Бледная немочь (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 52

Девушка, напротив, не торопилась этого делать. Очень не хотелось вновь выслушивать упреки и рыдания. Раз уж мисс Томпсон не позволила ей сменить комнату, то нужно по крайней мере свести общение с Мадди к минимуму.

Именно поэтому Элинор отправилась делать уроки в общую комнату. Там, как обычно, было немного народу. Как правило, те, кто любил поболтать и те, кто хотел списать домашнее задание у других, не надеясь на собственные знания.

Девушка дописывала сочинение по литературе, когда к ней подсела Фрэнсис. Сперва она усиленно листала учебник, а потом, искоса поглядев на соседку, прошептала:

— Мне очень жаль, Элинор. Видишь ли, я немного поговорила с Викки, пыталась ее успокоить.

— Чего же тебе жаль? — поинтересовалась Элинор, — того, что я вынуждена жить с ней в одной комнате? Спасибо за сочувствие.

— Нет, но это тоже. Мне кажется, она немного утомительна. Но она сказала, что у тебя случилось несчастье. Я имею в виду твою тетю.

— Вы с Мад обсуждали мои дела? — спросила девушка, оборачиваясь к ней.

— Нет, — смутилась Фрэнсис, — просто она сказала, что ты после смерти тети сама не своя. Прости, пожалуйста.

— Все в порядке, Фрэн.

Кора, сидевшая впереди, обернулась и окинула их заинтересованным взглядом. Элинор приподняла брови и осведомилась:

— В чем дело, Престон? Хочешь, чтоб я тебе подсказала?

— Обойдусь, — буркнула та и отвернулась.

Фрэнсис поспешно уткнулась в учебник и минут десять усердно читала, делая какие-то пометки в тетради. Спустя некоторое время она вновь склонилась к Элинор:

— Знаешь, все это ужасно. Я имею в виду это кошмарное происшествие.

— Фрэн, я благодарна тебе за сочувствие, но я пришла сюда для того, чтобы сделать домашнее задание.

— Извини, — девушка виновато заморгала.

Как ни тщательно Элинор делала уроки, но все когда-нибудь заканчивается. И ей пришлось вернуться в комнату, хотя она всячески откладывала этот момент.

Маделайн лежала на кровати, отвернувшись к стене. Окинув ее взглядом, Элинор решила, что она не намерена общаться и это ее обрадовало. Может быть, сегодня Мад не будет выяснять отношения. Очень не хотелось бы выслушивать слезливые вопли.

Аккуратно сложив учебники и тетради на полку, Элинор достала пакет с пирожками, которые ей так настойчиво навязывала миссис Тернер и развернула его. Достала один и откусила. Судя по всему, со временем они становились только лучше. Посмотрев на свою соседку еще раз, Элинор спросила:

— Хочешь пирожок?

Маделайн стремительно развернулась и уставилась не нее сумрачным взглядом.

— Что?

— Пирожок, — повторила Элинор, показывая ей вышеуказанное, — очень вкусный.

— Ты очень любезна, — сказала Мадди, — сперва позволяешь этой отвратительной Престон издеваться надо мной, а теперь пытаешься задобрить меня пирожками.

Элинор широко раскрыла глаза.

— Что ты сказала? — она аккуратно отложила пакет и поднялась на ноги, — знаешь, Мад, я долгое время думала, что они совершенно напрасно тебя дразнят и пыталась заступаться. Но сейчас…! Значит, вот как? Я виновата? Разве не ты сказала обо мне гадость?

— Я сказала правду! — вскричала та.

— Вот уж не знала, что ты такая правдолюбица. Может быть, мне стоит взять с тебя пример? Я многое могу рассказать о тебе, Мад, и все это будет правдой. Видишь ли, меня не обидели твои слова о том, что у меня нет поклонников. Все это глупости, я никогда не делала из этого трагедии. Тем более, что мне просто не с кем было общаться в доме тети. Но я уверена, что, когда я поеду в Лондон, у меня будет куча поклонников. Но речь не об этом. Ты вроде бы считаешься моей подругой, Мад. Я могу ожидать такого от других, от Престон, к примеру, она не моя подруга. Но это сказала ты.

Маделайн молчала, кусая нижнюю губу.

— Не хочешь пирожок, так и скажи. Я не пытаюсь тебя задобрить. Спросила просто из вежливости, — Элинор села обратно.

