Непрощенная (СИ) - Соболева Ульяна - Страница 29

   Усмехнулся, чувствуя, как изнутри истекаю кровью, как она сочится и дымится под кожей.

   - Как ты можешь защищать мою жизнь, если даже не смог защитить, то самое дорогое, что я тебе доверил.

   - Она не заслужила…она вам изменяла! Женщины коварны, мой дес. – прохрипел он, - Я не знал, что ей помогут. Не знал, что ей передал послание её любовник. Вы можете за это отнять мою жизнь…но предал вас не я, а она.

   В глазах потемнело. Я вдруг оказался в кромешной тьме. Словно их выкололи одним точным ударом. За шиворот поднял помощника с колен, смотрел в его лицо и ничего не видел. Словно передо мной черная бездна, безликая мгла, как у саананских слуг.

   - Что ты несешь, Сайяр? За это можно лишиться языка. – прошипел и скривился, чувствуя, как скручивает все внутри и жжет языками горящего яда ребра, под которыми застыло заледеневшее сердце.

   - Разве мой Повелитель отрежет язык, говорящий правду?

   - Ты лжешь! Здесь нет никого, кто приблизился бы к ней без моего ведома настолько, чтобы мог стать любовником.

   - Здесь нет…но он был раньше. Ее командир. Проклятый лассар, которого отловили в одной из деревень, и жизнь которого вы пощадили.

   Я рывком сдавил горло Сайяра, стиснул пальцами с такой силой, что под ними захрустели шейные позвонки.

   - ЛЖЕШЬ!

   - Он…, - захлебывается вздохами, которые не в силах сделать до конца, - он признался…он мне сказал. Если лгу, я сам перережу себе глотку.

   Я повернулся к страже и отдал приказ:

   - Через час собрать народ. Гарнана*1 Сайяра привязать за ноги к луке седла и протащить по всей площади десять кругов. Останется жив, отнести к баордке, а умрёт - закопать в безымянной могиле, чтоб даже я не знал, где она находится.

***

   В подземелье я спустился с двумя стражами, которые освещали мне путь факелами и отворяли железные двери, пропуская меня вперед. А я шел наощупь. Я по-прежнему ничего не видел. Только черноту и лед, расползающийся по ней. Я чувствовал, как во мне корчится в агонии человек, как заполняет собой все пространство кровожадный монстр. Пока спускался все ниже и ниже, слышал, как внутри трещат кости и дымится плоть от яда, который растекается по венам.

   Я вошел в клетку к лассару один, глядя на прикованного к железным прутьям мужчину, на несколько секунд прозрел, испепеляя его взглядом, полным черной ненависти, и все ещё надеясь…что Сайяр мне солгал. Тот, кто никогда в жизни не произнес при мне лживого слова, обманул меня. Я был готов ему простить эту ложь…но я знал, что никогда не прощу ему правду.

   Подошел вплотную к лассару и, достав кинжал, уперся острием ему в горло.

   - Когда она стала твоей, - голос сорвался на скрипящий хрип, - любовницей? Отвечай, тварь!

   - Давно, - он не смотрел мне в глаза, потому что не мог их открыть, они заплыли после многочисленных побоев, - ещё в Тиане. Мы любили друг друга.

   - Ложь, - проскрипел и надавил кинжалом, вспарывая кожу на шее, - говори правду и выживешь.

   Да! Я хотел, чтобы он начал отрицать. Я хотел, чтобы он сейчас разуверил меня и вытащил из кромешного мрака, дал человеку возможность сделать глоток воздуха и подняться с колен.

   - Это…правда. Я люблю Одейю. Всегда любил.

   - А она?! - вгоняя кинжал под кожу, лассар дернулся, силясь открыть глаза.

   - И она меня. Вот почему она никогда не станет вашей. Она же далеко сейчас? Сбежала? Дааа! Сбежала! – он усмехнулся разбитыми губами и закашлялся, - Каждый раз, когда приходила ко мне, говорила, как вы ей ненавистны, как омерзительны ваши прикосновения… и целовала меня, клялась вытащить отсюда. А я … я готов умереть, если она все же избавилась от вас. Сдержала слово.

   По мере того, как он говорил, я начинал видеть очертания в темноте уже глазами волка. Он, тяжело дыша, смотрел на лассара и с трудом сдерживался чтобы не разгрызть ему лицо и не выжрать его внутренности на живую.

