365 (СИ) - Либрем Альма - Страница 2

Он вздохнул. Звучало заманчиво, да и не то чтобы он сильно хотел в отпуск…

— Отоспаться дашь хоть на выходных? А с понедельника я полностью в твоём распоряжении. Ну, или в распоряжении наших умников, — он скривился, представив себе, как часть коллектива будет рада видеть его на этом месте. — И мне, наверное, нужны будут ребята в команду новые.

— И ты просидишь на моём месте, сколько будет нужно? — Игорь не спрашивал, какие у Регины проблемы, но подозревал почему-то, что двумя неделями они не обойдутся — и всё равно кивнул. — А что до новеньких… Там Ира отобрала каких-то ребят, должны с начала недели с готовым тестовым заданием приходить, помнишь, Сергей им отправлял? Вот сам и решишь, кого и куда хочешь взять.

— Да, — согласился Игорь. — Столько, сколько будет нужно. Только не забудь, пожалуйста, сказать мне код от нашей двери. А то закончится всё, как в прошлый раз…

Регина усмехнулась. Прошлый раз она вспоминать не хотела — охрана, едва не связавшая ведущих специалистов фирмы, до сих пор содрогалась при её виде. Она только поднялась и прошла мимо, своим обычным шагом, без всякой деланной мягкости, оставив Игоря наедине с собственным креслом и синей папкой с техническим заданием.

Ну, и с дедлайном, конечно же.

Он покачал головой. Год! На год влипнуть в непонятный проект по самые уши — да и начинается этот год не через месяц, не через неделю, а с вчерашнего дня…

Вот что Регина умела искать лучше фанатично преданных делу сотрудников, так это проблемы на их головы.

4 мая 2017 года

Четверг

Игорь подозревал, что задержится на работе допоздна, но часы над комодом в их съёмной квартире его удивили, положением стрелок осторожно так намекая на то, что уже три часа ночи.

Он тихонько провернул ключ в замке, закрывая за собой дверь, и осторожно разулся, стараясь не производить лишний шум. Не то чтобы Игорь боялся разбудить Веру и повредить её хрупкому сну; он скорее берёг свою нервную систему.

Год или чуть больше назад, наверное, причина была бы в другом.

Он буквально прохромал в ванную — глаза закрывались на ходу, — закрыл за собою дверь и устало посмотрел в зеркало, задаваясь вопросом, зачем опять вернулся домой. Надо было переночевать на работе; надо было избавиться от Веры ещё в тот святой момент, когда она начала его невообразимо раздражать. Когда это случилось? Месяцев семь-восемь назад?

Вся беда была в том, что они совершенно несовместимы.

Он открыл кран — струйка потекла совсем крохотная, и всё равно производила много шума, — плеснул холодной водой себе в лицо и выдохнул, сдерживая желание уснуть прямо тут, на резиновом коврике, скользившем под ногами. Игорь уже не сомневался в том, что Вера успела проснуться; сквозь шум воды он слышал, как тихо щёлкнул выключатель — она встала и, не в силах передвигаться в темноте, опять включила свет. Где-то зашумело — Вера пошла на кухню пить воду, потом она обязательно откроет окно, выглянет на улицу, проверит, на месте ли его машина, и постучится в дверь ванной.

Игорь считал минуты. Он уже сожалел, что выпросил у Регины хотя бы пару дней отгулов — чтобы отоспаться после дедлайна и вчитаться в техническую документацию по новому проекту. Лучше бы это время проводить на работе, в удобном кресле.

…Вера недовольно захлопнула окно. Она всегда была недовольна при одном виде его автомобиля, и не только потому, что это ознаменовало оправдание её ожиданий. Её раздражала сама машина; она обожала в ней ездить и жутко ругалась, когда Игорь отказывался отдавать ключи и ездить на работу в общественном транспорте. Троллейбусы и трамваи были ниже её достоинства. Странно, как он этого не заметил, когда они только-только познакомились.

