Враг (СИ) - "Хастлер" - Страница 25

— Сань, я тут подмогу привёл, — высокий кивает на меня.

— Отлично, а то мы тут замаялись, — парень по имени Саша показывает мне на багажник. — Давайте все вместе.

Мы становимся позади стареньких жигулей, и я уже готов толкать по команде, когда к моему горлу приставляют нож…

— А теперь аккуратненько залезаем в машину и сидим тихо…

— Ростик, не порежь его, а то с нас шкуру спустят, — предостерегает друга Саня.

— Не боись, если что, скажем сам напоролся случайно, когда дёргался.

— Ага, сам потом и напорешься случайно…

Ростик хватает меня за локоть, не убирая ножа от моей шеи, и открывает передо мной заднюю дверцу.

— Садись, — слегка толкает, и я, не успев пригнуться, больно чиркаю макушкой.

Залезает рядом со мной и закрывает дверь. С другой стороны садится накачанный Саня, придавливая меня вплотную к плохо пахнущему ломоносому.

— Привет, Дима.

До брезгливости знакомый голос, и черноволосую голову узнаю тут же.

— Вась, в чём дело? — пытаюсь свеситься на передние сидения.

— Тебе сказали сидеть и не рыпаться! — меня грубо притягивают назад за плечи и опять зажимают телами.

Машина трогает с места и на ближайшем повороте сворачивает на грунтовую дорогу, ведущую к заброшенному заводу.

Смотрю перед собой и почему-то больше всего переживаю за Веру, которая ждёт меня дома.

Мы остановились у пустыря, поросшего шиповником и мелкой акацией, которая пробивалась сквозь потрескавшийся и рассыпавшийся в некоторых местах асфальт.

— Выметайся! — вылезший первым Саня тащит меня из машины, больно сжав запястье.

Пытаюсь успеть за рывком его руки и чуть не падаю на колени.

— Веди его к старой подстанции, там уже ждут, — Ростик громко хлопает дверью, видимо, с целью быть услышанным.

Последним вылезает Васька. Смотрится смешно рядом со здоровыми парнями, и я хмыкаю. Вот всегда так, когда предчувствую пиздец, пробивает на смех.

Ростик включает фонарик на телефоне и идёт первым, дальше я, подгоняемый Саней, и последним цыганёнок, как будто у меня есть шанс убежать от этих двоих.

Впереди вырисовывается старая ржавая ограда, которая раньше служила защитой от любопытных, пожелавших испробовать на себе кайф от удара в несколько тысяч вольт. Сейчас от неё осталась только одна секция из грубой сетки, вмурованная в цемент, остальные, видимо, уже давно утащили на металлолом.

Именно у сетки я и заметил высокую фигуру. Узнаю, даже не видя лица, и под кожей ползут мурашки.

Вспоминаю последние дни и лихорадочно копаюсь в них в надежде понять, где же я накосячил. Ничего путного на ум не приходит — за последнюю неделю я не видел Лекса даже издали.

— Привет, Принцесса, — голос как всегда спокойный и хрипловатый.

Намеренно молчу, показывая своё возмущение происходящим. Меня тут же толкают в спину, и я почти влетаю в Лекса, чудом успев остановиться на последнем шаге.

— Так летишь навстречу, Принцесса. Соскучился? — Лекс подкуривает сигарету, и в свете зажигалки я вижу его дикие глаза.

Теперь по-настоящему становится страшно. В лучшем случае меня найдут через несколько дней, а то и через месяц — сюда редко кто заходит.

— Что тебе нужно? — стараюсь выговаривать чётко и ровно, не давая ему возможности насладиться моим страхом.

— Ну как же… Мы так давно не виделись, — затягивается, и я фокусирую взгляд на огоньке сигареты, чтобы хоть как-то успокоиться. — Я смотрю, ты и девушку успел себе завести. И как она?

— Тебя это не касается, — слежу за тем, как двигается в темноте тлеющая сигарета.

— Вот как? А я думал, мы стали с тобой близки после того, как ты мне с таким удовольствием отсасывал.

За спиной слышится приглушённый смех и чей-то негромкий свист. Мысленно благодарю темноту за то, что никто не видит, как меня бросило в краску.

— Ты ошибся, — выдавливаю из себя хоть что-то.

— Разве? — огонёк мелькает в последний раз, и окурок летит в сторону. — Пацаны, вы даже не представляете, что он вытворяет своим язычком.

Смех переходит в откровенный ржачь.

