Стратег (СИ) - "Хастлер" - Страница 17
- Предыдущая
- 17/19
- Следующая
— Почему себе не взял? — Смотрит, как я отпиваю из его стакана, потом, не спросив меня, зовёт пробегающую мимо девушку и заказывает ещё один такой же сок.
— Я тогда понял, что хочу… чтобы у нас это было по обоюдному желанию…
— Жаль, что в парке ты об этом забыл. — Как быстро поменялась интонация его голоса, он звенит, обвиняет и убивает.
— Мне тоже жаль…
— Что будем делать дальше? — Юлька, вяло покрутив в руке вилку, всё же принялся обедать.
— Что? — Это полный провал, потому что мои мозги образовали кашу, причём такую подгоревшую и с комочками.
Почему рядом с ним, я всегда чувствую себя проигравшим? Ну как он это делает? Даже сейчас вот. Выглядит жертвой, а голос как у палача.
— Ден. У меня предложение. Ты меня не трогаешь, я тебя не трогаю. Предлагаю сделать вид, что мы обитаем в разных вселенных. До конца четверти осталось всего ничего, потом ты забудешь об этом всём.
— А ты? Ты забудешь? — Ловлю его зрачки, которые пытаются спрятаться под пушистыми ресницами.
— Тебя это волнует? — Распахивает глаза.
— Да. И ты знаешь почему.
— Вот как… Ты про свою любовь? — Всё же отводит в сторону глаза и через некоторое время опускает взгляд на половину опустевшую тарелку. — Я не верю. Это очередной твой план, только я пока что не понял, зачем тебе это.
— Я просто хочу начать всё сначала.
— С парнем? Смеёшься?
— Почему? Ты же хотел быть со мной раньше, до всего этого.
— Я? Откуда… — Похоже, он понял, что я знаю намного больше, чем он думал. — Ну да… Разговаривал с матерью. Я мог бы, и догадаться… — сглатывает. — А ты уже посвятил своих друзей в то, что собираешься стать голубым и быть с парнем? А как же твоя репутация в школе?
Я молчу. Он прав, мне до одурения страшно даже представить, что скажут ребята в школе, одноклассники, учителя.
Юлька отодвигает тарелку, так и не доев, и лезет в рюкзак, как оказалось за деньгами.
— Я же сказал, что оплачу.
— Иди ты… — Трясущимися руками достаёт несколько купюр и кидает на стол.
Мне кажется или то, что я узнал о его чувствах, напугало его намного больше, чем весь наш предыдущий разговор.
— Юль. — Хватаю его за руку прежде, чем он успевает уйти, шарахается в сторону, но я держу крепко. — Почему ты не сказал мне?
— Это бы что-то изменило? — Он как-то весь разом потух и осунулся, даже голос стал уставшим. — Только честно?
Смотрю на него бледного, замученного, с покрасневшими глазами и выбившимися из-под резинки прядками волос. Нет. Ничего бы не изменилось. Если бы он сказал, было бы ещё хуже. Я бы не дал ему жизни в классе, да, наверное, и во всём городе. Если бы тогда, сразу парень признался мне в любви, я бы сделал всё, чтобы втоптать его в грязь, как можно глубже. Теперь я это понял. А он, похоже, знал это со дня нашего знакомства.
— Для тебя было бы ещё хуже, — честно ответил я.
— Ещё хуже?
И я понимаю, о чём он. Не отвечаю. Отпускаю его руку. Отворачиваюсь к окну, в которое предыдущие полчаса пялился он. Вот так вот… Разговора не вышло. Вернее вышло совсем не так, как я себе представлял.
— Я могу доучиться спокойно? Хотя бы эту четверть. В следующей вернусь в свою школу.
— Останься. Обещаю, больше тебя никто не тронет.
— Даже ты? — Похоже, он уже сделал несколько шагов к выходу.
— Не обещаю… — шевелю губами, внутренне чувствуя, что мой ответ ему уже и не нужен. Его уже нет рядом.
========== Новый повод для школьных сплетен. ==========
Кажется, я в конец распрощался со своей дырявой и поржавевшей крышей, иначе как объяснить то, что пришло мне в голову сегодня, едва я открыл глаза? Н-да… Этот очередной план был, наверное, худшим из всех моих ранее выдуманных. В случае провала, а в счастливый результат не верил даже я сам, я перестану быть для всех тем, кем являлся до сих пор.
Утром, собираясь в школу, я поделился с мамой своей мыслью, и как оказалось, даже она не очень верит в то, что это сработает.