Вера не была из богатой семьи или какой-то там леди из высшего света, нет. Игорь — тоже. Её мать работала бухгалтером в какой-то конторе, отец — там же, на труднозапоминаемой должности. Игорева мама всю жизнь просидела на шее у мужа — этим она отчаянно напоминала сейчас Веру, не зря ж они так пришлись по вкусу друг другу, — а отец — днями и ночами пропадал в своей хирургии. Сестра пошла в папу и тоже поселилась буквально в больнице, только-только выскочив из медуниверситета, Игорь — в бабушку по отцовской линии, не знавшую покоя без технических наук.

Но Вера хотела жизни куда более яркой, чем была у её матери. Она нарисовала себе идеального принца — красивого, умного, хотя трудно понять, зачем ей это, любящего, внимательного и, что самое главное, богатого. Искала она его в, как ей казалось, подходящих местах — в каких-то клубах и ресторанах. Игорь смутно помнил, как он очутился в том проклятом заведении, как они познакомились и как всё это завязалось; когда он очнулся от мимолётного увлечения длиною в месяц-другой, Вера уже прочно обосновалась у него на шее и вознамерилась к нему переехать. Клялась, что будет готовить ему завтраки и ужины, обустраивать домашний уют… И хватило её — на столько же, на сколько и его увлечения.

Потом начиналась привычка.

…Игорь подвернулся ей под руку удачно. Вера любила деньги, у него они были — зарплата в несколько тысяч иностранной валюты, откладываемая на депозит с завидной регулярностью, потому что куда тратиться-то. Вере нравились высокие — Игорь под это более чем подпадал, — блондины, и хотя блондином он не был, видно, она решила закрыть на этот факт глаза. Игорю нравились понимающие. У него с этим были проблемы; отец и сестра считали медицину единственным возможным призванием, мама… Мама, как и Вера, витала в облаках и полагала его занятие особым видом лени. Для бабушки, считающей программирование творчеством куда более серьёзным, чем все остальные, это было бы оскорблением.

Он ведь упоминал уже, что полностью пошёл в бабку?

Эта машина — единственное его крупное капиталовложение за последние годы, — смущала Веру тем, что не имела продолжения в виде квартиры и предложения руки и сердца. Но Игорь не был глуп и не приходил домой пьяным, чтобы повестись на уговоры или намёки. И она просто тихо ненавидела съёмное жильё, столь ярко контрастирующее с более-менее дорогим авто.

— Ольшанский, я знаю, что ты там, — раздражённо заметила Вера из-за двери, и Игорь скривился. Сначала они нравились друг другу, теперь в Вере его раздражал даже голос. И её деланная хрупкость, достигаемая вечными диетами, в которых против собственной воли он тоже участвовал, и это блондинистое каре, и короткие юбки, и туфли-"копытца", как смеялись друзья, и кроссовки под платья. Она металась из крайности в крайность, и только в одном не меняла своего положения.

Она всё ещё считала, что его работа была самым простым в мире делом, а он просто притворялся уставшим.

— И что, что ты знаешь? — Игорь вздохнул. Регина могла сколько угодно петь об ответственной должности, и синяки под глазами от этого никуда не пропадали. Ему действительно пора бы озаботиться состоянием собственного отдыха.

— Ты опять где-то шлялся.

Он неохотно надавил на дверную ручку и вышел к Вере в коридор. Она стояла, завернувшись в атласный халат дикого алого цвета, скрестив руки на груди и вперив сердитый взгляд примерно в его правое лёгкое.

— Я шлялся на работе, — устало промолвил он. — У нас был дедлайн. Ты прекрасно знаешь, что я не мог уйти раньше, иначе давно бы уже это сделал.

Нет, не сделал. С каждым днём Игорь всё с большим удовольствием оставался там, в тёплом уютном офисе, где ни одна живая душа не называла его лентяем или идиотом.

— Мы сегодня забираем наши путёвки, — ядовито напомнила Вера. — Нам на девять в агентство. Ты помнишь?

— В девять я буду спать. И мне всё равно, куда нам, — покачал головой он.

— Тогда отдай ключи от машины.

Он перевёл взгляд на Веру. Всколоченные волосы, отсутствие косметики — благо, на ночь она её смывала, — не шли ей на пользу.