Сердце для падшего Ангела (СИ) - "Хастлер" - Страница 28

Конечно я звонил и спрашивал так часто, как мог, спрашивал у Майи, поэтому пытался быть крайне осторожным в своих вопросах.

По её словам, всё уладилось. Эмиль ведёт себя как обычно, ходит в школу, играет в компьютерные игры, гуляет с друзьями. По клубам больше замечен не был.

И я был искренне рад, что у него всё налаживается, только одно меня удивляло. Майя сказала, что у него всё та же сине-волосая девушка. Скорей всего видела их где-то вместе. И меня не столько заботило, что сестра могла признать в ней героиню одного из своих любимых домашних видео, как то, что мелкий всё ещё с этой девушкой.

После всего что узнал, после того, что сам увидел. Что это? Настоящая любовь или жалость? Лучше бы последнее…

Да, я ревновал. Ревновал мелкого к его друзьям, к этой разноцветной малолетке Мальвине, к Майе. Они все были там, рядом с ним, и только я за сотни километров от него.

Днём, загружая себя работой, ночью убивая себя воспоминаниями о нашем с ним последнем вечере.

Если бы можно было всё вернуть, переиграть. Не было бы побоев в туалете дорогого клуба, не было бы обидных слов, не было бы этого проклятого видео… Хотя нет, видео бы осталось, осталось на задворках многочисленных папок в компьютере Майи.

И может быть тогда наша первая ночь не была бы такой ужасной. Полной ненависти и боли. И ещё не известно, кто из нас двоих в тот момент больше ненавидел и кому из нас было больнее.

Ветер сорвал с ближайшего дерева небольшую ветку и распластал её на лобовом стекле. Корявый сучок медленно сползал вниз, всё ещё прилепленный к мокрой плоскости одним единственным красно- жёлтым листком, а мне становилось нечем дышать в салоне авто.

Холодные капли хлестнули по лицу, стекая и пробираясь за воротник пальто, увлажняя рубашку под ним. Из-за сильного ветра, падающая с неба вода, казалась маленькими колючками впивающимися в кожу, но дышать и вправду стало немного легче.

Мягко прикрываю дверь машины, чтобы небесные потоки не портили дорогой салон и ставлю автомобиль на сигнализацию.

Решение пройтись пришло внезапно. До дома метров триста, и если поторопиться… А есть ли смысл спешить? Ждут ли меня там?

*

На лице Эмиля удивление тут же сменяется холодным безразличием.

 — Машина сломалась?

 — Нет, — смотрю на его тонкую, ещё больше похудевшую за эти дни фигуру, замершую на лестнице.

Я так скучал. Скучал по этим его дебильным чёрным футболкам с глупыми надписями, по его вечно растрёпанным волосам, по его огромным, подведённым как у девочки, глазам цвета виски (который часто скрашивал в последнее время мои вечера). Даже колечко серьги в его нижней губе уже не хотелось сорвать, а наоборот…

 — А где же так? — показывает рукой, на пол подо мной, а я даже не смотрю туда и так зная, что натекло и мокро.

 — Гулял… — я и правда гулял. От ворот до дома максимум минут пять, я же шёл все двадцать пять.

 — В ливень?

Перевожу взгляд на окно. И правда, льёт как из ведра.

Слышу шаги мелкого ближе. Спускается. А я всё так же смотрю на мокрые окна.

 — Чаю хочешь?

Такой обычный вопрос, но как приятно обдало теплом внутри, под продрогшей мокрой оболочкой.

 — Хочу… — всё ещё не верю, что он сам предложил, и только когда его спина замирает у кухонной двери, слегка улыбаюсь

 — Тогда я бы на твоём месте поторопился с переодеванием, — исчезает за дверью, а моя улыбка уже смело расползается по лицу.

Меня действительно напоили чаем. Из чашки и с толстым кружочком лимона. Волосы у меня всё всё ещё влажные, но то ли от тёплого свитера, то ли от взглядов Эмиля я согрелся очень быстро. Мелкий тоже заварил себе чай и бросил в него такой же кусок, варварски нарезанного лимона. Сел за стол напротив меня. Мне кажется, или он уже не боится?  — Я скучал, — слова выскакивают сами, и я прячу лицо за краями чашки.  — Я… Где ты был? — говорит совсем не то, что собирался вначале.  — Уезжал из города по работе.  — Когда?  — Что когда? — поднимаю на него глаза, теперь его очередь прятаться за упавшими на лицо, волосами.  — Уезжал когда?