— Денис, ты же понимаешь, чем это будет для тебя?
— Понимаю.
— Может, как-нибудь доучишься, а там… Выпустишься и решишь эту проблему.
— Боюсь, тогда будет поздно что-то решать.
— Может и такое быть. А учиться с этим дальше, жить, общаться с друзьями, не боишься?
— Переживаешь?
— Конечно. Ты же мой сын, Дениска. — Мама гладит меня по голове.
— Будешь меня стыдиться?
— Нет! Что ты такое говоришь? Прекрати так думать.
— Тогда я хотя бы попытаюсь.
— Ну что же… Как бы ни обернулось, я всегда с тобой.
Честно говоря, по пути в школу, я несколько раз отменял своё решение и потом опять возвращался к нему, понимая, что возможно это единственный способ что-то исправить.
Моросящий холодный дождь заметил только в квартале от своего дома, естественно за зонтом не вернулся, к школе пришёл продрогший и злой. За углом заметил тощего шестиклассника с сигаретой, отвесил ему пару оплеух и грустно встал на его место, достал свою пачку, закурил. В начале аллейки показался Макс с зонтом. Заметил меня сразу и повернул в мою сторону. Молча стал рядом и укрыл меня от доставучих капель, которые уже стали пробираться за шиворот моей куртки.
— Ну? — Он тоже закурил.
— Зачем ты к Юльке приставал? — Я стряхнул пепел и затянулся аж до звёздочек в глазах.
— Наплакался? Тебе? Что-то новое… Или другой кто сказал?
— Не важно. Макс, не трогай его больше. Хорошо?
— С хера ли? Колись, что случилось, Кай?
— Да, пиздец, такой случился, Макс… просто взрыв мозга…
— Да что там у тебя? — Макс отряхивает рукав своей кожаной куртки, на который стекает вода из зонта.
— Погоди чуток, до класса дойду и узнаешь.
— Ты меня пугаешь, дружище.
— Я сам себя боюсь иногда… — Выбрасываю сигарету и тоскливо смотрю на окна нашего класса, выходящие аккурат на пятачок облюбованный курильщиками.
— Странный ты в последнее время, Кай. Очень странный. — Макс встряхивает зонтом. — Пошли?
— Иди, я догоню.
Макс уходит, а я так и мокну ещё минут десять… Звонок на первый урок застал меня в коридоре. Спешить было некуда, в класс я должен был зайти последним.
Открывая классную дверь, пытался утихомирить своё бешеное сердце, которое то ли от волнения, то ли от испуга рвалось из груди. Все в сборе. Вон Макс улыбается виновато, как будто моя насквозь промокшая куртка и капающая с волос вода — его заслуга. Классная руководительница смотрит недовольно, явно ожидая извинения за опоздание или хотя бы банального приветствия. Юлька… Сидит, опустив лицо так, что волосы почти закрывают его. Сегодня без резинки. Красивый. И пряди так мягко завиваются вокруг его лица.
— Здравствуйте, Никитин. Спасибо, что почтили нас своим присутствием. И своим видом… — Класснуха отмирает первой. — Прошу, садитесь на ваше место.
— Здравствуйте, Антонина Павловна… А можно я пока что постою. У меня есть заявление для ребят и для вас, наверное…
— Никитин, у нас урок, между прочим… Это что-то очень важное, что не потерпит до перемены?
— Вы не представляете насколько важное. — Во рту пересохло, и голос кажется хриплым и скрипучим, а может это я уже простудился?
— Тогда мы тебя слушаем, Никитин.
Обвожу глазами класс. Господи, как страшно. Слова застряли где-то в районе живота и никак не хотят подниматься выше. Но я должен, иначе проебу всё окончательно. Ещё и Юлька так смотрит, прямо в душу. Как будто уже знает, что я хочу сказать. Открываю рот, набрав побольше воздуха, и вижу, как он оживает и в панике начинает мотать головой. Просит молчать? Чего он боится? Думает, что я расскажу про изнасилование, признаю вину? Нет, я не настолько решительный и безрассудный. Но то, что я хочу сделать, тоже требует много смелости.
— Ребят… — Обвожу взглядом всех сидящих, блять, аж коленки дрожат. — Я хочу кое в чём признаться…
Вижу, как Юлька хватается за край парты, готовый в любой момент сорваться и выбежать из класса. Моё белобрысое наваждение, неужели ты думаешь, что я пришёл сюда, чтобы в очередной раз опозорить тебя?
- Предыдущая
- 17/19
- Следующая