Второй легион (ЛП) - Швартц Ричард - Страница 7

— Даже уже это расстояние будет достаточно сложно преодолеть. Самой нашей большой проблемой будет холод, снег утомит нас, а если внезапно начнётся метель, то найдут нас только весной. Такая судьба настигла здесь уже многих других.

— Хм, — сказал Кеннард. — В этой книге есть ссылка на подземный ход, который ведёт отсюда к крепости.

— Это хороших двадцать миль, — сказал я. — Никто не строит подземные ходы такой длинны.

— А в этом нет необходимости, — услышал я голос Зокоры.

Она подошла к нашему столу. Я поднял взгляд, и как уже часто бывало, её красота сбила меня с толку.

Если бы не тёмный цвет кожи, то она и Линдра могли бы быть сёстрами. У них у обоих были тонике черты лица их эльфийских предков, узкий, прямой нос, смело очерченные губы, высокие скулы… Лица, которые можно встретить в фресках на стенах старых храмов или же в бюстах давно ушедших царских династий.

Возможно, красота было не подходящим словом, более уместно было бы сказать характер. Это сумма всех деталей так трогала меня. Видеть на таком лице холодные глаза Зокоры всегда производило на меня странное впечатление, как будто всё должно быть иначе, как будто и в её взгляде должно присутствовать тепло, которое так часто можно было встретить в фиолетовых глазах Лиандры. Но глаза Зокоры были чёрными, словно уголь или самая тёмная ночь. Лишь в редких случаях я видел в них какое-то чувство.

Однажды я заметил в них гнев и ненависть, и в то время они зловеще святились тёмно-красным светом.

Однако больше всего меня сбивала с толку её способность всё время незаметно пробираться мне за спину. Я мог бы поклясться, что она прекрасно это знает и делает нарочно, даже по пустячному поводу. Так как сейчас. Почему о боги, она не может, как и любой другой человек, просто подойти к нам?

— Что вы имеете ввиду? — спросила Лиандра, отодвигаясь, чтобы освободить на скамейке место для Зокоры.

Тёмная эльфийка села, гибкая, словно кошка.

— Весь горный хребет пересекают пещеры, — объяснила она. — Когда-то за Громовыми горами прудило старое море. Оно искало и нашло себе путь через камень. В пещерах под нами можно встретить следы этого огромного подземного потока.

Я вспомнил сверкающие пещеры с их заледенелыми, могучими колоннами и кивнул: только у воды есть сила создать такие катакомбы.

— Вы сами видели часть пути, о котором говорит этот тип, — Зокора вызывающе посмотрела на Кеннарда, но тот лишь улыбнулся.

— Верно, — согласилась Лиандра. — Мы видели следы каменотёсов и один мост. Но некоторые следы также оставили гномы.

— Гномы исчезли ещё раньше, чем легионы империи, от которой ты, видимо, всё ещё хочешь получить спасение, — добавила тёмная эльфийка.

— Откуда вы всё это знаете? — спросил я.

Зокора перевела взгляд на меня.

— Так же, как ты находишь свой путь на поверхности, так и я нахожу свой в пещерах. Я хорошо знаю тёмную страну. Поверь мне, гномы уже давно ушли. Оставили лишь своих стражей.

Лишь? Я вспомнил зомби-гномов, которые спустя столетия после своей смерти, движимые магией, всё ещё пытались защитить то, за что отдали свою жизнь.

Я был благодарен за то, что другие перед нами уничтожили большую часть этой нежити.

— Их осталось не так много, — с надеждой сказал я.

Лиандра наклонилась вперёд, изучая Зокору.

— Значит вы предлагаете пойти по этому старому пути? В надежде, что он ещё цел и приведёт нас в окрестности или даже в саму крепость?

— Возможно, он и запутан, но я уверена, что он короче и его легче пройти, чем путь на поверхности. Здесь наверху снег, там лёд. Лёд нравится мне больше, он твёрдый, и, если относиться к нему с уважением, он остаётся там, где должен, а не катится на тебя с грохотом, — она встряхнулась, словно замёрзла.

— Вы уже попадали в лавину? — удивился я.

