Запретное путешествие 2: Реквием (СИ) - "Има-тян" - Страница 4

- Нет, мой Вожак, – грубым и низким голосом прорычал Хулт’ах, уважительно склоняя голову, приложив кулак к левому плечу. Да, голос этого воина не раз вызывал табун мурашек у многих противников, а молниеносные движения и изворотливость – однозначную смерть. Никто не желал сделать вызов Первому помощнику Вожака, дабы не быть паскудно убитым при борьбе с ним.

Вот же отродье. Идёт и наслаждается захваченной добычей. Я перестала сопротивляться после пятого шлепка по самому мягкому месту. Я могла бы и смириться со своей участью, да только отрезвевший разум стал вопить о ясном мышлении, принимая решение обмозговать данную ситуацию. Ещё и слова этого уродца о том, какие похабные действия хочет он сотворить со мной в будущем, разбудили первобытные инстинкты самосохранения, заставив мозг соображать на полную катушку. Помимо всего этого, проснулись и собственные принципы, при которых я никогда ранее ни одной лапе самца не дозволяла даже прикоснуться к своему телу, кроме Рла. А взгляд, наткнувшийся на клинок, так не опрометчиво висевший в ножнах, на поясе хищника, собрал пазл последующих действий, при которых этой наглой морде счастье не гарантируется, и тем более обрубаются на корню все его извращённые помыслы.

Не теряя времени, готовая на всё, ради свободы, я выхватила лёгким движением клинок и ловко развернулась на плече берсеркера, с размаху впечатывая остриё прямо в горб противника. Рёв боли разнёсся эхом по коридорам, по которым мы шли, и я следом нанесла решающий удар в шею, чтобы уродец не успел очухаться и убить меня. Берсеркер что-то невнятно прохрипел, захлёбываясь собственным твеем, и стал заваливаться на бок, ослабляя хватку, что дало возможность извернуться и оказаться от него в стороне. То чувство восторга, смешанное с испытанным удовольствием от того, что я самолично смогла завалить такую тушку, освободившись от гнёта рабства, вызвали лёгкий трепет внутри, разлившись горячей волной триумфа по жилам. Такого я никогда не чувствовала прежде. Неужели это и есть тот самый сладкий вкус победы? Но рано мне было радоваться, ибо предсмертный вопль берсеркера сработал, как свисток для их йк-бак, созвав к месту гибели хищника ещё нескольких представителей этой расы. И, сказать честно, я этого не ожидала. Меня даже привёл в замешательство такой поворот событий, потому как справиться с двумя мордами я буду просто не в силах. Поэтому, в целях сохранности, мозг дал команду бежать, что я и сделала, стоило двум другим немного приблизиться.

Я бежала со всех ног, не разбирая дороги, не запоминая коридоров и поворотов, сейчас перед глазами было одно – остаться в живых, уйти от погони. Я расталкивала проходящих мимо воинов, словно горой возвышавшихся передо мной. Звуки погони, в виде грузного топота преследователей, подгоняли ещё сильнее. Моё сердце билось о грудную клетку, намереваясь проломить рёбра, лёгкие с остервенением вдыхали воздух, а горло начали раздирать хрипы, вырывающиеся изнутри от таких перегрузок организма и сухости во рту. Перед глазами уже начинало всё темнеть и расплываться, рассудок затуманивала пелена усталости, но я продолжала изо всех сил бежать вперёд, чтобы остаться живой. В голове на какое-то время возникли мысли о том, что я просто обязана выжить, чтобы найти Манулу и, тем более, разузнать о том, жив ли мой сын. Они – это всё, что осталось у меня в этом мире. Помоги же, Но-Кхан, выжить и совершить задуманное.

Но судьба захотела распорядиться по своему, послав сюрприз в виде ещё двух берсеркеров, появившихся впереди с большими топорами наперевес. От этого я в ужасе округлила глаза, остановившись, как вкопанная. Мозг с жадностью искал пути к отступлению и спасению, но таковых, увы, не находилось. Сзади двое... и спереди. Я оглядывалась то назад, то вперёд, пытаясь отдышаться и без паники обдумать Фраи Фал (экстренную ситуацию). И я могла поклясться, что за доли секунд, пока ко мне приближались берсеркеры, перед моими глазами промелькнула вся жизнь. Я, словно в замедленном действии, лицезрела, как огромное остриё одного из топоров падает мне на голову и слышится победный рык хищника. Всё... Я иду к тебе, мой Рла... Закрыв глаза, я выдохнула и просто ждала у’сл-кве, но спустя секунду почему-то ничего не произошло, лишь топор, который должен был рассечь меня напополам, с грохотом упал на пол к ногам, а в лицо, внезапно, брызнул чей-то твей, невольно высвобождая из горла ошеломлённый “ах”.

