Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa" - Страница 90

Тёплый вечер клонился к рдеющему закату, маковым цветом раскрывающемуся на горизонте. Толстая, плотная ширь вод отдавала багрянцем на тёмной поверхности, окруженной светлыми берегами с небоскрёбами, отражающими зеркальными окнами небо чище и точнее, чем река. Пылающие отсветы солнечных лучей путались с зажигающимися огнями города. Воздух был по-летнему горяч и зноен, ложился на плечи и ласкал голые ноги в шортах. В каждом вздохе находился аромат чего-то нового, отличного от предыдущего: то духов проходящих мимо женщин, то жарящейся поодаль свинины, то согретого днём асфальта, то речной влаги. Всё смешивалось и лилось вокруг, ведя нас с Чжунэ, держащихся за руки, вдоль парапета.

- Обожаю пешие прогулки, - сказала я, - а ты?

- У однажды севших за руль подобное становится большой редкостью. Я сто лет не гулял вот так, пока не начал с тобой встречаться.

- Так тебе нравится или нет?

- Пожалуй, да. Мне нравится, что это нравится тебе.

- Блин, ну неужели у тебя своих ощущений нет? – немного огорчилась я, не первый раз подмечая, что у Чжунэ действительно мало самоанализа и осознания собственных потребностей. Когда заговаривают инстинкты – всё очевидно, сразу хочется есть, трахаться, спать. Но когда речь заходит о чём-то более возвышенном, в нём наблюдается поражающее равнодушие.

- Есть, мне нравится проводить время с тобой, - улыбнулся он.

- А как ты представляешь себе идеальный отпуск?

- С тобой. – Польщённая и растаявшая от этого признания, я разомлела, но не потеряла мысли:

- Я о месте, о том, чем бы ты хотел заняться, отдыхая? Прыгать с парашютом, альпинизм, дайвинг, лыжи?

- Без разницы, если честно. Обычно я катаюсь на водных лыжах, на катере, но и с гор катался. Последний раз в начале марта, в швейцарских Альпах. У меня там есть постоянный инструктор, он быстро научил правильно всё делать, ещё три года назад, поэтому, в принципе, скользить по склонам приятно, со знанием-то дела… А ты что хочешь попробовать?

- Всё! Я ещё ничего такого не пробовала, и дайвинг, и лыжи… водные вообще круто, наверное? И парашют!

- Вот парашют я бы обошёл стороной, - не оценил Чжунэ. – Это рискованно, меня не тянет.

- А гонять на бешеной скорости не рискованно?

- Ну, тут, всё же, земля рядом, - оправдался неправдоподобно парень.

- Ага, в неё сразу и закопают, если разобьёшься, - скептично заметила я. Чжунэ остановился, посмотрев на меня с ехидной ухмылкой:

- Какая ты оптимистка!

- Вообще-то, я действительно оптимистка, что не мешает мне трезво смотреть на многие вещи. – Подойдя к парапету, я подтянулась и села на него задом, свесив ноги и заболтав ими. – Когда остаёшься сиротой в семнадцать – это немного отрезвляет и придаёт рассудительности, но я бы поменяла своё здравомыслие на жизнь родителей обратно.

- Они разбились?

- Да, в них въехал уснувший за рулём пьяный мужик на грузовой машине. Он жив, но в тюрьме.

- Прости.

- Ничего, но теперь ты знаешь, как я отношусь к плохой езде… У тебя хорошие отношения с родителями?

- Я люблю их, и очень уважаю, - сказал Чжунэ не думая, что выдавало искренность, - но я не люблю посвящать их в свои дела. Раньше мы были ближе друг к другу, а потом не знаю, что произошло, то ли я вырос и устал от их опеки, то ли они не перестроились под взросление детей.

Мы замолчали, повернув лица к садящемуся солнцу. Мимо прошла стайка девчонок с рожками мороженого в руках. Чжунэ быстро взглянул на них и обратился ко мне:

- Хочешь?

- Мороженое? – Он ухмыльнулся и, раздвинув мне ноги, встал между ними, втиснувшись поплотнее и обняв меня за талию. Мне стало жарко, я настолько резко и сильно возбудилась от того, что голыми ногами почувствовала его светлые джинсы, что сделалось неудобно перед людьми, будто мы уже сексом занимаемся. И поза на самом деле была предосудительная, вульгарная… - Чжунэ, смотрят же…

- Да и чёрт с ними! – отмахнулся он, привычно плевав на общество. Он мог себе позволить. – А ты почему уточнила? Тебе хочется чего-то ещё?

- Теперь мне хочется, чтобы ты чуточку отошёл и не упирался мне… - я замолчала, густо покраснев.

- А мне нравится в тебя упираться, - прошептал Чжунэ мне на ухо. – И я не отойду.

- Нарываешься на драку.

- Минуя бой, могу сразу лечь пластом. Заберёшься сверху?

- Озабоченный, - привычно обозвалась я.

- Только с тобой.

- А после?

- Что – после?

- Когда получишь своё, перестанешь таким быть?

- Да как я могу знать, что я тогда почувствую?!

- А мне нужно, чтобы знал! – превозмогая себя, оттолкнула я Чжунэ и спрыгнула с парапета. У меня разве что аппендикс не задёргался от его ширинки, трущейся о мои шорты, все остальные органы женской репродуктивной системы сжались и дрожали. Ощущение одновременно приятное и изводящее, от которого хочется избавиться. Но в таких ощущениях не бывает обратного хода, тут надо идти до конца, до высшей точки, через которую приходит расслабление и облегчение.

