Плацебо (СИ) - "Хастлер" - Страница 11

Как я не пытаюсь успокоить его, но мои старания просто напрасны, мне кажется, что он вообще не замечает меня рядом с собой.

Тогда я перестаю уговаривать его и просто держу со всей силы, когда его выгибает очередная судорога или, когда он пытается вырваться из моих рук. Стараюсь не вслушиваться в его крики, потому что они сводят меня с ума и зарождают в моей голове не очень хорошие мысли. Несколько раз думаю о том, что наверное стоит напоить парня спиртным, один раз даже мелькает желание достать ему эту чёртову дозу, но мой рассудок побеждает всегда.

Я как заведённый уговариваю его и себя, что нужно пережить, перетерпеть, дальше будет легче. Но легче почему-то не становилось. Через несколько часов у меня ноют все мышцы от постоянного напряжения, раскалывается голова, зудит и саднит кожа в том месте, где меня укусил Мир.

А он беснуется всё сильнее, вырывает руки, стучит ногами по спинке кровати, пытается разодрать ногтями следы от уколов на своей коже.

В дверь уже звонили дважды, но оба раза я это проигнорировал. Я не могу оставить его даже на секунду, боясь, что он сделает себе что-то.

Пот стекает у меня по вискам, волосы прилипли на лоб, а руки начинают неметь. Возможно, боль прибавляет мальчику сил, но удерживать его становится всё труднее.

В редкие минуты «передышки», когда Мир просто хрипло дышит и позволяет гладить себя по спине или по взмокшим волосам, я думаю о том, что всё это конец. Но каждый раз моя надежда оказывается напрасной, всё начинается по новой.

Несколько раз я даже думал о том, чтобы связать его, но не смог. Как представлял, что в моменты более-менее адекватного сознания парень будет видеть себя скрученным по рукам и ногам, мне почти физически становилось больно. У него и так накатывали приступы паники, когда он боялся даже вдохнуть, а тут такое…

— Я умру… — шепчет сухими губами в очередной просвет мнимого спокойствия.

— Ты будешь жить очень долго, — целую его в висок и убираю прилипшие к его шее волосы.

— Помоги мне…

— Чем? Ты только скажи? — уже почти слышу, как он просит наркотик, но парень говорит совсем другое.

— Помоги мне умереть… Я сам не смогу.

— Не смей думать о таком! — прижимаю его к себе и начинаю баюкать, а у самого слёзы из глаз. — Это пройдёт, вот увидишь. Мы с тобой ещё посмеёмся над этим.

— Посмеёмся? — опять напрягается весь, а я готовлюсь держать покрепче.

— Конечно.

— Тебе смешно значит?! — не успеваю ответить, не успеваю даже отвернуться от его вскинутой руки и ногтей.

Щека горит огнём, сердце стучит где-то под горлом, Мир, во весь голос орёт, что он убьёт меня, плавно переходя на свою смерть, и потом опять по кругу.

В какой-то момент мне кажется, что я уже и сам свихнулся, потому что мозг отключается, и я перестаю воспринимать слова парня, сосредотачиваюсь только на том, чтобы удержать его. О том, чтобы поесть или хотя бы дойти до воды, и речи быть не может, да и не до еды мне сейчас. Конечно, нужно было поставить бутылку с водой у кровати, но вчерашние события вымотали меня до такой степени, что хотелось только спать. Я тогда и не думал, что сегодня будет в десятки раз хуже.

— Егор, — перестаёт выкручиваться. — Расскажи что-нибудь…

— Что? — не сразу понимаю, что он говорит осознанно и больше не орёт в мой адрес все матерные слова, которые только знает.

— О себе… Расскажи.

— Во мне нет ничего интересного. Самый обычный парень, которых миллионы. Работа, друзья, немного нестандартные, конечно, и кот, тоже не совсем нормальный.

— Ты всегда был таким?..

— Ты о том, что я гей?

— Я бы сказал по-другому, но ты… обидишься… — пытается усмехнуться.

— Поверь, ты меня уже мало, чем можешь обидеть…

— Всё так плохо? — кривая улыбка на потрескавшихся губах опять сменяется гримасой боли.

— Нет. Всё это мелочи. Не бери в голову.

— А бери в рот… — выдаёт сиплым голосом, то ли шутит так, то ли… — Егор?

— Да?

