Черная кровь (СИ) - Зарецкая Анастасия - Страница 10

Ардиан недовольно поморщился: он не любил, когда его перебивают. Он поправил рукав на этот раз желтой рубашки, стараясь не сказать Веанилу ничего такого, что бы настроило начальство против него: Веанил, похоже, совсем не проникся его идеей.

— Заключение брака с особой княжеских кровей дает некоторые преимущества, — ответил он наконец.

— Особой княжеских кровей? Неужели ты соблазнил Сильванну? — продолжил смеяться Веанил. В серьёзность слов Ардиана он, по всей видимости, не верил.

— Нет.

Ардиан вообще уже пожалел, что решил что-то сообщать Веанилу. Пользы от этого никакой не было в любом случае. А так, если бы Ардиан сначала все закончил, и только потом об этом узнал глава Совета магов, отправивший его всего лишь сообщить вампирам какую-то чепуху, преимуществ у Ардиана было бы гораздо больше.

И выглядело бы это эффектнее.

— Прекрати меня интриговать, — Веанил ухмыльнулся, а потом произнес строго:

— Отвечай.

— Энринна. Племянница Владыки. Брак я заключаю именно с ней.

Несколько секунд на том конце передатчика молчали.

— Энринна? — переспросил Веанил. — Та голубоглазая скромная вира? Я помню её ещё ребенком… — протянул он. Получается, подумал маг, все это время он знал о существовании племянницы Владыки. — Занятно. И кто тебе, собственно, позволил это сделать?

— Владыка, — растерялся Ардиан. — Я говорил с ним.

— Я сейчас не про Владыку. Хотя тема, затронутая тобой, тоже довольна интересна, позже ты расскажешь мне об этом подробнее. Кто из Совета магов — меня или начальства выше — разрешил тебе заключать брак с Энринной? Кажется, это не было целью твоей поездки. Или я ошибаюсь? — мрачно поинтересовался Веанил.

Если бы перед Ардианом сейчас находилось лицо Веанила, на нем явственно читалось бы недовольство.

Ардиан опешил.

То есть, теперь он ещё и во всем виноват?

— Владыка мне разрешил, — повторил он. — Я уже говорил.

— То есть, теперь ты починяешься Владыке вампиров, а не Совету магов? Может, у тебя ещё и клыки скоро вырастут? И кровь нам придется поставлять тебе? Отвечай.

— Нет, — произнес Ардиан гордо.

Он не понимал, в чем причина ярости Веанила. Он же старался сделать все как лучше…

— Ладно, — внезапно провозгласил Веанил. — Делай, что хочешь, хоть выходи замуж за Владилена. Но… Но. Не обижайся, если потом мы будем над тобой смеяться. И не забывай про первоначальную цель своей поездки.

Веанил прервал связь.

Ардиан, полный уверенности в своей удачи и правоте, а ещё забывший ту самую первоначальную цель, убрал передатчик в один из ящиков комода, стоящего в комнате, в которую поселили мага.

Кто над кем ещё смеяться будет, м?

Ардиан усмехнулся, чувствуя себя ужасно тщеславным.

***

За окном смеркалось. Черные ветки деревьев изредка покачивались, но тут же возвращались на место. Они, может, с радостью ушли бы отсюда, но темное небо шептало им: «Нельзя».

Одного вампира, светло-зеленые глаза которого сейчас казались темными, а выражение лица донельзя серьезным, несколько потряхивало. Нервы…

Ньерин, не до конца ещё поверивший, что этот сумасшедший день вообще может подойти к концу, тщательно собирал вещи, которые, как он считал, пригодятся ему. Пригодятся тогда, когда он пойдет к Ардиану.

Он уже все решил.

Решил, что сделает, когда окажется там.

И ему самому это решение казалось до невозможности глупым. И самонадеянным.

Но ведь Совет магов может принимать глупые решения, почему же это недоступно простым вампирам?

А ещё Ньер точно знал: то, что он собирается сделать, не останется безнаказанным. Такое просто не может остаться безнаказанным, хоть по отношению к вампиру, хоть к магу. Такое должно наказываться, и Ньер всегда считал, что за это наказывают, да и сейчас не отрекался от своего мнения.

Потому что убийство — это не такая… чепуха, как может показаться на первый взгляд

Помнится, об этом убийстве ещё шутила Милилла.