- Чонён, что ж ты за зараза такая… - прошипел он, пошагав за мной, направившейся к машине.

- Прививочная, - бросила я через плечо, - знаешь такую? Маленькая зараза, содержащаяся в вакцине, чтобы выработать иммунитет в организме к какой-то болезни.

- И от чего ты меня прививаешь?

- От пресыщенности. От скуки. От лени. От узколобости и отсутствия воображения.

- Это я-то узколобый? – догнал меня Чжунэ. – Поехали ко мне, я тебе такое воображение продемонстрирую…

- Что и требовалось доказать – узколобый, - пожала я плечами, - опять кровать, опять всё о кровати.

- Не самая бесполезная платформа, между прочим.

- Как в Кинг-Кроссе девять и три четверти?* Я попаду в сказку?

- На конец никто не жаловался, - самоуверенно повёл бровью Чжунэ. Я остановилась и взяла его за руку. Мне срочно нужно было удовлетворить потребность хоть в каком-то прикосновении. Я тоже завелась в хорошем смысле.

- Чжунэ, мы с тобой едва две недели вместе. Я до сих пор не знаю тебя хорошо, не знаю, постоянный ты или нет, честный или нет, надёжный или нет. И такие вещи узнаются не со слов самого человека, а из наблюдений за его поступками, а поступки раскрываются со временем. Дай мне время, пожалуйста. Дай нам с тобой время, ведь нет ничего проще, по сути, чем переспать. Посмотри на нас, не спать – гораздо сложнее, так попытайся максимально продлить это время… Хотя бы… хотя бы до моих каникул, ладно? – кажется, сдалась я, обозначив крайнюю точку своего упорства. Чжунэ посмотрел мне в глаза и, сверкнув взбудоражено и хмельно своими, поцеловал среди толпы.

Комментарий к Глава без особых изменений

*платформа вокзала из мира Гарри Поттера

========== Глава с потерями и приобретениями ==========

Июнь кончился. Как летний месяц. Тот, кто ассоциировался у меня с июнем, оставался рядом, перейдя со мной в июль, первым днём которого и была эта суббота. А в воскресенье мы поругались. По телефону. Началось всё со звонка Джуниора, пригласившего меня к ним на обед. Я долго не соглашалась, но согласилась, и с удовольствием провела время в кругу его семьи. Родители его меня хорошо знали, как и я их, всегда тепло принимали. Мама Чжинёна накормила меня до отвала, упаковав на дорожку ещё поесть на потом. Мы с Джуниором вышли пройтись, встретили Югёма с Сондже, захватили их с собой и пошли топтаться привычными маршрутами. Как раз в эти минуты зазвонил Чжунэ, а я, растерявшись и по-прежнему не зная, как сообщить друзьям о наших отношениях, сбросила его и настрочила сообщение, что гуляю с друзьями. В ответ посыпались претензии, чтобы я прекращала расхаживать с другими мужиками, я наорала восклицательными знаками о своих правах, Чжунэ пытался намекать на оскорбительные эпитеты, я обиделась, он тоже.

Но в понедельник мы сидели в кафе, пили холодный кофе, держались за руки, искали во время прогулки укромные места, чтобы целоваться. Я не могу объяснить, как происходили наши примирения, да и причины ссор всегда были какими-то необоснованными, но в результате отношения складывались какие-то пороховые. Возможно, это было от того, что мы не давали выхода своей страсти и нервная чувствительность обострялась, реагируя на любые раздражители, а возможно дело было в отсутствии опыта любви у нас обоих. Для меня вообще было чем-то совершенно неизведанным и загадочным – встречаться с молодым человеком. Вокруг меня всегда хватало парней, но никогда я ни с одним из них ничего не делила и не вздорила, если не считать Югёма, проблемы с которым пошли опять же из-за Чжунэ. Раньше мне была неведома ревность, ни со своей, ни с чужой стороны. Если не считать прорывающихся попыток ревновать меня от Джуниора, но и они, опять же, вошли в мою жизнь вместе с Чжунэ. В общем, он изменил и продолжал менять мою жизнь, но в какой-то степени я была благодарна ему за это, потому что, будь у нас всё гладко и спокойно, я бы всё время думала о Чжихё и кончившемся детстве, тосковала и печалилась о прошлом, а при данных обстоятельствах, вспышках ярости и злости, которая, не проходя, имеет свойство завладевать мыслями и направлять их на виновника, я думала вечерами о том, как быть с Чжунэ, как его образумить в том или этом, как правильнее поступать самой? Я всё ещё искала разгадку, как совместить своё мужское окружение с возлюбленным? Если бы Чжунэ бродил в свите девиц, я бы ему тоже устроила взбучку, разнесла бы их тесный кружок, но у меня-то были силы, и со мной пришлось бы считаться всем его подружкам. А мои товарищи не уступят Чжунэ в силе, да он и не полезет, к счастью, решать конфликт таким путём. Потому что он ждёт решения от меня, и это верно. Выход должен находить именно тот человек, что даёт повод для подозрений. Пусть с моей точки зрения всё и выглядит идеально – комар носа не подточит, но… как я уже сказала, стоило поставить себя на место Чжунэ, и я всё понимала.