Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa" - Страница 68

- Чонён? – Услышав знакомый голос, я прекратила своё занятие и обернулась. Из номера, потуже завязывая на бедрах полотенце, вышел Чимин. Кроме полотенца на нём ничего не было. Разве что вода. – Что случилось?

Он подошёл ко мне, но знать видок у меня был тот ещё, гнев и ярость раздували мои ноздри, досада заставляла огонь ненависти гореть в глазах. Парень поднял вверх ладони.

- Тихо, тихо, не будем быковать, ладно?

- Это с тобой сейчас кто-то стонал? – сумела выговорить я, ощутив, как тяжело ворочать языком.

- Да, поэтому я в ближайшее время безопасен, ты чего такая недовольная? – Я подошла к нему, и, покачиваясь, поскольку меня штормило (счастье, что хотя бы дурнота не накатывала), ткнула пальцем в его влажную после душа грудь.

- Все вы, мужики – козлы!

- Понятно, - взял меня за руку Чимин и потянул в номер, - пошли, проспишься немного.

- Ты и меня трахнешь?

- Ты меня слушала вообще? – завёл он меня в комнату и усадил на кровать. – Давай, приляг.

- Не хочу ложиться! Мне надо позвонить! – вспомнила я, достав мобильный. Чжунэ! Да, я бы ему дала. О, связь появилась! Чимин выхватил телефон из моих ладоней.

- Чонён, со всеми бывает, ты выпила лишнего, ничего страшного, просто ляг и закрой глаза. Водички хочешь? Чаю принести? Умыться? Подожди, сейчас душ освободится, и я тебе помогу…

- Хочу секса, - упала я на спину, сомкнув веки. Но голову сразу же жутко закружило, и я опять открыла глаза.

- Ну, тут я тебе вряд ли помогу, - выдохнул Чимин, придерживая полотенце. Я приподнялась на локтях.

- Не хочешь?

- Чонён, не прыгай туда-сюда, успокаивайся.

- У меня стояк, может, я не могу успокоиться.

- Боже, ну что ты несёшь?

Из ванной комнаты вышла полностью голая девушка, удивленно уставившаяся на нас.

- Чимми, а ты гигант, но если тебе не хватило, так и я ещё не устала… - проворковала она, слегка задетая. Чимин схватил в охапку все её вещи и, всучив в руки, направил к выходу.

- Кисонька, рыбка, солнце, иди, погуляй, ладно? У меня подруге плохо, потом поговорим, хорошо? – Чмокнув её в щёку и выпроводив за порог, молодой человек закрылся, и мы остались в номере вдвоём. – Чонён, тебя не тошнит? Может, в ванную сходишь?

- Не хочу. – У меня было ощущение, что я вообще встать не смогу. Глаза начали смыкаться. Меня стало клонить в сон, я проваливалась в него, но какими-то отрывками. Из-за слабой дурноты я возвращалась в сознание, но очень смутное. Иногда приоткрывался один мой глаз, то правый, то левый. Чимин кому-то звонил, бродя по комнате.

- Где ты есть? Поднимись ко мне. Да. Двести восьмой. – Потом я опять вырубилась, и, уже не открывая глаз, слышала рядом обрывки разговора:

- Так что именно стирать? Всё?

- Нет, ты что, какое всё! Дорогу.

- От «Октагона»?

- Да, чтоб район не запомнился. И Ёндже сотри. И себя.

- Себя понятно. А Дэхёна?

- Нет, этого не надо. Всё, после того, как она из зала вышла.

- А это зачем?

- Да неудобно как-то. И мне, и ей потом будет.

- Ладно. А почему не всё?

- Потому что! Вдруг она всё-таки будет с нами? Я сделаю для этого всё возможное.

Я почувствовала лёгкое пошлёпывание по щеке.

- Чонён, эй, Чонён! – превозмогая себя, я разлепила веки. Передо мной был Сольджун, склонившийся и помогающий мне сесть. – Эй, проснулась? – Я сонно кивнула. – Посмотри на меня, посмотри на меня. Прозрела? Мне нужно тебе кое-что рассказать. Слушай внимательно…

***

Из глубины сознания я услышала, как меня зовёт Чжихё, тряся за плечо. Чугунная голова не болела, но была ужасно тяжелой, почему-то ныли руки.

- Соня, просыпайся! Обед уже скоро! – сообщила Чжихё. Распахнув глаза, я подскочила. – Да тише ты, сегодня воскресенье.

Успокоенная, я легла плавно обратно.

- Но с Намджуном я тебя больше не отпущу! Ну как можно было разрешить тебе столько пить?

- Он меня привёз? – попыталась я припомнить, как приехала домой, но вспомнила и состояние Намджуна. Нет, он сам точно никого не мог привезти.

- Нет, какие-то его друзья, я их не знаю. Чонён, незнакомые парни заносили тебя домой, ну как так можно, а?

Напрягая память, я вспомнила лишь последнюю рюмку соджу в ресторане, а потом, видимо, меня вырубило. Да, алкоголь – зло. Я ж ещё хотела пойти куда-то, и вроде пошла… в туалет? Надеюсь, я не грохнулась нигде на пол, а мирно уснула в тарелке. Я посмотрела на руки и увидела на костяшках ссадины. Когда я их ободрала? Кто именно меня доставил домой? Чимин, Чонгук? Чонгук! Перед глазами предстало выступление Саны и то, чем оно закончилось. Куда потом делись те двое? Они всё-таки переспали? Видимо, ответ я получу вряд ли.