Ньерин вышел из дому и направился к обители мага. Ардиан уже, пожалуй, должен был вернуться в неё, и, может, Милилла даже зажгла свечи, оповещающие об этом. И сейчас маг сидит над книгой или какой-нибудь магической штучкой в нелепой одежде и несерьезной рубашке. А Милилла нервничает, дожидаясь Ньера.

Знала бы она, как нервничает сам Ньерин.

Знала бы об этом Энринна!..

Ньерин ускорил шаг.

Он добьется справедливости. Пусть не мирным путем — но кому вообще нужны эти мирные пути, если все давным-давно решается силой?

Или властью.

Или средствами.

Правда, у Ньерина наблюдалась только сила. И та стояла под вопросом. Клыки, те самые клыки, которые должны были быть присущи всем вампиром, со временем стали обычными зубами, совсем немного удлиненными и совершенно беспомощными; о том, что с помощью такой глупости можно прокусить кожу, и речи быть не шло.

Оставалось одно. Вернее, вариантов было множество, но Ньеру подходил только один.

Темнота, стоящая вокруг, совершенно не мешала пути. Хорошее зрение в ночное время у вампиров до сих пор оставалось отличным, и, только захотев, Ньерин мог бы разглядеть мельчайшие камешки у себя под ногами. Или желтоглазых воронов, затаившихся в ветвях деревьях.

Вороны внимательно смотрели на то, что происходит на земле, словно запоминающие устройства. Не зря они с самой древности считались лучшими помощниками магов, хотя их нередко упоминали, как порученцев вампиров.

Но, впрочем, Ньерин отвлекается.

Вампир подошел к дому Ардиана и замер: там, в одной из комнат, горели три свечи. Язычки пламени танцевали непонятные танцы и обеспокоенно заглядывали в окно, будто интересуясь: «Где ты, где ты, Ньер? Мы ждем, пока ты совершишь ошибку»…

Пальцы Ньера заледенели.

Милилла все-таки зажгла те свечи, о которых они договаривались.

И Ньерину все-таки придется совершать то, что он задумал.

Отступать уже поздно; да и кто вообще оступается за секунду до победы… или за секунду до проигрыша? Только трусы. Нет, Ньер, конечно, можешь развернуться, уйти обратно и все такое прочее, но разве потом он простит сам себя?

Что лучше: защитить Энринну или оставить все так, как есть сейчас? Если первое — то, скорее всего, вампиры узнают, кто совершил убийство, нет, они обязательно это узнают, даже с помощью Милиллы. И Ньерин будет наказан. А наказание за убийство всегда очень суровое. Даже убийство так ненавидящих Владыкой магов. Если же второе…

Додумать мысль Ньер не успел. Там, в комнате с горящими свечами, появился женский силуэт, который точно принадлежал Милилле. Вира подошла к окну и быстро в него посмотрела. Вампира она либо не заметила, либо заметила, но не подала вида — от окна она тотчас отошла.

И Ньерин понял — пора действовать.

Он тихо приблизился к самой двери дома Ардиана. Двигаться бесшумно он тоже мог, и это тоже было отличительной особенностью вампиров, которых иногда ещё называли детьми Тьмы или детьми Ночи. Уже собираясь незаметно открыть дверь (Ньер надеялся, что Милилла додумалась оставить ее открытой, ведь сам Нерин забыл ее об этом предупредить), вампир понял вдруг, что совсем не знает, где находится спальня Ардиана. Или, может, он вообще сейчас не в спальне, а в гостиной, просто Ньер его не увидел?..

Опасностей было больше, чем могло показаться в первый момент.

А что, если он уже сейчас знает о том, что Ньерин собирается его навестить?.. И ждет около двери, готовый нанести атаку…

Или сейчас у него гости. Например, Энринна.

Второй вариант, хоть и казался Ньерину невероятным, тоже вполне мог быть правдивым.

Но отступать было уже поздно. Ньер потянул на себя дверь, которая легко поддалась и начала открываться. В первый миг Ньер возликовал: все-таки, теперь ему не придется думать о том, как забраться внутрь дома; но потом вампир вспомнил все свои опасения.

Но… даже если Ардиан уже ждет его, Ньерин в любом случае ничего не сможет поделать.

Ньер осторожно заглянул в образовавшуюся щель. Зрение могло его подвести, но Ньерин никого не заметил. Значит, шанс быть незамеченным и дальше у вампира хоть небольшой, но все же есть.