Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa" - Страница 84

- Тем хуже. Дней пять я буду лежать и, как ты думаешь, чем мне нельзя наверняка теперь заниматься? – Вместо слов жена поалела, поняв намёк. – Да, нельзя мне напрягаться, но если не напрягаясь… может, наконец-то, ты бы… облегчила страдания близкому человеку?

- Я приготовлю тебе что-нибудь полезное, для восстановления сил. – Хана решительно направилась в кухню. Хоуп протянул руку ей в след:

- Милая, оральным сексом занимаются все люди, в этом нет ничего предосудительного! Это даже приятно! Могло бы быть… - шепотом закончил Хосок себе под нос.

- Порнография! – крикнула с кухни Хана и загремела посудой. Болеющий разочаровано уставился в стену напротив.

- Ни орала, ни анала, ни позы летящей цапли, - пожаловался он тихонько вслух, с иронией, самому себе, скребя пальцами висящей с дивана руки по паркету. – Если ещё золотой долг бросить, то точно сопьюсь.

Комментарий к Глава не от лица Чонён (2)

*гловелетты – короткие перчатки без пальцев, если вдруг кто не знает, в отличие от митенок подразумевается обычно что-то более брутальное, не вязаное, а кожаное и т.д.

ОТ АВТОРА: дальнейшие интриги по расследованию покушения вряд ли войдут в это произведение, скорее они откроются в “Империи”

========== Глава с Чонён и её мужским окружением ==========

Жужжание среди безмолвия. Как рано проснувшаяся муха бьётся по стеклу, стрекоча чересчур шустрыми крылышками. И не знаешь, чего больше хочется – выпустить её, или шлёпнуть. Мне очень хотелось шлёпнуть то, что жужжало. Мы с Югёмом и Джуниором чуть ли не до пяти утра смотрели фильмы, ели пиццу и ржали как стадо диких коней, и я боялась, что пойдут жалобы от соседей, но миновало подобное огорчение.

Открыв глаза, я опознала звук – вибрация мобильника. Вытянув руку, взяв его и поднеся к лицу, я прочла: «Ку Чжунэ». Пора переименовывать его в «зайку», «любимого» или «сладенького»? Тьфу ты, какое отвратительное недоразумение вся эта девчачья слюнявость с целью доказать неизвестно что и кому. А как я записана у Чжунэ? Ебанутая девица? Вариант для перепихона? «Не даёт, но даст»?

- Алло? – подняла я, бормоча сонным голосом.

- Привет, ты что, спишь ещё что ли? – удивился парень, услышав мою вялость через километры.

- Да, и ты меня разбудил, - привычно отчитала его я.

- Прости. Хорошо отгуляли свадьбу?

- Неплохо, - подтянулась я, заставляя подушку стоять, облокотившись на спинку кровати. – Пили, ели, танцевали.

- Я и подумал, что ты будешь уставшая, не стал вчера вечером беспокоить… Сегодня увидимся? – Я покряхтела в кулак, нашла часы на столе, за которым занималась уроками (не очень успешно), обнаружила полуденное время. Голос невольно зазвучал громче:

- Только если позже, часа через два-три. Я ещё не ела, не умывалась…

- Конечно, понятное дело, - согласился он, - тогда напишешь, как окончательно придёшь в себя? И я выеду.

- Договорились, до встречи! – скинула я и опять откинула голову. Я выпила совсем мало, и ничего не болело и не звенело в черепной коробке, кроме мыслей о том, что надо приучаться жить как-то иначе, по-другому. Как – я ещё не поняла, но несомненно иначе, без споров за ванную и очередность, без вырывания пульта от телевизора, без ладони на плече, когда грустно, без возможности проорать о каком-нибудь достижении, приходя домой, чтобы с тобой вместе порадовались.

И в этот момент загудело. Не в голове, а за стенкой, где-то в зале. Я подскочила, пытаясь понять, что происходит, и вспомнила, что Югём с Джуниором остались ночевать у меня, на диване, разложенном для трёх сестёр, что были не воспоминанием ещё в пятницу. Мои друзья до сих пор здесь? А куда бы им спешить, в воскресенье-то.

Нырнув в шорты, я поправила пижамную футболку, в которой спала и, не взглянув в зеркало, выползла из комнаты, прошлась по коридору и высунулась из-за угла. Диван был собран, посуда унесена, царил порядок, как будто Чжихё и не покинула этот дом. Югёма не было, а Чжинён с пылесосом обхаживал комнату. Это и было причиной гула.

