Две Стороны Одной Души (СИ) - "Lizivita" - Страница 40

— Джонс? — послышался хриплый голос Бекки.

— Соскучилась? — голос парня был не лучше. Они опустошены физически и морально.

— А ты хватку не теряешь, — пробубнила она, не двигаясь. Для нее было очень важно слышать его голос, единственное, что спасает её от безумия.

— Чувство юмора — это святое, — слабым голосом ответил Кэм. Удивительно как человек, которого ждет скорая смерть может так хорошо держаться.

— Прощу, скажи что-нибудь, — умоляла девушка.

— Что ты хочешь услышать?

— Твой голос, — ей нужно был всего лишь слышать его голос, просто слышать голос. Тянуться к нему, к свету в непроглядной темноте.

— Хорошо, я буду говорить, — его голос был наполнен непонятного оптимизма, не смотря на то, что все его надежды внутри давно уже взорвались, он смерился со смертью. Но вселять уже несуществующую надежду ему как-то удавалось, — рассказать сказку?

— Да… — её голос был тихим, почти как шепотом она сказала это небольшое слово.

— Хорошо, — его голос не дрожал, удивительная стойкость. Даже когда каждое слово придает адскую боль, он терпит, терпит ради нее, — давным-давно, жила на свете прекрасная девушка. Заучкой конечно она была жуткой, прилежной ученицей, одной из лучших в школе. Девушкой с темно каштановыми волосами, темными глазами. Жизнь её была скучна до того момента, пока она не встретила прекрасного принца. Он был умен, хорош собой. Любил поиздеваться над девушкой, но лишь потому, что она ему нравилась, еще как нравилась. Её, конечно, раздражали его издевки. И прилежная ученица стала раскрепощённее, стала отвечать прекраснейшему принцу тем же…

— Не слишком ли ты захваливаешь принца? — она бы улыбнулась, но сил не оставалось. Ей нравилось слушать его голос. Она прекрасно понимала о том, что гибель неизбежна, потому хотела чтобы голос Кэмерона Джонса будет тем, что она последнее услышит в своей недолгой жизни вместо жуткой тишины, от которой хочется вскрыть себе вены.

— Раз уж он красавчик, что я могу поделать, — уголки его губ полезли наверх, она этого не могла увидеть, но почувствовать, вполне, — продолжим. В жизни многих людей могут неожиданно появиться темные разводы. К несчастью, эти разводы дотронулись и до брюнетки. Это сломило её, но не убило. Она изменилась. Во первых, перестала быть брюнеткой, она осветлилась. Допустим, ей это очень шло и принц это заметил. Она игнорировала принца, запуталась в своих чувствах, но он был готов ждать столько, сколько нужно будет.

— И что же потом? — Бекка смотрела в темноту перед собой, глаза наливались горькими слезами.

— Потом она приняла все чувства и всем сердцем его полюбила. Ему не надо было что-то делать, так как принц давно был влюблен в девушку. Они признались в своих чувствах. Полюбили друг друга… — с каждым новым словом Кэму становилось все тяжелее, казалось, будто его горло разрезают острым лезвием. В его рту появился привкус холодной крови.

— И какой же конец? — она понимала, что конец этой истории просто не может быть счастливым. Они не могут быть счастливы…

— Они жили долго и счастливо, — наконец поставил точку Кэм. Тело ныло, горло прожигала ужасная боль, но парню было все равно.

— Жаль, что в нашем случае это невозможно, — произнесла Говард, её голос дрожал, местами срывался.

— С чего ты решила, что я говорю про нас? — он мучил сам себя, произнося слова. Но ему было глубоко плевать на боль.

— Потому что это чистая правда, Кэм, — в голосе слышалось отчаяние и боль, — кроме последней фразы.

— Я люблю тебя Бекка Говард, — произнес он, через адскую боль и улыбнулся, даже если она этого не видит. Затем наступила тишина.

Он ждал её ответа, её признания. Но оно так и не последовало. Парень потерял сознание…

Глава 6. Финишная Готовность

Прошли сутки. До выхода на опасную операцию оставалось меньше пяти часов. Мы выходим ночью. Мне совсем не спиться. Я готова, физически. С ангельскими и демонскими способностями мне пришлось еще повозиться, но так или иначе больше малюсенького свечения не чего не выходило. Но ничего, за то я с оружием научилась справляться, да и без него. Придется идти, как человек. Хотя кого я обманываю, это не черта не радует!