— А что ты будешь делать, если я умру? Тебя тогда, наверное, посадят, — сжимает в кулаке край покрывала, пытаясь не закричать, видимо опять накрывает.

— Хочешь этого? — утыкаюсь ему в макушку и мысленно прошу время идти быстрее.

— Хочу… — не выдерживает, стонет. — Ты мне всё сломал…

— Что сломал? — умудряюсь даже выжать из себя эмоцию в виде удивления.

— Руки… Ноги… У меня внутренности болят… Ты меня бил…

Прикрываю глаза и заставляю себя не сорваться в объяснения, всё равно он не поймёт сейчас ничего. Ему больно и он винит в этой боли меня, ведь я его держу, я не даю уйти, не позволяю остановить эту боль. Хотя… В таком состоянии он и не уйдёт далеко. Свалился бы под первым забором. Или сделал бы неуверенный, но последний шаг на проезжую часть, желая получить облегчение. Значит пусть пока винит меня, раз ему от этого легче.

— Прости меня, — шепчу ему в волосы.

— Нет… — закидывает голову назад и смотрит мне в глаза, а я отмечаю, как посерело его лицо и какие круги залегли под запавшими глазами. — Поцелуй меня…

— Зачем тебе это?

— Просто интересно… как это, когда не с девочкой…

— Мир… — но меня уже не слышат.

Зелёные глаза наливаются яростью и болью, и мы вновь проходим ещё один круг ада — вместе. Он — ломающийся в моих руках. И я — ломающийся от его криков. Просит прекратить, умоляет перестать его мучить, обещает мне все богатства на свете, лишь бы я помог. А я хочу помочь, только не так, как он этого хочет.

Смотрю на часы, но цифры просто двоятся и расплываются перед глазами. Сам чувствую себя наркоманом не получившим дозы, до такой степени болит всё тело и наваливается какая-то жуткая усталость. Начинаю бояться следующего затишья, потому что могу просто уснуть, и тогда не вариант, что вообще останусь жив, потому что в глазах Мира я видел приговор для себя.

Минуты сливаются в тягучие бесконечные часы, и я постепенно и сам перестаю верить в то, что этому ужасу хоть когда-то придёт конец. Но, с бараньим упрямством продолжаю убеждать в хорошем исходе Мира.

Несколько раз видел Сатану, пытающегося проскользнуть в спальню, но каждый раз кот в страхе убегал, как только парень возобновлял свою возню, в попытке освободиться от меня.

«Прости друг, но хозяин пока что не может тебя покормить».

Моя кровать выглядит, как поле боя, на котором проводились состязания без правил, а потом ещё побывало с десяток шлюх с самыми буйными своими клиентами.

Перевёрнуто, смято и мокро. Пахнет потом, кровью и спермой… Не думаю, что Мир получал удовольствие от таких оргазмов, скорей всего он вообще не замечал их. Просто его мозг пытался справится с болью по-своему, используя всевозможные способы.

***

Выпить воды и выкурить сигарету мне удалось только вечером. На улице уже начинает темнеть, а Мир (слава Богу!) минут двадцать, как в отключке.

Едва передвигая конечностями, я ковыляю на кухню и с неимоверным облегчением делаю первую затяжку. В голове шумит, кончики пальцев покалывает от напряжения, в мозгу только одна мысль: «неужели всё?».

По коже бегут мурашки, как только открываю форточку. Вспоминаю, что до сих пор в одних трусах. Ну и хуй с ним! Кто меня видит? Мира это уж точно не интересует.

Резкий звонок в дверь, и я подпрыгиваю, чуть не роняя сигарету. Блять! Кого там ещё принесло? Или это сердобольные соседи всё же вызвали полицию, чтобы вытащить из лап маньяка орущее тело?

Как был в трусах и с сигаретой, топаю в коридор. Дверь открываю, даже в глазок не глянув, мне как-то всё равно, кто там.

— Твою мать…

Вначале слышу знакомый голос и только потом поднимаю глаза, чтобы разглядеть охуевший взгляд карих глаз. Странно… Разве сегодня суббота? Кажется, я хотел придумать отговорку, но похоже уже ничего не нужно выдумывать.

— И тебе привет… — отступаю вглубь квартиры. — Проходи.

========== Въебать бы тебе, по старой дружбе, да только… ==========

POV Эмиль.

— Твою мать… — слова застревают в глотке, как будто меня душат.