- Джуниор? – позвала я. Он обернулся через плечо, увидел меня, спешно выключил пылесос, возвращая тишину. – Доброе утро, ты какого хрена делаешь?

- Убираюсь… - растерялся он, заметив моё лёгкое недовольство. – Мы накрошили ночью, и я решил прибрать… Я потревожил тебя? Прости, я услышал твой голос, и понял, что ты проснулась, что уже можно шуметь…

- Шуметь-то можно, но неужели ты думаешь, что я бы сама не прибралась? – вышла я из-за угла и плюхнулась в кресло, сложив ноги в позу лотоса. Если он так думал, то думал правильно, но мне сделалось неловко, что моя хозяйственная лень, а вернее отсутствие хозяйственности – правда.

- Прибралась бы, но мне всё равно нечем было заняться…

- А где Югём?

- Он рано встал и домой ушёл. Наверное, чтобы родители не волновались, или я не знаю, что ещё.

- А ты?

- Мои знают, где я, - присел он на соседнее кресло, чтобы не нависать надо мной. Но увидел что-то в моём лице и пристыжено уточнил: - Тебе не нравится, что я остался?

- Да нет, без проблем. Когда бы я выгоняла друзей из дома? – хохотнула я, похлопав его по ладони как можно более ненавязчиво, совсем невинным жестом. Братским, так сказать.

- За Югёмом закрылся я, поэтому… чтобы за мной закрыть дверь, надо было будить тебя, а я не хотел. И не мог оставить тебя дома одну, с открытой дверью, а ключи забирать – не имею права. Вот и подумал, дождусь, пока ты встанешь. Завтрак тебе согреть? – остановил себя Чжинён, потому что заговорил слишком быстро, пряча в этом смущение. Мы оба ещё помнили, что он предложил мне встречаться, а я как бы отказалась, дала понять, что этому не бывать, поэтому Джуниор старался не задеть никак своей гордости, не усугублять отношений.

- Уж это-то я и сама могу, - улыбаясь, соскочила я ступнями на пол. – Составишь компанию?

- С удовольствием, - пошёл он за мной на кухню. – Я видел в холодильнике, как Чжихё тебе всё наготовила, подписала. Молодец. Похоже, она самая предусмотрительная сестра на свете.

- У меня вообще самые лучшие на свете сестры, - от души призналась я. – Не знаю, как долго я без них протяну…

- А Сынён разве тоже переехала?

- Не радикально, но у неё вроде бы завязались серьёзные отношения, она чаще старается ночевать там, а не здесь.

- Глядя на них, тебе не захотелось последовать их примеру? – спросил Чжинён. Я вылезла из холодильника с контейнером еды. Наши глаза встретились, и он отвёл свои первым. – Извини, я не хотел опять об этом, вопрос как-то сам собой сорвался. Забыли.

- Спасибо.

- Чонён… я беспокоюсь о тебе, - тише сказал он.

- В смысле?

- Ну, ты одна… мало ли что? Можно я буду о тебе заботиться?

- В смысле? – как глупая малолетка тупо повторила я, выставив время на микроволновке.

- Я ничего кроме заботы не имею в виду. Ты разрешишь мне приходить к тебе, чтобы прибраться, приготовить, с учебой помочь, если нужно?

- Это что за услуги немецкой горничной? – засмеялась я, сев напротив него и поглядывая на таймер.

- Ну… просто.

- Просто… - эхом прозвучала я. – Ничего это не просто, Джуниор, и ты знаешь об этом, поэтому, прости и ты меня, но я вынуждена отказаться. Мне не помешает привыкнуть к самостоятельности. Это будет лучше, чем занимать твоё время тем, что… не принесёт никаких плодов, - смело посмотрела я ему в глаза, посомневавшись, прежде чем закончить. Я не хотела наносить новые раны другу. Чжинён вздохнул, смиренно кивнув.

- Ты не должна бояться говорить мне подобного, - подбодрил меня он, - не стесняйся говорить «нет», если действительно так чувствуешь, - безнадёжно улыбнулся он, смахнув невидимую крошку со стола. – Но позволь и мне быть искренним. Ты просишь не портить дружбу моими признаниями, но, по мне, ничего не испортит её сильнее лжи. Я не хочу врать, Чонён. Ты мне нравишься, как друг, как девушка, как человек. Я хотел бы быть не только твоим другом, но и парнем, и я не заставляю тебя соглашаться, ты не должна, если такое вдруг имеет место быть, испытывать муки совести. Ты тут ни при чём. Это мои чувства, и я хочу быть в них честен. Можно?