Все реки петляют (СИ) - Калашников Сергей Александрович - Страница 50

— Помучаешь тебя, такого убедительного, — воскликнула маменька. — Пообещал, что я так и останусь в родительском доме, для посторонних считаясь супругой английского джентльмена. Но сообщение о гибели вашего дяди всё перевернуло с ног на голову. Не могла же я не узнать, как в Англии живут жёны владельцев тамошних поместий!

Ну что тут скажешь? Разумность свойственна всем предкам Софочки, с кем мне довелось познакомиться. Хотя, конечно, в этой истории наверняка многое опущено. Официальная версия для детей, так сказать. Чего стоит оговорка отца о более чем близком знакомстве с Генри Морганом или "забытые" подробности того, чем и как он компенсировал "товарищам" отсутствие добычи. А ведь ему тогда хорошо если двадцать стукнуло!

— Насколько я уловил, нынче и некоторым супругам джентльменов в Англии стало неуютно, — вернул разговор в первоначальное русло дедушка.

— В стране, где действует далеко не ручной парламент, королю следует быть осмотрительным, — объяснила Софочка.

— Не стоять демонстративно мессы и не сажать на все посты одних только католиков, — добавила правоверная протестантка Мэри.

— Невольно возникает предчувствие грядущих перемен, — продолжила мысль маменька. — И перемен для нас неблагоприятных.

— Вильгельм Оранский, — вслух Сонькиными устами вспомнил я.

— Он женат на наследнице престола, — добавила маменька. — И он ярый протестант и неплохой полководец.

— Он континентальный протестант, которые после Вальпургиевой ночи очень не любят католиков, — поторопился с высказыванием я.

— Валькириевой? — неуверенно поправила малышка Кэти.

— Варфоломеевской, — внёс окончательную ясность отец. — Однако, потомки гугенотов, сбежавших из Франции, спасаясь от резни, живут и в Англии. И, дай им власть, доберутся и сюда. А испанцы не католиками не бывают — это общепризнанно. Где же вас спрятать? — обвёл он глазами супругу и её родителей.

— Испания не вариант, — тут же отозвалась бабушка. — Супруге английского джентльмена там будет еще неуютнее, чем дома. Да и нас с мужем там никто не ждёт. И в остальной Европе тоже — что англичане, что испанцы ухитрились побить горшки буквально со всеми.

Дальше наш разговор о том, куда прятать маму и бабушку с дедушкой, пробежал по басурманским странам, но как-то за них не зацепился, признав магометан чересчур агрессивными. Китай и Индия далеки и географически, и мировоззренчески — хотя в последней европейские приватиры очень востребованы у Моголов. Во всех Америках делами заправляют или католики, или протестанты. Причём для католиков англичанин и пуританин — одно слово. Даже церковь называется англиканской.

— Есть одна страна, нуждающаяся в мореходах, — припомнила Мэри. — Из неё в океан можно выбраться только в летние месяцы. Но собственных кораблей нет. И моряков тоже. Как в Индиях, только ближе.

— Московское царство? Там совсем другая вера, — сообщил отец.

— Может быть, это как раз и хорошо? — риторически вопросил я. — К чужакам из-за веры не цепляются потому, что они сразу не такие, как все остальные. Тот парень из России, Иван. До него ведь никому нет дела. В смысле, известно, что он не мусульманин и не язычник, но дальше уточнять никому и в голову не приходит.

— Мы с ним ходили в храм, — доложила Мэри. — Он вёл себя, как остальные, только крестился по-другому. А потом сказал, что у них в церквях всё не так. Красивее. И запах иной.

— Это довольно холодная земля с длинной зимой, — очертил проблему отец.

— Очень вытянутая с севера на юг, — возразила Мэри. — Туда наших Англий вместе с Ямайками можно целый мешок напихать.

— Без разведки туда соваться не стоит, — с мудрым видом заявила Софочка. — Давайте, я сгоняю по-быстрому на своей шхуне.

— Не успеешь вернуться в этом году, — осадила подругу Мэри. — Северное лето коротко. Море, через которое туда идти, замерзает уже к осени, — вот ведь подруженька! Успела Ивана обо всём выспросить, да ещё и с подробностями. Хотя, эта скромница — вполне квалифицированный штурман, знающий устройство судна и умеющий им управлять. — А Ивана в проводники возьмём и там из рабства выкупим.