— Вопросы Хавальд. Каждый раз вопросы! Почему ты задаёшь вопросы, ответы на которые не имеют для тебя никакого значения?

— Вы пробудили во мне любопытство, — честно ответил я.

Она покачала головой.

— Привычки людей передаются. Я уже сама говорю слишком много. Если вы пойдёте этим путём, я проведу вас. Вот, что я хотела сказать, — она встала. — Варош ничего не спрашивает. Это нравится мне больше, — многозначительно добавила она и посмотрела на своего любовника.

Я остановил её жестом руки.

— Это было не просто любопытство. Если мы пойдём к перевалу, для нас тоже существует риск попасть в лавину. Лишь немногим удаётся её пережить. Вы можете рассказать, как смогли сбежать из этой белой могилы?

Одно мгновение она пристально на меня смотрела, затем кивнула.

— Нужно плыть.

Мы смотрели ей вслед, как она возвращается к другому столу.

— У неё хороший слух, — заметил Кеннард.

— Она часто следит за нашим разговором, — ответил я, — хотя так осуждает своё любопытство.

Кеннард усмехнулся.

— Что она подразумевает под нужно плыть? — спросила Лиандра.

Я пожал плечами.

— Если вдруг окажемся в таком положении, я надеюсь, нам это откроется.

Я сделал глоток вина, последний, потому что увидел дно своего кубка. Бутылка тоже оказалась пустой. Я бросил взгляд на Кеннарда, перед ним тоже стоял кубок. Полный.

— Пейте чай, — посоветовал он.

Чай тем временем остыл. Всё же я его выпил.

— Что такое? — спросила Лиандра. — Я вижу, что ты о чём-то размышляешь.

— Если я когда-нибудь попаду в лавину, надеюсь, что её совет не означал в буквальном смысле то, что она сказала, — я посмотрел на чайную чашку в моих руках. — Я никогда так и не научился плавать.

3. Второй легион Быков

Этот старый постоялый двор хранил много секретов. В том числе и комнату, которую мы обнаружили совсем недавно: кабинет коменданта этого сооружения, когда над оборонительной башней ещё развивался золотой дракон, флаг Асканнона.

На стене, позади письменного стола, висела ломкая и дряхлая от возраста карта. Лиандра была очарована ею, потому что считала, что на карте изображён весь мир.

Возможно так и было. Но для меня она выглядела не как плоская земля.

Последние несколько дней она проводила вторую половину дня, тщательно копируя эту старую карту. Ей нравилось, когда я составлял ей компанию. Но хотя я обычно мог наблюдать за ней часами, не слишком ценил то, как она выглядит, когда, высунув язык и бормоча себе что-то под нос, рисует на пергаменте странные знаки.

Поэтому во второй половине дня у меня было свободное время. В первые дни я это приветствовал: почистил обмундирование, осмотрел подвалы постоялого двора, вырезал из дерева другие шахматные фигуры, которые пообещал Лиандре. Я почистил лошадь, смазал седло, наблюдал, как Лизбета, самая младшая дочь Эберхарда, готовит еду и вообще, действовал на нервы людям, у которых у самих были дела.

Нужно было выучится чему-то другому, а не солдатскому ремеслу. Когда наступает мирное время, сразу понимаешь, что тебе не хватает толкового занятия. Зиглинда одолжила мне старую книгу с балладами. Я сказал спасибо и полистал в ней, но как-то она не особо мне понравилась.

Поэтому, кода услышал, как ударяется металл о металл, был прямо-таки этому рад: кто-то упражнялся в фехтовании на мечах. Звук доносился из кузницы, где было самое большое, открытое помещение после конюшен.

Я старался не шуметь, когда открывал дверь в кузницу. Янош и Зиглинда упражнялись с оружием. Несмотря на холод, оба были легко одеты, верхняя часть тела Яноша была обнажена, Зиглина перевязала свою грудь платком. Это выдало мне происхождения Яноша. Хотя направляемые ими клинки были тупыми, всё же любая ошибка оказывала явный и болезненный эффект. Только в Тольмаре практиковали такой бой с мечами.