась, подхватила заурчавшее ведро и, миноискателем выставив перед собой клюку, двинулась к одиноко белеющей среди ельника березе, продолжая громко бубнить: — Эх, совсем молодежь измельчала… Разрешения им подавай, постановления, свидетельства… Раньше без бумажки только в сортир нельзя было сходить, и то лопушком обходились…

— Нет, в следующий раз я ее точно оштрафую! — с досадой проворчал лесник — неслышно для старухи, но не для киборга.

— А почему не в этот? — немедленно спросил Джек.

— Она с Шебы, — буркнул Женька, ощупывая ноющий позвонок и морщась. — Они там все такие: сумочку еще могут дома забыть, но оружие — никогда. Степановна свою «лазерку» оттуда и приволокла… вместе с кучей боевых наград. Так что черт с ней, пусть таскает, а то места здесь глухие, мало ли… те же сыроежки… — Лесник дотронулся до самой болезненной точки и охнул. — Хотя, конечно, старуха капец вреднющая! «Если мозгов нет, то и киборг не поможет», во загнула!

— Ага, полная чушь! — с жаром поддержал хозяйское возмущение Джек. — Я тебе еще как помогу!

— Так! — спохватился Женька. — Что это было?! Я тебя грибы ловить посылал, а не грибников! Нахватался, ёпт, браконьерских замашек, хорошо хоть по башке ее не треснул, как меня… И вообще, представитель закона здесь я, а ты — мое оборудование, усек?!

— Усек, — послушно подтвердил Джек. — Ну ты и злопамятный! Я же тебя всего один раз стукнул, и то не больно-то хотелось.

— Правда? — растерялся лесник. — Почему?

— Из станнера практичнее было бы.

— Ну да, чего еще от тебя ждать! — разочарованно проворчал Женька. — Короче, чтоб больше никаких «вражеских объектов», а конкретно этот объект обходить по во-о-от такой дуге, усек?! Хотя и так уже вляпались по полной, у этой Степановны тут целый партизанский отряд, штук пять таких же ветеранш недобитых! Они до обеда по лесу шныряют, грибы ловят, а потом торгуют ими возле аэростанции и друг с другом и с покупателями сплетничают. Завтра все будут знать… — Лесник аж поперхнулся, представив масштаб трагедии.

— Про перепутанную форму? — услужливо подсказал Джек.

— Нет!!! Про то, что я беспомощную старушку за просроченное всего-то на двадцать лет разрешение пытался за решетку упечь, а Кингшенга даже с киборгом боюсь!

— Так давай и его упечем, — беспечно предложил Джек. — Если не боишься, конечно.

— Эй, я перед кем уже пять минут распинаюсь?! — возмутился Женька. — Если мы к нему просто так, без улик, припремся, он над нами посмеется, а за применение силы заявление в полицию накатает! Степановна, по крайней мере, клюкой отлупцевала и успокоилась — она жалобы пишет, только если сама дотянуться не может.

— И что тогда делать?

— Продолжать обход, — нехотя решил лесник. — Грибы сами себя не сосчитают и не соберут.

— Ладно, — с обескураживающей легкостью согласился киборг. — А расскажешь про них еще что-нибудь интересное?

— Посмотрим на твое поведение, — буркнул все еще сердитый Женька.

— То есть на мое точное подчинение твоим приказам? — невинно уточнил Джек.

— Не расскажу! — отрезал лесник и ускорил шаг.

Про грибы Женька, конечно, рассказал. Он вообще был отходчивый, да и надо же натаскивать «стажера», — как показала практика, за учебники киборга не засадишь, фильтровать информацию он не умеет.

В данный момент на Эдеме существовало около сотни видов эндемичных грибов (до терраформации было намного больше). Почти все они годились в пишу человеку, просто вкус у большинства слишком специфический, кабаны в этом плане менее привередливы. На дикие земные грибы в любом случае совсем не похоже, Женька пару раз пробовал их и не впечатлялся — нечто странное, дряблое, слизистое, противно расползающееся во рту. Эдемские ближе к мясу, их пока хорошенько не протушишь — не разжуешь. И неудивительно, ведь это сплошной мышечный мешок с замкнутой пищеварительной системой: заглотил добычу, переварил, срыгнул остатки. Лесник нашел и показал Джеку погадку поганки (белесый шарик из волокон мха), мухомора (спрессованная хитиновая крошка) и лисички (все вместе плюс несколько мелких косточек мышовки). Грузди уже тоже на подходе, через недельку выплодятся, а Степановна где-то боровики разыскала, но Женьке это не удалось. Наверное, из другой части леса притащила, эти помираюшие пенсионерки километраж покруче лесников наматывают.

Учет грибниц затянулся до самого вечера, и обратный путь прошел почти в полной тишине, хотя Женька давно перестал сердиться на Джека. Просто устал за день и привык к своей кибертени, мелькающей в поле зрения ровно с такой частотой, чтобы хозяин не начал беспокоиться.