Враг (Сломанные) (СИ) - "Хастлер" - Страница 19

— Он мне многое рассказал, — Аркадий убирает бумаги и откидывается на спинку стула.

— Всё? — интересуюсь почти безразлично. Мне не страшно.

— Ну, тебе лучше знать, всё или нет. Может и ты поделишься своим видением ситуации.

— Хочешь услышать историю от двух источников и сравнить то, что получилось?

— Возможно.

— Записывать будешь? — слегка ехидно улыбаюсь, происходящее вызывает глухое раздражение.

— Я не веду это дело. Поэтому просто послушаю.

— Даже так… — вскидываю бровь и тоже откидываюсь на стул. — Стыдно, что я у тебя такой?

— Нет. Просто хочу, чтобы всё по-честному.

— Вот как? А когда отмазывал за драки, тоже по-честному было? — язвлю, понимая, что перегибаю палку, но ничего не могу с собой поделать.

— Это не драки, Лёш. Сейчас это совсем другое. Ты умышленно издевался над другим человеком. Натравливал на него своих дружков. Избивал его сам и позволял делать это им. Ты чуть не стал участником группового изнасилования, если верить Золотарёву. Сейчас в моих глазах ты не многим лучше тех троих, что закрыли его в подвале.

— Ты кое-что упустил, — смотрю ему прямо в глаза и добиваю. — Изнасилование было, только не групповое. Я был один.

— То есть? — Аркадий становится одним цветом с мрачными стенами. — Что ты такое говоришь?

— Значит, он тебе не рассказал, — выдыхаю и как-то даже расслабляюсь внутри. Дима не обвинил меня в том, что случилось той ночью. Значит ли это, что он тоже тогда что-то почувствовал? Ведь несмотря на всю боль, что я ему причинил, было и что-то другое. Что-то, чего мы не приняли сразу и поняли только потом.

— Ты расскажешь? — делает голос почти ласковым, и я понимаю, что он на автомате включает уловки, с помощью которых ведёт допросы.

— Вряд ли тебе будет приятно услышать такое.

— Переживу как-нибудь.

Отворачиваюсь к окну и стараюсь вспомнить тот день, когда я узнал, что Дима переехал в наш посёлок насовсем. Что я тогда почувствовал? Мог ли знать, что всё обернётся так?

Человек, которого я люблю, на больничной койке, скорей всего, благодаря мне, хотя я даже не подозревал о готовящемся похищении. А я… Я, наверное, сяду, потому что сейчас собираюсь обвинить сам себя, рассказав всё как есть. А Дима потом просто подтвердит мои слова. Ведь подтвердит же?

========== Призрачная свобода. ==========

Веру, ко мне пустили, только через два дня. Не потому что мне плохо было, просто с ней случилась истерика, и врачи решили что в таком состоянии, мне не стоит её видеть. Когда она, бледной тенью вошла в палату, мне стало стыдно за то, что из-за меня эта женщина не знает покоя. Последнее время я часто вёл себя по свински, не только по отношению к ней, но и ко всем остальным людям, которые меня окружали. Но к моему удивлению, извинятся начала именно она.

— Прости меня родной. — Верин голос дрожал и я боялся как бы она не заплакала. — Это я не доглядела.

— О чём ты? — всматриваюсь в её лицо замечая новые морщинки, которых раньше не было.

— Я вся в работе, а ты растёшь сам по себе, как будто сирота какая.

— Вер, я и есть сирота. — слегка улыбаюсь, данный факт уже давно не делает мне больно.

— Ну что ты говоришь такое?! Ты же знаешь, роднее тебя у меня никого!

— Вер, ты тоже у меня одна. — ловлю её взгляд мечущийся по комнате. — И я люблю тебя, хоть и веду себя иногда как скотина.

— Перестань. — она наклоняется ближе и берёт меня за руку, легонько сжимает пальцы и добавляет. — Хочешь, уедем отсюда?

— Зачем? — предложение меня удивляет.

— Я тут подумала… Может тебе неприятно оставаться там, где с тобой столько всего случилось.

— Мне? Неприятно? — сжимаю её руку в ответ. — Вер, а чего хотелось бы тебе?

— О чём ты, Дим?

— Ты же молодая ещё, а кроме работы и хозяйства и не видишь ничего.

— У меня есть ты!

— Есть. Но я не должен быть центром твоей вселенной. Почему ты до сих пор не вышла замуж?

