Две Стороны Одной Души (СИ) - "Lizivita" - Страница 50

Последнее, что видит парень это свою копию, за спиной которой закрывается проход и наступает мрак…

***

Идя на войну. Каждый понимает, какие жертвы может понести. Понятие "Смерть" становиться более приземлённым. Помимо тех страшных сражений, внутри у каждого идет своя борьба. И та часть души, что проснулась в темное время побеждает, она забирает свою долю души, разбивая её вдребезги. Человек меняется и это неизбежно. Полу ангелы, полу демоны, они слишком человечны, в этом их слабость.

Трое товарищей разных по происхождению, но абсолютно схожих по обстоятельствам. Наполовину демон ты, либо ангел, разницы нет, по крайней мере не в этом сражении. Какого не были бы их взаимоотношения, у них один враг и он немного серьезнее глупых ребячеств.

Из здания, что вот-вот взорвется вываливается парень. Ноги уже не держат. Болезненный стон вырывается из груди. Зеленые глаза закрываются. Его тело глухо приземляется на землю.

— Быстрее! — Джером напоминал о бомба, которая в любую секунду может взорваться, разломав всё на своем пути.

Подбежав к своему другу, Уинстон ловким движением закинул зеленоглазого на свое плече.

Из верхней части правой ноги лилась багровая кровь. Джером покосился на Адама, который был без сознания. Он почувствовал подвох. "Разве ему попали не в живот?" — подумал он и напрягся. Странные мысли стали лесть в голову парня, но он их быстро отбросил, посчитав, что всё это чушь собачья.

Всем было не до его опасений или сомнений. У них оставалась последняя задача — убраться как можно дальше от этого завода, если они не хотят взлететь в воздух вместе с ним.

Глава 17. Пепел

"Чтобы возродиться, надо стать пеплом; чтобы стать пеплом, надо сгореть…"

Очнувшись и попытавшись поднялся на локтях, мне в глаза ударили яркие, но тем не менее морозные лучи зимнего солнца. В ушах звенело. На мгновение мне в голову пришла мысль, что я оглохла. Вокруг меня земля была покрыта телами, людьми, которые, по всей видимости, потеряли сознание так же как и я.

В воздухе летали мелкие серые пушинки. Сперва я подумала, что снег, но как бы не так. Пепел. Он покрывал все вокруг. В воздухе пахло гарью.

Переводя взгляд на место, где ранее возвышался завод, я застала сгоревшие здание с облезлыми и еще более мрачными стенами.

Я попыталась поднялся на ноги, но сил не оказалось даже на небольшое подобие, потому я болезненно ударилась об мертвую землю головой.

Перед глазами плясали звездочки, и нет, я не беру в расчет летающий пепел.

Нет сил двигаться, нет сил плакать, а уж тем более кричать. Я не испытываю боли, не морально, не физически, что приводит меня в беспокойство.

Адам? Бекка? Что с ними? Живы ли они?

Я не чувствую себя живой, но и мертвой тоже себя не чувствую. Лежать на грани, самое душераздирающее чувство.

А если он не выжил? Если его уже нет? Есть ли смысл бороться? Есть ли смысл пытаться встать?

"Я Избранная" — проносится в мыслях.

Я злюсь на себя. За всё. За все свои мысли, за все свои действия. Разве так должна вести себя Избранная?

Правильно, она должна встать! Подняться, не смотря ни на что.

Собрав всю волю в кулак, я поднимаюсь. Не чувствую своих ног. Но это меня не останавливает.

Тело ноет, отказывается идти, но я иду. Вокруг меня приходят в сознание люди, большинство который еще больше разбитые, чем я.

Я иду на голоса людей. И выхожу на открытую поляну. В машины загружают раненных. Страшные картины открываются моему взору. Полу мертвецы лежат в лужах крови. Медики пытаются помочь, но рук заметно не хватает. Мой страх крови куда-то исчезает, будто бы его и не было.

Глазами я нахожу командира, который отнюдь не в самом лучшем состоянии.

— Грин, вы в порядке? — спрашивает он, даже не пытаясь показать волнение в голосе

— Мы многих потеряли? — охрипшим голосом, спрашиваю я.

— Не мало, — отпустив глаза, отвечает мужчина.

