Эннера (СИ) - "Merely Melpomene" - Страница 16

Она замолчала.

Так всегда бывало в тех случаях, когда Плешь затягивала новичка. Того, кто впоследствии превратится в одного из них. Именно для этого и нужны были Смотрители и Проводники атради, чтобы не бросать ничего не понимающего человека в омут перемен без подстраховки, и чтобы по Плеши не шлялись заблудшие души — тот, кто попал туда, самостоятельно ни за что не выберется.

Но Адан прав. Здесь крылось некое совпадение или нестыковка, только ухватить догадку за хвост не получалось.

— Понимаешь… Я ищу любое объяснение. Любое нормальное, в которое поверю. А пока, — он обернулся к ней, опираясь на локоть, — все выглядит так, словно кто-то все это подстроил. Зачем-то… А еще я не могу не думать, что из-за меня могли… все еще могут погибнуть люди.

Роми выдержала пристальный взгляд зеленых глаз, хотя в какой-то момент безумно захотелось отвернуться. Казалось, Адан может видеть больше, чем она. Может забраться к ней в голову, услышать что-то, что она скрывает. Даже то, о чем она сама не подозревает.

Только казалось, конечно. Никаких реальных попыток она не чувствовала, да и невозможно это в Тмиоре. К тому же, для подобных манипуляций рано. Не на этой стадии метаморфоз… Впрочем, как знать! Он ведь справился с теми, кого она не смогла даже опознать.

— Могли. Но это была не твоя вина. И могут, если будешь относиться к этому беспечно, — она тоже теперь опиралась на один локоть и смотрела на него: — Необходимо было подставить кого-то под удар, чтобы ты это понял?

— Интересно, сколько раз надо подставить под удар тебя, чтобы выбить высокомерие и манеру всех поучать, Смотритель атради? — Адан широко улыбнулся.

Она прищурилась.

— На поле ты вел себя глупо.

— Ты бы, конечно, на моем месте вела себя умнее. Не сомневаюсь, — подмигнул Адан. — Начинаю понимать Миру.

— И что же Мира? — Роми вскинула брови.

— Ты ей не нравишься, — парень пожал плечами. — А может, она просто ревнует.

— А, вот значит как… Удачи Мире.

— И что это должно означать? — рассмеялся Адан.

— Только то, что она зря растрачивает свои силы на ревность ко мне. Ллэра можно ревновать только к одному человеку — к самому Ллэру.

— Голос горького опыта? — он снова уставился на ночное небо. — Не отвечай, я так… просто. Это не мое дело. Расскажи лучше про ваш мир.

— Тмиор… Жаркое солнце, яркая трава, всегда лето, дожди идут только по ночам и очень редко, море… — она задумалась. Про Тмиор можно было говорить долго и ничего не рассказать. Потому что тут почти ничего не было. Только бескрайние девственные леса и один единственный гигантский Замок. Может быть, у кого-то из них и имелись свои собственные берлоги в уединенных уголках планеты, Роми о таких не знала да и не пыталась узнать. Тмиор — пустой мир, непонятный даже тем, кто его населял. — Послушай, расскажи мне лучше сначала про Миру. Ты сказал, что чуть не убил ее.

— Да, только я ничего о ней не знаю.

— Ты был в Актарионе?

— Я даже не знаю, что это такое, — Адан развернулся. — Или где это такое… Но, видимо, мир, из которого к вам попала Мира, так?

Роми кивнула.

— Так… — она не сомневалась, что он говорит правду. Даже такие мелочи, как ощущать, где правда, а где ложь — недоступны на Тмиоре, но интуицию и годы опыта общения с людьми никто не отменял. Предполагать же, что если это Адан стоит за аварией Миры, что он в чем-то заодно с Ллэром, что он прекрасно знал, кто напал на них на поле, а остальное не больше, чем игра… Нет, слишком сложно, многоуровнево и непрактично. Затеи Ллэра проще, он слишком самоуверен, чтобы плести нечто сложное, сбивающее с пути преследователей. Ллэру всегда было плевать, раскроют его замыслы другие атради или же вообще не заметят его возню. Других соперников, кроме соплеменников, у них быть не могло. Адану же, тем более, не зачем играть в такие игры с атради. — Значит, ты сделал что-то с ней позже?

— Угу, — он отвёл взгляд и торопливо отвернулся.