 — В тот же день… Меня не было девятнадцать дней, Эмиль…

 — Я не знал, что тебя нет… в городе.  — Моё отсутствие было таким незаметным? — как в детстве вылавливаю пальцами лимон, из почти допитого чая, и засовываю в рот. Ох и кислятина! Эмиль улыбается, наблюдая за моими потугами, прожевать слишком большой и кислый кусок.  — Я тоже скучал…

Если бы я пил сейчас чай, захлебнулся бы точно. Но я всего лишь проглотил, мешающий во рту, цитрус и улыбнулся в ответ. Получилось видно не очень, я видел это по лицу мелкого, который пытался сохранить серьёзную мину и не заржать. Вот сдался мне этот лимон?..

* * * И всё вроде бы хорошо на первый взгляд, но вот только на первый. Эмиль не шарахается от меня, да и вообще не показывает какого-либо страха. Разговаривает спокойно, даже слишком. Не спорит, не возмущается, слушает. Мне кажется, попроси я его сейчас снять свои железки и не красить глаза, он бы и это выполнил. Но как ни странно, мне этого уже не хочется. Я привык к нему вот такому, и такой он мне нравится… Хотя без косметики нравится конечно же больше, но… Дело было не в косметике или её отсутствии, дело было в наигранной холодности. Почему наигранной? Да потому, что это было заметно. Пока я не попадал в поле его зрения, он вёл себя как обычно, шутил на кухне с поварихой Ольгой, пытающейся хоть как-то его откормить, спорил с Майей. И только когда замечал меня, надевал свою уже привычную, мне безразличную маску. Даже слова в разговоре со мной кажется мысленно подбирал и обдумывал. Видимо пожалел о том, что тогда признался, что тоже скучал.

Я перестал понимать сам себя. Вместо того, чтобы радоваться такой сговорчивости с его стороны и спокойно домучить оставшееся до его совершеннолетия время, я хотел видеть прежнего Эмиля. Того, который ругался со мной по любому поводу, который мог запросто послать меня куда подальше, который не побоялся впечатать свой небольшой кулак мне в лицо, когда я его особенно сильно достал.

Майя тоже меня не мало удивляла. И хотелось бы сказать, что приятно удивляла, да вот тут я боялся сглазить. Сестра вела себя слишком сдержанно с Эмилем и намного сдержаннее со мной.

Да, мы по-прежнему кувыркались поочерёдно, то в моей, то в её постели, но дальше наших спален это не просачивалось. И рад бы я поверить, что она наконец-то повзрослела, да поумнела, но зная Майю… Скорее всего, это была ещё одна часть, её пока ещё не известного мне, плана.

====== Эмиль : Друг. ======

— Хочешь меня трахнуть?

Егор улыбается и наклоняется ближе ко мне, гладит костяшками пальцев мою скулу.

 — Хочу, но не буду.  — Почему?  — Ты этого не хочешь.  — Я же сам предложил! — почти выкрикиваю, заглядывая в его глаза.  — Предложил. Но ты не хочешь этого. Возможно совсем чуть-чуть, но недостаточно…  — Моих слов тебе недостаточно? Наверное мне самому лучше знать, чего я хочу? — фыркаю обиженно и окидываю взглядом почти опустевшую детскую площадку.

Мамочки давно растащили свои коляски и более взрослых чад по домам и только несколько подростков, немногим старше меня самого, оккупировали дальнюю лавочку под большим фонарём.

Мы же с Егором наоборот, в тени, подальше от любопытных глаз.

 — Это только слова, Эмиль. На самом деле ты не хочешь спать со мной.  — Ты мне нравишься… — поднимаю глаза и вглядываюсь в его лицо. Ведь и правда нравится.  — Знаю. Но, не до такой степени, чтобы под меня ложиться, — вздыхает и притягивает меня рукой за плечи. — Не хочу, чтобы ты потом жалел. Вздрагиваю, то ли от его слов, то ли от холода и сам прижимаюсь ближе. На улице почти минус, а я в тонкой куртке и без шапки.  — Но…как компенсацию за моральный ущерб от моего жестокого отказа, могу предложить поцелуй.

Не сопротивляюсь, когда он накрывает своими тёплыми губами мои, холодные и обветренные. Как и тогда в клубе, мне приятно, но не более того. Отвечаю на поцелуй больше из-за упрямства, чем от желания продолжить.