Не поняв произошедшего, я распахнула веки и увидела лежащего ничком берсеркера, что порывался прикончить меня. Моему шоку не было предела. Развернувшись туда, где было ещё двое преследователей, я обнаружила их тоже бездыханно валяющимися на полу в луже собственного твея. Лишь единственный оставшийся в живых берсеркер развернулся и побежал прочь, словно трусливое животное. Ощупав себя и стерев чужой твей с лица, я вновь огляделась по сторонам, ища ответа.

- И что это было? – спросила я у пустоты коридора, еле освещённого красными лампами под потолком.

- Вернее сказать “кто”, – ответила мне пустота грубым утробным рыком, вызвав холодный табун мурашек по спине. Нервно сглотнув, я обернулась в сторону источника звука и ошеломлённо уставилась на смуглого аттурианца, склонившего в любопытстве голову набок и глядящего из полумрака на меня, держа в сильной когтистой руке длинный металлический хлыст, фосфоресцирующий от твея убитых противников. Его маска не выдавала ни единой эмоции, мускулистый торс в шрамах мерно вздымался при каждом вздохе, будто совсем недавно он не участвовал ни в каком сражении.

Через мгновение, которое продлилось, как показалось, вечность, аттури быстрым движением сложил хлыст, повесив его на правый бок, и стал медленными, но уверенными шагами, приближаться ко мне. А я продолжала стоять на том же месте, как вкопанная, пытаясь отойти от шока. Уже через пару секунд он возвышался надо мной, приблизившись вплотную.

- Зачем ты спас меня? – промолвила я почти шёпотом, глядя на него снизу вверх. Аттурианец был выше где-то на голову, от него так и веяло запахом силы и превосходства. И в этот момент я почувствовала себя абсолютно беззащитной, маленькой, хрупкой и никчёмной, а следом за шоком пришла необъятная усталость от пережитого дня, подкосившая ноги и затмившая разум обморочной тьмой. И единственным, что я смогла уловить, перед тем, как уйти в небытие, были подхватившие моё тело сильные руки, а также треугольная маска, отливающая красными бликами от света ламп.

Комментарий к Глава 1. Хулт'ах: http://vk.com/photo55156363_334165762

Вожак Разайд: http://vk.com/photo55156363_334183296

====== Глава 2. ======

Я подскочила от того, что во сне снова увидела ужасающую картину, когда ки’чти-па воина в белой маске пронзают Но-Кхана, после чего он бездыханно падает, глядя на меня угасающим взором. Слёзы ручьём текли по лицу, дыхание было тяжёлым и частым. Сделав несколько глубоких вдохов, я всхлипнула и вытерла солёные дорожки, шмыгая носом. И тут сразу пришло озарение. А вернее, вопрос на засыпку: где я? Осматривание помещения не дало никаких разгадок. Всё было определённо незнакомо. Поднявшись с кушетки, я подошла к двери и нажала зелёную кнопку, обычно служившую для открывания оной. Металлическая преграда с тихим шипением подлетела вверх, открывая вид на ещё более незнакомый коридор, тянущийся куда-то вдаль.

- К’жит! Где я? – спросила я сама у себя и стала беспощадно насиловать мозг, вспоминая последние события. Ага... Меня продали берсеркеру, затем я его завалила, потом был побег от двух преследователей, ещё двое появилось навстречу. Топор, убитые берсеркеры, а затем... – Тот аттури! – вспомнила я, оказавшись возле ещё одной двери, пройдя вдоль коридора. – И где он? – задалась я вопросом, открывая преграду перед собой тем же способом и заходя внутрь. И тут меня будто снова холодной водой окатили, вызвав табун мурашек по всему телу. Всего в двух метрах от меня, перед панелью управления челноком, в кресле пилота, восседал тот самый Смуглёныш, щёлкая длинными чёрными когтями по кнопкам. Сразу же пригнувшись и почти перестав дышать, я стала очень тихо приближаться к нему, надеясь собственными руками придушить с’йюит-де. Уже оставалось всего каких-то несколько сантиметров от его кресла, волна адреналина и жажды мести разлились по жилам, разнося горячий твей по телу.