Запретное путешествие 2: Реквием (СИ) - "Има-тян" - Страница 24

- Я могу доверять тебе? – гортанно прорычал смуглый, и от этих слов волнение разлилось в животе. Я просто не могла сразу поверить в то, что он так легко просит меня не делать глупостей, взамен давая возможность на определённый срок побыть без его чуткого внимания. Это не то, что я желала на самом деле, но было нескрываемо приятно услышать о том, что он самолично желает ослабить ошейник и увеличить поводок своей рабыни.

Я не знала, что ответить, переваривая в голове всё, что сказал аттурианец. Растерянный взгляд перемещался то в одну, то в другую сторону коридора, то вновь останавливался на пристально смотрящего на меня самца, терпеливо ожидающего ответа. Я в смятении закусила нижнюю губу и опустила глаза в пол, всё ещё находясь в размышлениях. И через мгновение услышала тихое урчание смуглого. Он вдруг сделал шаг и приблизился, а затем, неожиданно для меня, нежно коснулся шершавыми пальцами щеки, аккуратно проведя по ней кончиками когтей. И это заставило моё сердце на миг остановиться. Не знаю от чего: от волнения, или такого внезапного проявления ласки с его стороны?

- Н’дхи-джа (Хорошо), – неожиданно для самой себя, наконец промолвила я и посмотрела на аттури. – Я обещаю не совершать ошибок.

Услышав это, Хулт’ах довольно проурчал, а потом развернулся и направился к двери отсека, которая находилась в нескольких метрах от нас. Я же последовала за ним, а войдя в помещение, увидела, что он открывает до селе неизвестный мне тайник в стене над своей кроватью и достаёт оттуда сверкающие доспехи. Значит, задание очень серьёзное. Усевшись на кушетку, я стала наблюдать, как аттури облачается в начищенную до блеска аву’асу, затягивая каждый ремешок, коими прикреплялась металлическая защита на статное тело самца. И от чего-то в этот момент на меня нахлынула внезапная грусть, а внутри образовалась пустота, будто меня бросили, оставили на произвол судьбы. Хотя я знала, что это не так. Почему-то я не радовалась тому, что на время буду предоставлена сама себе, что смогу беспрепятственно навещать Манулу, не боясь пристального взгляда Шикло.

- И ты так просто оставишь меня, дав хоть и маленькую, но свободу? – печально промолвила я, когда Хулт’ах уже полностью облачился в доспехи, а теперь распределял клинки и метательные диски в сложенном виде по маленьким карманам на кожаном ремне, пересекающем его мощную грудь. Два меча с изогнутыми концами, похожие на те, с которыми мы упражнялись во время спарринга, легли в ножны за спиной, лишь искусно переплетённые рукоятки выглядывали по бокам. Оглядев себя, смуглый повернулся ко мне и плотно прижал бивни к клыкам. С полминуты он стоял и пристально разглядывал меня, тихо урча и перебирая когтями трофейное ожерелье, словно о чём-то размышляя. Но спустя мгновение Хулт’ах подошёл и потянул меня за запястье, заставив встать к нему вплотную.

- Хирон будет присматривать за тобой, – низким тембром проговорил он, и опять мурашки побежали по спине от его голоса. – Я надеюсь, что ты не сбежишь во время моего отсутствия, – снова тихо произнёс самец, наклонившись к самому уху и коснувшись бивнями лица, вызывая волну волнения и растерянности. – Иначе я всё равно отыщу тебя, где бы ты не находилась, и оторву голову! – переменившись в лице, пригрозил смуглый и резко прижал к себе, проводя когтями по спине, от чего я ошеломлённо взвизгнула, упёршись ладонями в грудь самца.

Слыша его мерное урчание над ухом, и чувствуя, как он вдыхает мой запах, я впала в забвение. Малая доля страха поднялась откуда-то из глубины подсознания от того, что не имела представления, какие действия предпримет аттури в следующий момент. Но спустя минуту ничего более не произошло. Хищник отпрянул от меня, а затем надел последний атрибут защиты, в виде треугольной маски с налегающими друг на друга пластинами в области жвал, после чего развернулся и покинул отсек, оставив в полном одиночестве.

Успокоив колотящееся внутри сердце, я села на кушетку, ощущая, как внезапная печаль заволокла рассудок, превращая бег мыслей и воспоминаний минувшего дня в острые иглы, пронзившие виски, вызывающие острую боль и тяжесть. Закрыв глаза, я опёрлась головой на ладони, склонившись к полу, и стала копошиться в ворохе чувств, что охватывали меня в эти секунды. Ошеломление, удивление, грусть, тоска, непонимание и пустота. Я до сих пор не могла поверить в то, что на некоторое время буду предоставлена сама себе на корабле, принадлежащем аттурианцам. А вдруг что-то случиться или кто-то захочет напасть на меня? Что делать в этой ситуации? И в тот же момент я призналась себе в том, что целиком и полностью всё время рассчитывала на защиту смуглого самца, с которым свела меня судьба.