— Как же? А вдруг вы не вживётесь. Вдруг…

— Господи! Вера! — повышаю голос и вычитываю как маленькую. — Да при чём тут, сойдёмся или нет? Это твоя жизнь. Ты не обязана упускать своё счастье только потому, что есть я.

— Я даже не знаю, Дим… — краснеет и я вдруг понимаю что у неё кто-то есть, только она боится признаться мне, боится что я буду против.

— Познакомишь? — отрубаю все пути к отступлению и вижу удивление в её глазах.

— Ты действительно этого хочешь? — спрашивает осторожно.

— Хочу. — подмигиваю ей и вижу как на уставшем лице расцветает улыбка.

— А как же отъезд?

— Никто, никуда не уезжает. — перевожу взгляд в окно, где впервые за долгое время голубое, чистое небо. — Мне нравится здесь.

***

Ближе к обеду меня навестил Костя, вместе со Светкой. Видя их вместе я обратил внимание, как они гармонично смотрятся друг с другом. Высокий, худой Костя с крашенными длинноватыми волосами, весь в чёрном и, маленькая, тоненькая Светка с серьгой в брови, которую я раньше не заметил, и в массивных ботинках на платформе. Оба слегка неформальные и слегка сдвинутые на чём-то своём. И что это «своё» окажется у них общим, я и не сомневался.

Костя немного смущался и всё время стоял у окна, зато Светка вела себя как дома. Уверенно осмотрела мой гипс, потом без каких-либо уколов совести достала ярко красную помаду и нарисовала на нём несколько сердечек, в конце поставив размашистую подпись. Не спросив, угостилась апельсинами из моей тумбочки, накормив ими и меня и Костю. Не переставая болтала и смешила нас, от чего я чуть не плакал от смеха в подушку, боясь лишний раз дёрнутся и потревожить спину. Я знал её всего несколько дней, но было такое чувство — что много лет.

В конечном итоге, в палату влетела возмущённая медсестра и выдворила ребят, заявив что больной ещё слишком слаб для такого шумного время провождения. Уходя, Светка показала мне язык, а Костя благодарно кивнул. А я, втайне понадеялся, что у него хватит смелости завоевать и удержать такую девушку, как Света.

Когда солнце уже перевалило далеко за полдень, в палату, тяжело ступая вошёл Олег. Слишком серьёзный, слишком напряжённый.

— Привет. Как ты тут? — осторожно садится на стул у кровати и осматривает мою руку и белоснежный гипс в ярко красных рисунках.

— Бывало и лучше. — как-то тушуюсь в его присутствии, не зная о чём говорить. Олег тоже как будто не в своей тарелке.

— Выглядишь не важно.

— Ты не лучше. — и не понятно, мы пытаемся так пошутить, или наоборот обидеть друг друга.

— Ребята привет передавали. — Олег смотрит на шкурки от апельсинов, валяющиеся на тумбочке и вздыхает. — Мне жаль что так вышло с тобой…

— Олег, ну хоть ты будь нормальным! — начинаю злится. — Разве так трудно прийти и дать мне пизды, чтобы не повадно больше было. Что ты как с маленьким?

Долгую минуту смотрит на меня и вдруг улыбается, прежде чем выдать:

— Ты редкостный придурок, Дим.

— Сам в шоке от себя.

— Скажи, почему, твоя тощая задница вечно попадают в какую-то херню?

— Она не тощая, просто не везучая. — хмыкаю на его картинно закатанные глаза. — Курить есть?

— Курить? У меня? — переспрашивает с притворным удивлением.

— Ну не у меня же. Я как видишь, пока сам сбегать не могу за сигаретами. Так что?

— Нет. — говорит слишком уверенно.

— Врёшь. — протягиваю здоровую руку к нему. — Доставай.

Нехотя вытаскивает из кармана новую, ещё запечатанную пачку сигарет.

— Для меня покупал? — забираю и зубами снимаю плёнку.

— Не для себя же… — бурчит, хотя по взгляду вижу, что доволен тем, как угадал моё первостепенное желание. — Ты что, прям тут?

— На шухере постоишь? — вытягиваю зубами сигарету и взглядом показываю, что мне бы ещё огня.

— А запах? — достаёт из другого кармана зажигалку и прикурив мне, уходит к двери, выглядывает осторожно в коридор.

— Выветрится. — затягиваюсь с таким удовольствием, что аж в носу щекочет.