Оковы для ари (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 49

— Но как же?.. — заикнулся было старейшина.

— Мою ари зовут Анна, а не Фьярра. Я не хочу начинать своё правление с обмана. Мои подданные заслуживают того, чтобы знать правду. Онлаа заслуживает того, чтобы быть собой.

Тальден до последнего сомневался в правильности своего решения. Но в конце концов был вынужден признать, что не сможет всю жизнь поддерживать обман, которым, как паучьими сетями, его оплела морканта. Он не хотел, чтобы Фьярра была его ари, но готов был назвать ею иномирянку. Скальде понимал, какие это повлечёт за собой последствия. Понимал, что рискует. Собой. Ею. Аню не желали принимать старейшины и неизвестно как отреагирует на новость о правительнице из другого мира народ Сумеречной империи.

Да и безумцев вроде Талврина в Адальфиве хватает. Стоит только слухам о путешествиях между мирами распространиться по его землям, как самые смелые и самые отчаянные испытатели начнут проводить эксперименты. Благо воссоздать заклинание, которое использовала Блодейна, если кому и удастся, то только единицам. И за этими единицами, самыми выдающимися умами империи, Скальде намеревался присматривать. Контролировать. Чтобы не натворили глупостей. Себя не убили или не покалечили жизни тех, в чьи тела могли бы вселиться.

— Значит ли это, что вы принимаете её как свою пару и больше не намерены от неё избавляться? — сухо проронил Тригад. — От пришлой, обманщицы, беглянки и…

 — Вы забываетесь, эррол Тригад, — жёстко оборвал его дракон, подаваясь вперёд. — Советую вам помнить и никогда не забывать: вы говорите о своей правительнице и моей жене.

Отвернувшись, пожилой советник негромко фыркнул, всем своим видом показывая (правда, не будущему императору, а замершему у дверей латнику), что в гробу видел такую правительницу.

— Её благословили покойные императрицы, не пожелали отпускать ледяные ари. Её выбрал я, и она меня спасла. Спасла всех вас от безумца-правителя в лице Игрэйта!

— Она действовала по указке морканты!

Немалых усилий потребовалось Скальде, чтобы сдержаться. Не подняться из кресла, не схватить старика за шкирку и не вышвырнуть его в коридор. Или ещё лучше — в окно.

Он ведь и сам недавно так считал и именно в этом обвинял Аню. До того, как чуть её не потерял. До того, как изгнанник не восстановил пронизанное отчаяньем послание к Талврину, а с ним и крик души Ани. Каждая строка, каждое слово навсегда врезались в память Ледяного. Каждая слеза, упавшая на бумагу, которую пролила его ари, до сих пор ранила.

Она плакала из-за него. Из-за его гордыни и звериной сущности, с которой он был неразделим. Но больше он не позволит дракону затмевать ему разум, не допустит, чтобы тот руководил его помыслами и поступками.

Больше он никогда не причинит боль своей ари.

— Морканта здесь ни при чём, эррол Тригад. Аня готова была пожертвовать собой ради любви. Она не просто сумела принять мою силу, магия моего рода стала с ней единой. А значит, именно её, Анну, приняла как свою хозяйку. Не Фьярру.

— Это наверняка один из её фокусов, — и здесь не растерялся старейшина и расплылся в ядовитой усмешке. — Кто знает, кем она была в своём мире. Возможно, какой-нибудь одарённой, хитрой колдуньей, вознамерившейся поживиться магией драконов.

Скальде сидел, обманчиво расслабленный и спокойный. С невозмутимым видом взирал он на мага, на которого его отец всегда и во всём полагался и с которым, Ледяной это понимал, им в скором времени придётся распрощаться. Например, сразу же после коронации. Тригад радел за империю, но не за её людей. Алианы, маги, простой народ — для старейшины все они были марионетками, которые тот привык дёргать за ниточки для достижения своих целей.

Герхильд незаметно сжал пальцы в кулаки. От силы, просачивавшейся сквозь кожу, нестерпимо кололо ладони. Шибануть бы разок ею старого склочника, быть может, тогда бы ненадолго успокоился. Но уступать искушению Ледяной не собирался. Как и продолжать пустой спор, который всё равно ни к чему не приведёт.

