Мост в Хейвен - Риверс Франсин - Страница 39

— Действительно добрый, Говард. — Мистер Мосс передал ему ключи и сказал, что ему больше не понадобится машина в этот вечер. Абра поняла, ей следует быть благодарной, потому что он позволит ей провести здесь ночь, даже если прослушивание не будет соответствовать его ожиданиям. Она почувствовала его широкую ладонь у себя на спине, он подталкивал ее внутрь, а Говард держал дверь открытой для них.

— Заправь машину и проверь масло, будь любезен.

— Хорошо, сэр.

Абра смутилась даже больше, чем когда Дилан привез ее в отель «Фермонт». Мистеру Моссу лет было как Питеру Мэтьюсу или около того.

Лифт поднял их на последний этаж. Мистер Мосс пересек коридор и отпер дверь. На этаже была еще только одна дверь в дальнем конце коридора.

Он склонил голову, и Абра шагнула вперед в черно-белый мир. Гостиная имела спартанский вид; только самая необходимая мебель, дорогая и современная. В очень широкое окно было видно ночное небо и темное здание напротив. Цветными были лишь три большие картины в рамах, висевшие на белой стене: три изображения одного и того же мужчины в короткой тунике, обнимающего мраморную фигуру, которая только что ожила.

Франклин снял свой черный пиджак, сложил его и повесил на спинку белого кожаного кресла. Он ослабил узел черного галстука и расстегнул верхнюю пуговицу белой рубашки.

— Работа Жана-Леона Жерома. Что думаешь?

У девушки внутри зазвонил тревожный колокольчик. Она его проигнорировала. Идеально подходящая серия картин для менеджера артиста.

— Пигмалион и Галатея.

— Умная девочка.

Оторвав взгляд от гравюр, Абра прошла к кабинетному роялю в углу комнаты и спросила:

— Вы играете?

— Немного, но ведь ты пришла сюда не затем, чтобы слушать меня. — Он зашел за стойку. — Сначала выпьем. Садись. Ты сейчас напряжена, как пружина двухдолларовых часов. Я не стану покушаться на твою честь.

Будто у нее еще была честь. Она присела на краешек белого дивана. Как она может расслабиться, если в следующий час решится, что станет со всей ее жизнью? Абра услышала звон льда о стекло, звук открываемой пробки. Мистер Мосс подошел к ней, пристально вглядываясь в нее, и вручил стакан темной пузырящейся жидкости. Абра нахмурилась, вспомнив тот ночной клуб.

— А что в нем?

— Какая подозрительность! Видимо, у тебя уже был опыт.

Она держала холодный напиток в холодных руках.

— Дилан дал мне что-то выпить, и я начала танцевать на сцене.

— Где это было?

— Северный пляж. Сан-Франциско.

Он издал смешок:

— Дилан всегда был неподражаем! — На его лице появилось любопытство. — У тебя хорошо получилось?

— Достаточно хорошо, чтобы началась драка и прибыла полиция. — Во всяком случае, так ей рассказывал потом Дилан. Она сама почти ничего не помнила.

Мистер Мосс кивнул в сторону бокала у нее в руке:

— Это ром и кока-кола. Ты не похожа на девушек, пьющих виски со льдом. И я никогда не дам тебе наркотики, не предупредив, и то если их пропишет тебе врач.

Он говорил так, словно все уже было решено. Она попробовала напиток. Ей не нравился алкоголь, но у этого напитка был приятный вкус.

Мистер Мосс устроился на другом конце дивана с благожелательным выражением на лице. Он чувствовал себя уверенно и раскованно. Несмотря на расстояние между ними, девушка ощущала в нем собранность, скрытое волнение, ожидание. Он сказал, что это прослушивание не связано с сексом, но она все равно опасалась. Он положил руку на спинку дивана.

— Немного обо мне — тебе, возможно, будет интересно знать, — и приступим к прослушиванию. — Он криво усмехнулся, словно читал ее мысли.