Сейчас мне оставалось только заниматься самобичеванием. Корить себя за то, что всё-таки доверилась этому аттури, сама того не замечая. Теперь не сбежать без явного чувства вины, потому что дала обещание. Да и он вдруг резко изменился по отношению ко мне. С чего так? Даже не знаю. И что теперь прикажете делать? Некую свободу я получила, но как ей воспользоваться? Наверное, стоит провести время с Манулой, ведь я так давно не видела её. А может ещё помочь чем-нибудь Хирону, он же стал моим временным надсмотрщиком. Хотя это всё-таки хорошая возможность совершить побег. Да только дадут воплотить эту задумку в жизнь находящиеся на Атолле аттурианцы? Они могут поймать и без суда и следствия просто избавиться от какой-то яутки, а Хулт’аху рассказать по возвращению, что я оказалась неверной и позлорадствовала над его доверием. Нет. Так не пойдёт… О, Великий Кетану! Что мне делать?

От бессилия, что-либо предпринять, я простонала и рухнула на кушетку. А может оно и к лучшему, что осталась одна? Пролежав в таком положении не менее получаса, разбираясь со своими мыслями, я пыталась уснуть, да только сон не хотел настигать меня. Уже зарычав от негодования, я резко поднялась и решила отправиться к Хирону. Он наверняка до сих пор в мед отсеке. И я не ошиблась, когда зашла туда и увидела лекаря. Тот в свою очередь взглянул на меня и попросил подойти.

- Хулт’ах сказал, чтобы я присмотрел за тобой во время его отсутствия, – проговорил он, и я уселась на стол возле него, глубоко вздохнув. – Что ты думаешь предпринять в этот период?

- Хочу провести всё это время с Манулой, – ответила я, смотря перед собой.

- Это та беременная самка Бакууба? – поинтересовался Хирон и смешал две жидкости в одной колбе, наблюдая за реакцией.

- Ты знаешь её? – удивилась я и посмотрела на хищника.

- Я же лекарь, – выдал серый аттурианец и тихо проурчал. – Поэтому буду следить за тем, как протекает её беременность. А ты можешь мне помочь в этом.

- Без проблем, – улыбнулась, наконец, я, сразу приняв во внимание тот факт, что явно скучать с этим аттурианцем не придётся.

Дни снова пролетали вереницей событий. Но уже более радостнее, так как я постоянно общалась с Манулой. Прошла почти неделя, а может и больше. Просто я потеряла счёт времени. Я снова смеялась с прибауток Хирона, когда мы вместе совершенствовали эликсир для быстрого заживления ран. Вот и наклонности учёных. Я успела заметить, что Хирон до мозга костей принадлежит к этой касте. И не такой уж он и враждебный аттури, как обычно нам утверждали предки. Хирон постоянно рассказывал мне историю аттурианцев, порой проскальзывали события стычек с яутами. Он поделился со мной тем, что абсолютно не понимает мою расу. Для него яуты, словно загипнотизированные, следующие только по одним законам. Как он сказал однажды: «вы, будто каинде, подчиняющиеся только воле одного главенства, в их случае – Матке, в вашем – Кодексу Чести. Вы слепо следуете по одному и тому же пути, не глядя по сторонам и не видя, сколько возможностей может вам предоставить целая Вселенная». Он не понимал, почему яуты так яро следуют этим правилам, хотя некоторые из них (правила), по его мнению, абсурдны до безумия. Он признался, что досконально знает каждый закон нашей расы, культуру. Ведь он Учёный, и его интересуют любые знания. Даже однажды у него ни с того, ни с сего вдруг появилась идея сравнить мой твей с его, исследовать отличия аттури от яутов, если таковые найдутся. Испытывая некое любопытство, я согласилась дать образец своего твея, после чего лекарь вместе со мной стал проверять реакцию антител на разные возбудители вирусов, записывая данные в свой персональный компьютер на левой руке. А затем его просто понесло. Вслед за моим твеем пошло исследование частичек кожи, ногтей, рефлексов, осязания, обоняния. Даже дошло до того, что он нагло попросил дать образец яйцеклетки, после чего я пришла в полный шок, твёрдо заявив, что не собираюсь выполнять данное требование, а затем улизнула к Мануле.