Минут десять они молчали. Мадди смотрела в потолок, а Элинор поедала пирожки. Потом Маделайн проговорила:

— Ты сама виновата. Вчера ты так говорила со мной, словно мы уже не подруги.

— А мы уже не подруги, — девушка пожала плечами, — ты этого еще не поняла, Мад? Мы просто соседки по комнате. А раз нам приходится делить ее друг с другом, то лучше сохранить ровные, спокойные отношения. Конечно, до конца семестра осталось всего два месяца, но все равно, это целых шестьдесят дней и их лучше провести в относительном мире.

— Вот как, — негромко произнесла Мадди, — я так и думала. Ты давно хотела это сделать, давно просто терпела меня. Я тебе мешаю. Не знаю, правда, каким образом.

— Ерунда, — отмела Элинор эту идею, — мне просто надоело бегать за тобой с платочком и стаканом воды. Кстати, я считаю, что сплетничать обо мне за моей спиной — это дурной тон.

— Я не сплетничаю, — вспыхнула девушка.

— Да? А откуда тогда Фрэн знает о моей тете?

— Я… я не знаю, — запнулась та и опустила голову, — ей могла сказать об этом мисс Томпсон, например.

— Конечно, — фыркнула Элинор, — позвала в кабинет и поделилась. Не выдумывай, Мад, мне Фрэн все рассказала. Между прочим, я не просила тебя это делать. Хочешь отплатить мне за то, что я носилась с тобой все эти годы? Как мило.

Маделайн потянула носом. Потом жалобно сказала:

— Прости меня, Элинор.

— Ничего страшного, — отозвалась девушка, убирая пустой пакет, — я уже все поняла.

— Что ты поняла?

— Поняла, что ты из себя представляешь.

Встав, она потянулась и достала полотенце.

— Пойду умоюсь. Пора ложиться спать, Мад.

— Не сердись на меня, Элинор, пожалуйста.

Та пожала плечами.

— Разве я сержусь?

— Сердишься.

— Я не хочу спорить с тобой, Мад. Я устала. Завтра рано вставать.

Девушка направилась к двери, гадая, сколько шагов она успеет сделать, прежде чем Маделайн зарыдает. Предположила, что пять, но ошиблась. Соседка начала всхлипывать лишь тогда, когда Элинор уже взялась за ручку двери — то есть, на двенадцатом шаге.

— Я не хотела тебя обидеть, — протянула она.

Элинор поспешно выскочила в коридор, чтобы не слышать продолжения. Да уж, повезло ей в этом семестре, врагу такого не пожелаешь. Целых шестьдесят дней ей придется выслушивать рыдания Мадди, ее упреки и опять рыдания. Впору сбежать от этого на край света. Но делать было нечего и бежать было некуда, так что, приходилось терпеть. У Элинор были крепкие нервы, но все на свете имеет предел. На два месяца ее терпения не хватит. Оставался один способ: бывать в обществе Маделайн как можно меньше. Именно по этой причине Элинор провела в ванной комнате столько времени, что там успели помыться все ученицы, живущие в этом крыле. Она вымыла все, что могла вымыть, а волосы причесывала целую вечность. До тех пор, пока в ванную комнату не заглянула учительница и не сказала, что все уже давно спят.

К слову сказать, Маделайн не оставляла своих попыток к примирению и дальше, поэтому Элинор приходилось изобретать все новые и новые предлоги, чтобы только поменьше бывать в своей комнате. С этой целью она повеселила одноклассниц на уроке истории и заработала от мисс Даррелл три часа после занятий, рискуя четверкой по поведению в перспективе. Но несмотря на все ухищрения ей все-таки приходилось общаться с Маделайн, потому что сколько бы она не отсутствовала, но ночевать ей приходилось в своей комнате вместе с соседкой. И пусть таких минут было мало, но они были чрезвычайно насыщенными.

Затишье наступило лишь тогда, когда экзамены приблизились почти вплотную и ни на что другое просто не оставалось времени. Даже самые заядлые болтуньи и сплетницы были вынуждены засесть за учебники. В эти дни преподаватели зверствовали особенно сильно и задавали столько, что времени оставалось лишь на обед и ужин в сокращенном варианте.

Элинор как обычно занималась в общей комнате, к этому давно привыкли и перестали спрашивать, что это она сюда зачастила. Теперь здесь было очень тихо и спокойно, все сидели, уткнувшись в книги и ни на что не обращали внимания. Лишь изредка вспыхивали короткие, яростные споры, когда кто-нибудь не мог найти ответа на вопрос и обращался к соседке.