— Похоже, на этот счет я от тебя больше ничего не добьюсь, — она усмехнулась. — Тогда Тмиор. И мы. Не знаю, что именно я должна тебе рассказать, и почему-то чувствую, что стандартное введение в курс дела — не тот подход. Но попробую. Здесь живем только мы. Никаких местных жителей. На всей планете нет ни одного города, поселка или просто даже захудалого палаточного лагеря. Нас несколько тысяч. Если быть точным — три тысячи семьсот восемьдесят два человека. С тобой будет восемьдесят три. У каждого есть своя нора в этом Замке, пространство внутри которого искажено. Снаружи — гигантский, внутри же… почти бескрайний. Не спрашивай, как такое возможно. Мы не знаем и, честно говоря, не пытались узнать. Всему виной какая-то местная аномалия, которую удалось подчинить тем, кто привел нас сюда тысячелетия назад.

— Ллэр сказал, что в Тмиоре я буду в безопасности. В первую очередь от самого себя, — он ухмыльнулся. — И не смогу повторить того, что сделал с Мирой. И с тобой тоже, — Адан вдруг с улыбкой обернулся и выразительно обвел ее взглядом сверху вниз и обратно, подмигнул: — Здесь все девушки-атради разгуливают в таком виде по ночам или мне просто повезло?

— Мне необходим свет, — выпалила она. Осеклась, почти испугалась. Адан еще столько не знал, не понимал. Он видел лишь раскрепощенную или бесстыжую девицу, никого и ничего не стесняющуюся, не знающую меры и приличий. А она едва не загнулась от опустошения, от голода и могла думать только об энергии, которой катастрофически не хватало, и о бодрости, которую дарили Луны. Это можно преподнести по-разному. Роми предпочла улыбнуться. Тем более, что многозначительный взгляд Адана способствовал бодрости и хорошему настроению лучше любой луны. — Свет солнца Тмиора или хотя бы его двух лун для нас единственный источник жизненных сил. Одежда мешает. Так что… Нет, не все так расхаживают. Хотя стеснительность не в моде. Но да, тебе повезло, только в другом — в том, что ты вышел именно на эту террасу.

— В везение я верю еще меньше, чем в совпадения, — Адан помрачнел. — После всего, что увидел сегодня, что узнал, что сделал… — он прижался спиной к парапету, сунул руки в карманы брюк. Несколько секунд молча разглядывал стены Замка, темный коридор, потом обернулся к ней. — Вряд ли ты или вообще кто-то, кто не пережил сам, в состоянии понять, что я сейчас чувствую. Каково это неожиданно измениться, не желая и даже не задумываясь, что такое возможно. Утром проснуться обычным бэарцем, прожигающим жизнь без размышлений о смысле, а вечером обнаружить, что ты совсем другой — опасный, способный на вещи… На ужасные вещи! Вдруг убедиться в существовании чего-то, что или не представлял или не верил… Не просто узнать о параллельных мирах, а стоять вот так на террасе замка в Тмиоре, любоваться двумя лунами, словно это само собой разумеющееся. Разговаривать с тобой после того, как из-за меня ты чуть не погибла там… на поле, — он сердито тряхнул головой. — Наверное, все могло быть еще хуже, но все равно это слабое утешение. Главным образом, потому что я ничего не понимаю. Только одно знаю точно: к везению все, что произошло сегодня со мной, не имеет никакого отношения. Кто-то очень хотел, чтобы меня втянуло в Плешь. Его желания оказалось достаточно. И на эту террасу я вышел, не потому что мне повезло. Я думал о тебе, хотел найти. И нашел, — Адан слегка подался вперед, сжал её ладонь горячими пальцами, пристально посмотрел в глаза. — Ты, наверное, думаешь, что Ллэр перенес меня в Тмиор, чтобы превратить в три тысячи семьсот восемьдесят третьего атради. Это не так. Я здесь… у вас… временно. Я не атради и никогда им не буду. Я… — он нахмурился, недовольно поджал губы. — Ллэр говорит, что я — доа, в чем-то похож на атради, в чем-то совершенно другой. Ваше солнце для меня безвредно. И если верить Ллэру, вы, атради, должны принять меня за своего. Только всё как-то… До нашего разговора я надеялся, что смогу стать прежним, обычным собой. Что надо всего лишь найти причину, почему и как я изменился, устранить её и всё. Но теперь, кажется, привыкаю к мысли, что вы правы. Таким, как раньше, я не буду уже никогда. А поэтому еще больше хочу узнать, почему способности проснулись именно сейчас. Ллэр, видимо, тоже заинтересован в этом. Поэтому, как он выразился, нам с ним по пути.