Я вместе с Адамом лежала на большой кровати и смотрела на белый потолок. Моя голова удобно разместилась на его груди. Он нежно гладил мою голову. Я слышала его сердцебиение и вдыхала его волшебный запах. Мне было страшно. Больше всего мне были страшно за Адама, страх потерять его. Что я буду за человек без него? Ведь он — это тот человек, который был рядом со мной в самое ужасное время и остается им.

— Тебя что-то тревожит? — спросил зеленоглазый, играя с прядью моих волос.

— Мне страшно… — от него исходило приятное тепло, способное успокоить. А моя душа болела, как будто по ней скребут когтями куча бешеных кошек.

— Не хочешь поделиться? — нежно спросил он, продолжая своё увлекательное занятие.

— Я боюсь потерять тебя, — я обвила его торс своими руками, не желая отпускать, — я люблю тебя, Адам.

— Олив, я не брошу тебя, — парень приподнялся на локти и развернул меня к себе лицом, — никогда и ни за что, слышишь?

Его губы нашли мои и мы слились в нежном поцелуи. Он был наполнен каким-то трепетом и еще… любовью…

Я зарылась в его волосы своими руками и поцелуй начал набирать обороты. Он взял меня за талию и немного резко перекинул через себя, сделав так, чтобы он оказался поверх меня. Наши поцелуи становились страстными и немного резкими. Мне было его мало. Мне было мало Адама…

— Я люблю тебя, Оливия Грин, — произнес Адам, отрываясь от моих губ, чтобы набрать воздуха в свои легкие.

***

— Олив, все будет хорошо, — пытался успокоить меня Адам, но это не работало, — я защищу тебя, обещаю…

— Я не за себя боюсь, поверь, — я перебила его. Я и не сомневаюсь в его словах, поэтому и боюсь. Он защитит меня, тем самым подставляя себя под удар.

— Со мной тоже все будет хорошо, я тебе мир еще должен показать, забыла? — ухмыльнулся мой парень. Как приятно осознавать, что он мой парень, только мой и ничей больше.

— Конечно, не забыла, — захихикала я, застегивая куртку, — постарайся не умереть, хорошо?

— Хорошо, хорошо, — ответил он. Даже не смотря на то, что мы идем, возможно, на верную смерть, я могу улыбаться, а все благодаря Адаму.

Полностью одевшись и приготовившись к выходу, мы направились в главный холл, где должны были собраться все остальные. Вам это ничего не напоминает?

Мы шли по холодному коридору держась за руки. Мы были одеты во все черное. В специальных отделениях в моих штанах у меня находились пистолеты и патроны. Все же внутри я надеюсь, что он и мне не понадобятся… Хотя что я несу?

Я боюсь. Боюсь лишиться человечности. Ведь, если я убью кого-то я стану просто ужасным монстром! Хотя, скорее тот кого я могу подстрелить ужаснейший человек, но какое право мне дает этот факт мне решать за него, жить ему или нет… Господи…

— Олив? — обратился ко мне Адам. В его глазах читалось беспокойство, — ты вся дрожишь…

— Все в порядке, — нагло врала я. Почему-то несколько часов назад я была куда увереннее.

— Олив, Адам, — к нам подбежала Сара. Её светлые волосы были заплетены в тугую косу, светлые глаза горели.

— Привет, — мой голос немного выдавал мое беспокойство и неуверенность.

— Вы уже отметились? — её глаза энергично двигались по нам.

— Нет, — протянула я. Разве надо где-то отмечаться?

— Сейчас отметимся, — ответил Адам и взяв меня за руку куда-то повел.

Мы быстро прошли через толпу и оказались возле доски объявлений. Она была пуста, только один лист висел посередине. Список имен и небольшая информация о них красовались на листке. С краю были пропечатаны клеточки, куда по всей видимости, надо было поставить свою роспись.

Я не заметила, как в руках у Адама появилась ручка и он быстро стал искать себя в этом списке.