Он вкратце рассказал всю свою жизнь. Франклин Мосс окончил школу бизнеса в Гарварде, проходил практику в Нью-Йорке в агентстве, созданном для раскрутки исполнителей на Бродвее, потом отправился на запад и поступил на работу в самое престижное и влиятельное агентство по поиску талантов в Голливуде. Он неплохо преуспел, даже привел нескольких новых клиентов, ставших впоследствии большими звездами. Его ни разу в жизни не увольняли, несмотря на слухи, говорившие обратное. Он сделал хорошие деньги и до сих пор большая их часть у него. Уйдя из агентства, Мосс подписал несколько контрактов с актерами, у каждого из них на сегодняшний день есть стабильная работа, что означало стабильный доход и для него. Он любил рисковать. И сейчас как раз искал новый проект. Да, у него был роман с Памелой Хадсон, вполне откровенный, да, все закончилось плохо, бедой, и не самой маленькой, стал для него уход жены, которая забрала с собой обоих детей. Не сказать, что он очень переживал. Они рано поженились, а потом шли в разных направлениях.

— Развод никогда не бывает легким, нередко дорогим. Больше всего меня огорчает, как мои дети отнеслись к моему роману. Они не простили мне, что я обманывал их мать.

— А ваша жена?

— У нее дом в Малибу, и она там счастлива, как и дети. Они любят пляжи. А у меня есть эта квартира, и я в ней счастлив. Я люблю находиться там, где кипит жизнь.

Он так много всего ей рассказывал, что она не успевала воспринимать.

— А сколько у вас детей?

— Мальчик и девочка, пятнадцати и тринадцати лет. — Он допил свое виски и поднялся, чтобы налить еще. — Моя дочь с удовольствием бы отрезала мне голову и подала на блюде матери. Мой сын со мной не разговаривает. И еще разрыв с Памелой.

— Вы все еще ее любите?

— Я больше сожалею о жене, чем о ней. Ну, вот… — Он резко рассмеялся. — А теперь мой единственный интерес к женщинам — профессиональный. Как только курица, несущая золотые яйца, перелетела в гнездо к другому, я пришел в чувства. Хорошо, что я успел вложить мои комиссионные, которые заработал на Памеле, до того как она расправила крылья и улетела. — Он печально улыбнулся. — Она улетела недалеко. Сейчас беременна. К тому времени как она родит ребенка и восстановит форму, о ней все забудут. Я бы дал ее браку два-три года максимум. Памела разведется, получив пару миллионов, но не карьеру, на которую рассчитывала, когда подцепила своего режиссера. Совсем не то, что могла бы иметь, если бы осталась. — Мосс пожал плечами. — Во всяком случае, ей теперь хватит денег, чтобы не работать официанткой в придорожном кафе, как раньше.

— Это правда? — Они с Пенни читали про Памелу Хадсон в киножурнале. — Вы действительно познакомились с ней в придорожном кафе?

Его улыбка сочилась цинизмом.

— Она наклонилась, чтобы принять мой заказ, и я смог хорошо разглядеть ее прелести, отчего потерял голову. — Он поднялся и забрал у Абры полупустой бокал: — Кажется, ты теперь чувствуешь себя лучше.

Возможно, благодаря его открытости и деловой манере.

— Хотите, чтобы я что-нибудь сыграла для вас, мистер Мосс?

— Давай. — Он налил себе еще виски. — Слушаю тебя внимательно.

Она пробежала пальцами по клавишам и обнаружила, что инструмент отлично настроен. Устроившись удобнее, Абра поиграла гаммы и аккорды, чтобы разогреться. Она так давно не прикасалась к инструменту! Сейчас девушка впервые после отъезда из Хейвена чувствовала себя как дома.

Она успокоилась. Музыка легко всплывала в памяти, и она исполняла то, что помнила лучше, — подборку гимнов. Каждая нота напоминала ей о Мици, пасторе Зике, Джошуа, церкви, заполненной людьми, которых она знала всю свою жизнь. Она вдруг резко подняла руки и сцепила их.

— Что-то не так с роялем?

— Нет. — Она помолчала. — Вряд ли многие захотят слушать то, что я сейчас играю. Вот и все. — Он сидел на барном табурете и пристально за ней наблюдал. — Что бы вы хотели услышать?

Он немного удивился:

— Ты даешь мне право выбора? Играй, что хочешь сама.

Абра начала со стаккато Баха и фуги до-минор. Потом из-под ее рук полилась музыка Дебюсси, «Лунный свет». Подумала о Дилане и стала играть Хэнка Вильямса, «Твое неверное сердце» и «Плачущий в часовне». Затем выкинула Дилана из головы и поискала другой источник вдохновения, конечно же, Мици. Сдерживая слезы, Абра с большим воодушевлением исполнила рэгтайм «Кленовый лист». Когда же мистер Мосс начал смеяться, Абра остановилась. Она убрала руки с клавиш, пальцы болели, а сердце разрывалось. Что же его рассмешило?