   - Она приходила ко мне, и я брал ее прямо здесь…на грязном полу, а она стонала мое имя. Убей меня, проклятый валлассар. Давай. Оно того стоило.

   Я знал, что оно того стоило. Я сам был готов сдохнуть за один ее взгляд, а за поцелуй мог позволить покромсать себя на куски. Медленно убрал кинжал от его горла, понимая, что, убив ублюдка, лишь сделаю то, чего он хочет – он жаждет смерти.

   - Нееет! Ты не умрёшь. Не так быстро.

   Повернулся к страже.

   - Отвести его в пыточную. Каждый день отрезать от него по куску плоти. Пальцы, уши, нос, яйца. Каждый день по ошметку, пока не останется один обрубок без ног, рук, глаз. И скажи Ладамару, что за каждый день его мучительной жизни я буду платить по сто золотых монет. Чем дольше эта мразь проживет – тем богаче станет валлассарский палач и его инквизиторы.

   Теперь пленник дрожал и дергался на цепях. Я слышал, как рвано он дышит, а сам все ещё не мог сделать вздох. Покинул темницу и поднялся наверх.

   Спустя несколько минут ко мне привели второго помощника – Анадаса, он склонился в поклоне, готовый выслушать мои указания. Я протянул ему руку и, когда тот поцеловал мой перстень, я надел ему на шею цепь с гербом дас Даалов:

    - С этой минуты ты будешь вместо Сайяра. Ты принимаешь все его обязанности.

   - Да, мой Повелитель. Клянусь служить верой и правдой во имя Гелы и сынов его дас Даалов.

   - После казни над Сайяром выдвигаемся на Лурд. Готовь войско в поход.

   __________

   Гарнан*1 - генерал, первый помощник велиара. Начальник всего Валлассарского войска после самого Рейна.

   Я смотрела в туман, который скрывал от меня берег, и чувствовала, как все рвется внутри от этого дикого воя. Он доносился так отчетливо и сильно, что мне хотелось закрыть уши руками, чтобы не слышать его…но я понимала, что теперь он будет звучать у меня в голове постоянно.

   Рейн сказал мне, что я должна бояться не волка, а его самого, и сейчас я понимала, что именно он имеет ввиду – волк был искренен. Звери не умеют лицемерить. Мой гордый хищник никогда бы не показал мне свою боль, он бы спрятал её так глубоко, как только можно, окутав обжигающе-холодной коркой презрения. А волк… он звал меня, он кричал там где-то, по ту сторону нашего такого кратковременного счастья. Он не скрывал свою боль, он исторгал ее из себя на километры вокруг и леденил мне душу этим криком. Несколько раз у меня возникало дичайшее, неконтролируемое желание броситься в воду и плыть обратно. К нему, туда, где он так отчаянно зовет меня через темноту и расстояние. Как будто между нами все сильнее и сильнее натягивается трос, тащит в его сторону, а я изо всех сил держу его и чувствую, как начинают отрываться с мясом железные крючья, впивающиеся в тело. Один за другим они раздирают мне душу, пока вой не стих там вдалеке, и я не закрыла глаза, понимая, что вот теперь это все. Теперь за предательство меня возненавидит даже его зверь.

   Монера двигалась на удивление быстро. Шесть гребцов работали веслами в полной утренней тишине. И вдруг я поняла, что мы не должны были переплывать озеро, если направлялись в Талладас. Мы должны были двигаться совсем в ином направлении. Я была слишком напугана и взволнована, чтобы осознать это раньше. Резко повернулась к десу Орану.

   - Почему мы пересекли озеро? Разве есть ещё один путь в Талладас?

   Он бросил на меня взгляд и снова отвернулся, глядя на берег.

   - Потому что мы не направляемся в Талладас, моя деса.

   Я в удивлении смотрела на лиона дас Орана, судя по всему, одного из командиров разведывательного отряда.

   - А куда мы направляемся? Повернитесь ко мне, когда я с вами разговариваю, и смотрите мне в глаза.

   Он тут же обернулся, в глазах отразилось легкое недоумение от моего тона, но он мгновенно склонил голову в почтении.

   - Отвечай, почему мы не едем в Талладас? Разве мой брат не захватил Лурд и не собрался выступить на Валлас?