Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa" - Страница 79

- Никак нет, - отчитался Югём. – Ну что, у тебя теперь можно устраивать притон?

- Я тебе устрою…

- А это уже была шутка, - подмигнул он. – Чаем угостишь?

- Чаем? – старалась прийти в себя я, поглядывая то в зал, то на кухню. – Да, конечно, - но голова туго варила, я так и стояла с пиццей в прихожей. Джуниор подтолкнул меня к залу.

- Иди, я сделаю и принесу.

- Спасибо, - кивнула я ему, и поплелась за Югёмом, усевшимся на разобранный диван.

- Ну ты и кислятина, Чонён, погляди на себя. Ты чего спала так рано? Перебухала на свадьбе?

- Вроде того…

- А ещё меня воспитывала: спортсмен, не пей, куда ты катишься!

- Так, у меня хоть повод достойный, - оправдалась я. Ага, особенно мальчишник был достойный повод. Как же.

- Ладно-ладно. Хорошо, что у тебя всего две сестры, а то бы спилась, - засмеялся Югём. В его лёгком и непринужденном смехе я услышала эхо того самого детства, которое показалось мне утерянным безвозвратно. На сердце стало теплеть и я, опустившись рядом с ним, положила ему на плечо лоб.

- Спасибо, что пришли.

- Хм, раньше нас отсюда выгоняли, чтобы не засиживались и не шумели, а теперь благодарят за приход. Мне определенно нравится новое положение вещей.

- Ты же знаешь, мама и Чжихё вас гоняли не со зла. Они следили, чтобы мы ложились вовремя, не просыпали школу, не мешали другим спать. Воспитывали, одним словом. – Югём дотянулся до пульта от телевизора и включил его, начав щёлкать каналы.

- Давай чего-нибудь позитивное глянем? О, бокс! Ништяк, - остановился он, и устроился поудобнее. Я подняла голову, чтобы тоже усесться основательнее. – Ну что, всё ещё мечтаешь меня уделать в драке, а?

- Мечтаю, но не тороплюсь. Даже если это будет не в этом году, я всё равно тебе наваляю однажды.

- Ну-ну, тешь себя. – В зал вошёл Джуниор с подносом и тремя чашками на нём. – О, официант!

- Да пошёл ты, - огрызнулся он, и передал мне поднос. Пока я его держала, он уселся с нами третьим. Я оказалась посередине, и поставила поднос себе на колени. – Вы нашли что посмотреть!

- А чего тебе включить? Мультики? – усмехнулся Югём.

- Какой же ты стал ехидной заразой, - поругал его Джуниор, качая головой. – Дурное влияние?

- Нормальное. Чонён, выбирай, что смотреть будем?

- Да мне всё равно, - пожала я плечами. – Хоть бокс, хоть мультики, хоть фильмы…

- Нашу Чонён подменили, - обратился Джуниор к Югёму, - эта девочка не наша, нашей никогда всё равно не было.

- Точно, инопланетянка! Двойник! – затыкал он меня пальцем в бок. – Надо её разоблачить и выяснить, где Чонён!

- Эй, щекотно! Да перестань! – Но Югём задействовал все пять пальцев, и я едва удерживалась, чтобы не задёргаться. – Да перестань ты, я чай разолью!

- Верни нашу Чонён, равнодушный монстр! – Джуниор опять подхватил поднос, видя, что я уже не сдерживаюсь, и как только он его убрал, я завалилась, хохоча и отбиваясь от Югёма.

- А-а! Так нечестно! Я боюсь щекотки, ты же знаешь!

- Знаю, а я не боюсь! – злорадствовал он. – Ну, так что смотреть будем?

- Фильмы! Фильмы! Комедию! Всё, прекрати! – Югём остановил свои пытки и сел на место. Пытаясь отдышаться, я одернула фрак. – Вот ты и, правда, засранец! У меня даже на ногах пальцы свело.

- Зато мы определились с программой на вечер, - опять взялся за пульт Югём. Джуниор снова сел с подносом, уже не доверяя его мне. Я взяла одну чашку, отпив. Слева и справа от меня снова было два плеча. Да, это были не сёстры, а мои лучшие друзья, но они были. Они не дали мне почувствовать одиночество, которого я опасалась. Они напомнили мне, что у меня есть те, на кого я могу положиться. Они напомнили о том, что жизнь продолжается, и повода унывать нет. Перемен не избежать, но уметь принимать их и подстраиваться под них – целое искусство, и если не овладеть им, научившись прогибаться, то однажды сломаешься. А мне ломаться нельзя ну никак. Я – опора сестёр, я – часть своих друзей, я – единственная мечта одного слабого парня, который, черт его знает, куда без меня покатится?