— Я конечно понимаю, что вам не до этого, но вы не знаете, где находится группа Б? — понимаю, что сейчас всем не до этого, но я была обязана спросить.

— Почти всех вывезли в грузовиках, многие погибли, — отвечает он, от чего я чувствую болезненный укол в зоне сердца.

— Я могу чем-то помочь? — внутри всё разбито, но надежда еще не погасла, лишь бы Адам оказался в числе живых кого вывезли, но если я сейчас начну убиваться, это будет слишком мерзко с моей стороны по отношению к людям, которым сейчас, как никогда нужна помощь.

— Сможешь оказать медицинскую помощь?

— Нет. — Коротко говорю я. Командир кивает.

— Помоги перенести раненных в машины к медикам, — произносит он. Я киваю и, развернувшись на пятках, направляюсь к раненым, в то время как внутри всё мое нутро кричит и страдает от неизвестности о том, что случилось с Адамом и моими друзьями и живы ли они.

***

Одного за другим, я помогаю раненым добраться до повозок.

Тишина, лишь болезненные стоны и всхлипы прерывают мрачную и холодную атмосферу.

Вдруг из-за мертвых деревьев, слышится осипший голос.

— Помогите… — произносит худощавый парень и падает на землю вместе с девушкой, что держит он в руках.

Оказавшись рядом с ними. Я теряю дар речи. Бекка…

Я кидаюсь проверять её пульс. Она жива. Противоречие в моих эмоциях убивает. Они жива, но выглядит страшнее всех мертвецов, вместе взятых.

Синие губы, посеревшая кожа, покрытая ссадинами и ранами из которых не течет кровь. Её одежда изорвана, руки изрезаны. Всё её тело в пугающих шрамах.

— Помогите! — кричу я, призывая помощь.

— Что они с тобой сделали? — рукой прохожу по её грязным, светлым волосам, отливающим красным от крови, которой они пропитаны.

Я переводу взгляд на парня, который вытащил её.

Его худощавое тело, исхудавшее до состояние "скелет", на нем так же как и на Бекки порванная одежда. Его кожа приобрела синий оттенок от мороза. Я пытаюсь прощупать его пульс, но он не дышит.

— Давай! — я принимаюсь делать ему массаж сердца, как меня учили на паре уроков в университете для полу ангелов и демонов. Но он не дышит! Не дышит!

— Давай, черт побери, — кричу я, срывая голос.

Я не замечаю, как ко мне подходят пару медиков вместе с командиром. Несколько человек забирает Бекку.

Я вздрагиваю, после того, как рука командира ложится мне на плече.

— Ты ничего не смогла бы сделать… — шепчет он, помогая мне встать.

Из груди вырываются всхлипы, из глаз льются слезы, не могу сдержать криков. Я выжата, больше не могу терпеть того напряжение! Всё, что накопилось вырывается наружу.

Где-то внутри я понимаю, что надо успокоится, но не могу или же у меня даже нет желания…

Глава 18. Раскрытие Карт

"Каждый человек, что не одинок — чертовски уязвим"

Открыв глаза, парень видит перед собой темную решетку. Его руки скованны наручниками, ноги цепями прикреплены к полу. На стене висит небольшая, пыльная лампа. На нем серая одежда, чем-то напоминающая больничную. Последние события всплывают в памяти. Вспомнив о вы с ранение, парень краем наручников приподнимает чистую майку, огнестрельная рана на животе обработана и замотана бинтами. Боли совсем нет. Но где он?

Парень растерян, как-то смутно верится, что так выглядит рай или даже ад, но если это не то и не другое, то где же он находится?

Не успевает парень и задуматься, как в другом конце комнаты открывается металлическая дверь. Через решетку Адам распознает знакомое лицо.

— Мистер Грей?! — вырывается у парня.

— Ошибаешься, — смеётся тот, подходя ближе к решетки. Он выглядит точь в точь, как мужчина, который занимался воспитанием Смита, но этот выглядит слишком замученным, с неряшливой щетиной и темными мешками под глазами, — хотя раньше да, признаю, я был Греем.

— И кто же вы? — продолжает Адам, сидя на полу, облокотившись о стену.

— Для тебя я просто Сэр, — ответил мрачный тип.