— Вы спрашивали, эррол Корсен, что будет дальше? — Скальде перевёл взгляд на мага, который и не думал останавливаться. Продолжал выхаживать перед длинным столом: за ним сидело большинство советников. Остальные, как и Корсен не способные оставаться на месте, меряли шагами просторную залу, обагрённую закатными лучами. — Вы отправите глашатаев во все уголки империи с повелением рассказать историю моей ари.

— Рассказать что именно? — нервно вскинулся старейшина.

— Правду, эррол Корсен. Только правду. А заодно пусть озвучат моё предупреждение: любые попытки отыскать дорогу в другие миры будут караться смертью.

— И всё равно, смельчаки найдутся, — вцепившись пальцами в спинку стула, буркнул невысокий тучный маг.

— При должном внимании с нашей стороны — не найдутся. — Скальде поднялся. — А теперь, думаю, у всех нас есть дела. Не смею вас больше задерживать. И надеюсь, вы не станете больше задерживать меня.

Ледяной окинул всех и каждого взглядом, от которого запала у старейшин заметно поубавилось. Многие боялись открыто выступать против решений Герхильда, потому что понимали: после коронации почти вся власть сосредоточится в руках тальдена. И сейчас, когда эмоции схлынули, большинство магов предпочли ретироваться. Негромко переговариваясь, они начали выходить из зала, неудовлетворённые результатами общения с будущим императором, но уже готовые смириться с его волей.

Остался только Тригад и безмолвные стражники у входа.

— Думаете, я не знаю, что вы делаете? — проскрипел зубами старейшина.

— Не позволяю вам вертеть мной, как вы вертите другими советниками? — не сумел сдержать иронии Герхильд. — Вы подстрекаете к ропоту других старейшин, настраиваете их против моей ари и против моих решений. Эррол Тригад, может, у вас есть более подходящий для трона вариант? Ну так пригласите этого тальдена на Алый турнир и перестаньте заниматься глупостями. Перестаньте её ненавидеть.

— Как вдруг неожиданно перестали вы, Ваше Великолепие? — негромко хмыкнул советник и в упор посмотрел на тальдена. — Вы же сами видите, в мире что-то происходит. Что-то плохое, и вы не сможете долго подавлять в себе дракона. Не должны! Не сейчас, когда пробуждаются Перевоплощённые. Когда мир нуждается в Хранителях.

— И я буду первым, кто встанет на его защиту, когда это потребуется, — резко перебил мага Скальде и добавил, меняя тему разговора: — Удалось выяснить, что за сила хранилась в перстне Крейна?

Он и сам понимал: заглушать животное начало — не выход. Но уж лучше он придушит в себе на время зверя, чем снова ранит её словами и действиями.

Старейшина покачал головой.

— Мы полагаем, что именно на эту магию среагировали Перевоплощённые, но что оно вообще такое — нам неизвестно. Как и то, откуда перстень взялся у герцога.

Скальде задумчиво кивнул. Жаль, нельзя допросить Крейна. Лекари делали всё возможное, чтобы сохранить преступнику жизнь, но прогнозы оставались неутешительными.  

В Темнодолье отправили гонца с приглашением для Огненного на коронацию. Скальде ругал себя за то, что в своё время отпустил кузена. Следовало держать его при себе. Не силой, так хитростью. В последнее время Игрэйт затаился, и это настораживало даже больше, чем если бы он выступил против него открыто.

— Ваше Великолепие… — снова попытался вернуться к обсуждению ситуации с ари старейшина, но Скальде не стал его слушать.

— Велите Талвринам явиться в Лашфор. Всем. И как можно скорее. — С этими словами Ледяной вышел из зала, оставив мага один на один с его злостью и рвущейся наружу яростью. 

Сказать, что я была шокирована поступком Ледяного, — это ничего не сказать. Когда герольд озвучил моё имя (моё настоящее имя!), чуть с кресла не свалилась. Полагаю, первые маги империи, кучковавшиеся в нашей вип ложе, тоже едва усидели на месте. Я так и чувствовала, как в высокую спинку кресла вонзаются ядовитые дротики взглядов и вокруг нас подобно грозовым тучам сгущается ярость.