Меня так и подмывало поведать о искренней симпатии будущего царя Петра Алексеича к иноземцам, о столичном районе Кукуй, где приезжие из-за бугра вполне комфортабельно жили, соблюдая европейские обычаи, но это было бы совсем палевно, с чем Сонька легко согласилась. С тем, что палевно. А вот информацию заглотила и принялась поддерживать пророссийскую позицию Мэри:

— Страна там вроде бы не бедная, и сейчас проходит модернизацию и активно вербует на службу иностранцев. Чаще, конечно, голландцев, но не только. А значит — есть опыт по созданию им благоприятных условий, чтоб со службы не бежали. С верой тоже должны были как-то решить — дело-то серьёзное.

— Днище флейта совершенно не обросло, — вдруг ни с того, ни с сего заявил отец. — И течи в корпусе минимальны, — посмотрел на свою старшую дочь и продолжил: — Откуда-то ты узнаёшь о том, чего знать не можешь?

— Внутренний голос подсказывает, — честно призналась дочурка, выдавая меня с потрохами.

— И часто он это проделывает? — попытался уточнить дедушка.

— Когда я о чём-то напряжённо думаю.

— Интуиция, — "объяснила" бабушка. — Редкий дар. Но не из тех, о которых следует рассказывать чужим, а то прослывёшь ведьмой.

— Ведь ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах, — внезапно вслух транслировала мою мысль Сонька и тут же огребла подзатыльника от Мэри. На что родители благосклонно кивнули. Они вообще мамину крестницу считают значительно более умной, чем дочку. В житейском плане.

А вот отца, похоже, отговорка не убедила — видать, давно копилось, но развивать тему он не стал.

Поняв, что мои тайные намерения получили предварительное одобрение на расширенном семейном совете, я почувствовал некоторую оторопь. Ведь прямо сейчас, когда царь молод… да что я блею — мал, рассчитывать на поддержку с его стороны было бы опрометчиво. С другого боку, Корны — зажиточная семья. Располагают они некоторыми средствами. То есть можно приступать к осторожной подготовке столь нужного запасного аэродрома. В конце зимы или начале весны отправимся в Англию, если вести оттуда не окажутся совсем уж отвратительными. Прибытие в Ипсвич как раз придётся на начало тамошнего лета. Не знаю я в точности, когда вскрывается ото льда Белое море, но пока мы до него добежим от берегов Туманного Альбиона, путь к Архангельску точно будет открыт. Останется начать обустройство. Сперва поставить просторные навесы, под которые уложить на просушку побольше делового леса — ну, должен же там быть хоть какой-то корабельный лес. И с купцами тамошними знакомство свести. Вроде как собираюсь возить их с ихними же товарами по всей Европе, куда пожелают. В принципе, можно в Голландию или Италию. Да и английские порты доступны — нам Навигационный акт не помеха. Если брать плату только за проезд и перевозку груза, а не пытаться самим покупать-продавать, то купцы в нас конкурентов не увидят. Наоборот, станут приветливы и дружелюбны. Спервоначалу это выгодней любых прибылей, а там поглядим.

Мои производимые Софочкиными устами разглагольствования прервал Корн-старший:

— Следует учитывать то обстоятельство, что Лондонская Московская компания имеет монопольное право на посещение Архангельска и торговлю с Россией.

— А Ваня говорил, будто русские эту монополию отменили. Что даже голландцы туда наведываются.

— Так то голландцы, которым английские установления побоку. А Его Величество Яков II эту монополию не отменял. За визит в Архангельск любой наш соотечественник может угодить под суд и остаться без судна, а то и в тюрьму сесть, и это если компанейским не хватит сил разобраться с ним на месте, — объяснил папенька. — Впрочем, это не причина отказываться от интересного плана. Тут главное не попадаться. Отложим пока на подумать…

В прошлом году я совсем каучука не привёз, зато в этом доставил целых двадцать фунтов. Лавочники запомнили, чем я интересуюсь, и собрали помаленьку, — в очередной раз неожиданно сменил тему отец. — Это много или мало?