Комментарий к Глава со свадьбой

*оби – пояс

** Жа Жа Габор – актриса и светская львица, известная многочисленными браками с миллионерами

*** Есикчжан – зал ритуалов, более известные как «wedding hall» (свадебный зал) – здания в Южной Корее, включающие в себя зал для церемонии, банкетный зал и раздевалки, комнаты для приведения себя в порядок.

**** В Южной Корее формальности ЗАГСа решаются отдельно от свадебного торжества, в другой день, заранее

***** подразумевается значение по поводу «правых» и «левых» партий

****** хвальот – парадный женский халат из красного шёлка, расписанный пионами. Надевается на традиционной корейской свадьбе. Чоктури (чжуктури) – головной убор

========== Глава не от лица Чонён (2) ==========

Переодевшиеся в свои свадебные костюм и платье ещё перед тем, как ехать в ресторан, Намджун с Чжихё в них и прибыли на свою свежеотремонтированную квартирку. Прихожая с гардеробной для верхней одежды и чуланом для хозяйственных разностей вела в гостиную и кухню, обставленную полностью по вкусу Чжихё, предусмотревшую любые нужды, вплоть до самых мелочей: кофеварку, миксер, соковыжималку, вафельницу, пароварку, рисоварку, и всё-всё-всё, чем она привыкла пользоваться, или мечтала когда-либо обладать, чтобы готовить в совершенстве, на любой вкус, блюда всякой сложности. Намджун купил всё, на что указал палец невесты, не бескорыстно предвкушая, как она его будет баловать домашними завтраками, обедами и ужинами. Молодая жена заглянула туда, в своё царство, не терпящее соправителей, придерживая пышную юбку платья-безе. Ладонь погладила пока ещё пустой холодильник, рабочий стол, такой же девственный, как оглядывающая его девушка, микроволновку. Сквозь жалюзи густым золотом отдыхало на кухне солнце, до заката было часа три, не меньше.

Большой зал с огромными окнами, обрамлёнными подвязанными шторами карамельного цвета, вёл в две комнаты: супружескую спальню и будущую детскую, с нейтрально бежевыми пока что стенками и без мебели. Чтобы купить кроватку, нужен повод, а над поводом только предстояло поработать. Две комнаты разделялись двумя ванными, предусматривающими далёкие грядущие годы, когда потомство достаточно повзрослеет, и начнёт создавать очереди в туалет и душ. К тому же, две ванные вместо одной служили неплохим звуковым барьером между миром взрослых и миром детей, если родителям захочется порезвиться. Намджун последние недели так тщательно прорисовывал в голове уютные семейные картины, будто смотрел фильм. Цветастое платье, прикрытое фартучком с оборками, мелькает на жене, накрывающей на стол, дети бегут на запах маминых пирожков, вынимаемых из духовки; глава семьи, отдыхающий от офиса, усаживается во главе стола в воскресное утро, раскрывая газету, как в американской рекламе кукурузных хлопьев. Слишком приторно? Нет, Намджун так не считал. Он готов был прожить так всю оставшуюся жизнь, чувствуя, как рядом шуршит хлопковая юбка Чжихё, слыша, как она напевает себе тихо-тихо под нос, когда что-то варит, видя, как она улыбается ему, когда он к ней приходит.

Но в этот час на всём лежала затаившаяся тишина, смущающая молодожёнов. Нетронутые диваны и шкафы, стеклянные столики и стеллажи для книг, торшеры и комоды для постельного белья – всё буквально несколько дней назад привезённое из магазинов, не обжитое, без налёта связанных с ними воспоминаний. Намджун ослабил галстук и снял пиджак, повесив его на крючок в прихожей. Он следил глазами за Чжихё, осторожно шагающей по их квартире. Он ждал этой минуты не два месяца, с тех пор, как твёрдо решил жениться на возлюбленной, казалось, он ждал подобной сцены уже несколько лет, чтобы войти в свой дом, со своей женой, и утонуть в любви, расслабиться. Проведя указательным пальцем по сковородкам, сотейнику, кастрюлям, Чжихё посмотрела, не трогая, на чашки. На полке стоял ряд однотипных, из белого фарфора, для гостей, а чуть в сторонке, отдельно, красовались две хозяйские одутловатые кружки, одна с забавным единорогом, другая с мультяшным лосем. Намджун сделал их на заказ.