— А нам можно попробовать? — сквозь противное гигиканье выдавливает Васька.

— Ну, это мы посмотрим по его поведению, — подходит почти вплотную. — Да, Принцесса?

— Пошёл нахрен, урод, — голос звенит от злости, а пальцы сжимаются в кулаки.

— Вот, значит, как… Только я не хожу туда, я сам туда посылаю, — дёргает меня за майку и впечатывает в царапающую спину сетку. — Ты, сучёнок, смотрю, вообще страх потерял?

— Я ничего не сделал! — шиплю ему в лицо.

— Как же? А кто полчаса назад облизывал эту рыжую шлюху по всей морде? Или у меня с глазами что-то было? — делает голос потише и нависает надо мной.

— Рита не шлюха. И это не твоё дело, с кем я целуюсь.

— Не моё, значит… — сжимает майку сильнее, так, что трещит ткань. — А как бы ты поступил, Принцесса, если бы твоя личная соска пошла налево?

— Я не твоя… — на последнем слове запинаюсь.

— А чья? Или тебе так понравилось, что ты ещё кому-то такое удовольствие доставил? Может, Олегу? Не зря же он так трясётся над тобой.

— Ты ненормальный! — хватаю его за руки, пытаясь высвободиться.

— Ненормальный, говоришь?.. — больно бьёт меня по руке, так, что на миг немеют пальцы. — Кому, как не тебе, знать, почему я такой. Хочешь, напомню?

— Не нужно…

— А я, всё-таки напомню, — переходит на злобный шёпот. — Твоя идеальная задница не разошлась по швам только благодаря мне.

— Прости…

— Что? Простить? — встряхивает меня, как куклу, и я чувствую, что появляются на спине царапины от ржавой проволоки. — Разве такое можно простить?

— Я не знаю… — я честно не знаю, можно ли.

— Не знаешь… Такое нужно вымаливать, долго и тщательно, — хмыкает. — Хотя, знаешь, есть путь покороче, — наклоняется так близко, что я чувствую его тёплое дыхание. — Рассказать, какой?

Мотаю головой из стороны в сторону, хотя понимаю, что на это не обратят внимания.

— Я тут подумал… Может предоставить тебе великолепную возможность испытать всё самому? Просмотр от первого лица, так сказать.

Замираю в его руках, кажется, даже сердце перестаёт биться в груди. Он не сделает этого! Он не сделает этого! Только не так!

— Васёк! — кричит куда-то в сторону. — Ты там, кажется, минетик хотел?

— Ну, если ты не против… — вижу из-за спины Лекса, как Васька оглядывается на парней, видимо, ещё не верит привалившему счастью.

— Я же сам предлагаю. Делюсь с друзьями личной подстилкой.

— Лекс… Не надо… — делаю последнюю попытку достучаться.

— Надо, Принцесса, надо, — немного отворачивает голову назад. — Пацаны, вы как?

— А мы как все, — кажется, это отозвался Ростик.

— Только у меня условие… — оборачивается к ним и перехватывает меня за шею, ставя перед собой. — Принцесса у нас целочка, надо исправить.

— Уверен? — в голосе Сани слышно волнение.

— Разве я когда-нибудь говорю то, в чём не уверен? — Лекс передавливает горло сильнее, как только я начинаю трепыхаться.

— Нет, Волк.

— Значит, замётано. Вначале распечатываем, а потом можно и по минетику.

— А ты? — въедливый голос Васьки.

— А я посмотрю. Как-то брезгую после всяких рыжих шлюх. Кто первый?

Васька было выступает вперёд, но потом толкает перед собой Ростика, видимо, боится, что всё же не справится.

— Держите, — Лекс отталкивает меня от своей груди, давая секундную возможность вдохнуть на полную.

И тут же меня ловят чужие руки. Много рук. Цепляются в конечности и грубо укладывают прямо на грязный асфальт, усеянный мелкими камешками и стеблями сухой травы.

Из горла рвётся крик, и я сам ужасаюсь от него, как будто зверь загнанный.

— Рот ему заткните, а то вся округа сбежится, — буднично приказывает Лекс, и тут же чья-то липкая ладонь прижимается к моим губам.

Пытаюсь вырвать руки из чужой хватки и чувствую тяжёлое тело, усевшееся мне на ноги, и дёрганые движения в попытке расстегнуть мне джинсы. Господи, они и вправду это сделают! Начинаю метаться в истерике, больно царапая спину и вытягивая до судороги мышцы на руках, ударяюсь затылком.