Комментарий к Глава, повествующая о вреде алкоголя

* дополнительная услуга на встречах с фанатами, где можно коснуться руки любимого артиста

** сякухати – японская бамбуковая флейта

*** Billie Myers – «Kiss The Rain» (рекомендую послушать, чтобы представить танец именно под эту песню)

========== Глава, где Чонён дожидается правильного вопроса ==========

У нас заночевала Джинни, и я встретила её на кухне, когда Чжихё наливала мне похмельный суп, а ей накладывала рис с овощами и рыбой. Видимо, позавтракали уже давно, пока я отсыпалась, и на самом деле пришла пора обедать. Они не были помятыми, как я, но я надеялась поскорее прийти в форму, чтобы чуть позже отправиться в тренажёрный зал, пользоваться абонементом.

- Весёлый у тебя Юнги, - признала я, взявшись за ложку. Джинни улыбнулась.

- Познакомились?

- Ага. Он себя хорошо вёл, если что, - заверила я.

- А там ещё девушки были? – Я снова вспомнила танец Саны и девочек по вызову, что оттеняли её космическое сияние и одарённость женственностью. Не такой, как у моей Чжихё – мягкой и доброй, а какой-то огненной и губительной, на которой смельчакам вечно не терпится проверить свою удаль.

- Только я и ещё одна, но она была в паре с кем-то из друзей Намджуна, в общем, занятая. – Голубоволосая студентка удовлетворённо выдохнула. Я не стала говорить о стриптизёршах, чтобы она не надумала себе лишнего, и чтобы не выдавать тайн мальчишника, на который мне дали допуск. В конце концов, Шуга вёл себя лучше некуда по правде. Пил и ел, ел и пил. Шутил, прикалывался, мочил коры. Снова ел и снова пил. Все бы парни вели себя так при Сане… да, Чонгук? Мне нужно было переставать этим заниматься – мечтать о парнях и отношениях. Ну, не складывалось, что уж теперь? Возможно, Чонгук был и прав, нужно подождать. Мне всего восемнадцать. Сёстры старше меня на пять и шесть лет, и только-только начинают обзаводиться серьёзной личной жизнью. – А ты не видела, кто меня принёс? – спросила я у Джинни.

- Чимин.

Чжихё подсела к нам с тарелкой.

- Ты же не будешь себя так вести, когда я уеду, а? – посмотрела она на меня. – А то я и не уеду никуда.

- Намджун будет плакать, если ты останешься, - хихикнула Джинни.

- Намджун у меня получит, - беззлобно пообещала Чжихё, помахав в воздухе палочками, как боевыми копьями.

Вот как, меня притащил пьяную Чимин. Что ж, зять был прав, за мной было кому присмотреть. Пусть я и набралась, но меня доставили в целости и сохранности.

Оклемавшись, я нашла свой телефон, где плюс к непринятым звонкам было ещё и сообщение от Чжунэ: «Чё трубку не берёшь?». Я чувствовала, что где-то в душе скребёт тоска, обида, растекается разочарование, но выдыхающееся спиртное во мне пока что консервировало эмоции, притупляло реакцию. Я ползала по спальне черепашкой, собираясь в душ и ища трусы, носки, свежую майку. Ко мне возвращалось то моё упорство, вечное противостояние миру, когда хотелось быть свободной, сильной и независимой. Не ныть же и плакать я буду? Да, Чонгук потёрся с очень красивой девушкой, и неизвестно, до какой степени дотёрся. Паршиво, но не вешаться же? Что я могла сделать в этой ситуации, если не нравилась ему? Или даже нравилась, но он по каким-то причинам отвергал меня, как монах… Впрочем, монах бы и стриптизёршу отверг, нет? А кто сказал, что не отверг? Трогать-то ему девушек можно. Трогал меня на тренировках, так и Сане позволил посидеть на себе, а то, что они куда-то одновременно пропали – ни о чём не говорит. Увел её подальше, голую, от толпы мужчин. Блюститель нравственности. Херов. Я потёрла затылок, где бомкнуло и отпустило. Я подумала, что примерно так же поступаю с Джуниором, не говорю ему прямо, что он мне не нравится, но пытаюсь всеми своими действиями показать, что нам не быть вместе, что мне нравятся другие парни. И ведь не потому, что Джуниор мне неприятен, а потому, что я люблю его как брата, и не хочу его как мужчину. Значит, Чонгук испытывает ко мне что-то подобное? Стоит ли мне смириться с этим, или попытаться перебороть это? А в силах ли Чжинён сделать что-то такое, чтобы я влюбилась в него? Ему надо перестать быть Чжинёном, вот что я думаю. Значит, так дело обстоит и со мной в глазах Чонгука. А Сана – это вроде как Чжунэ для меня. Очень горячее, сексуальное, то, чего хочется, но чему не поддаёшься, хотя и держишься из последних сил. Кажется, я начала понимать, оказывается, иногда очень важно поставить себя на место другого человека и проанализировать. Разве люди настолько разные, чтобы испытывать неповторимые чувства или реагировать на схожие вещи по-разному? Нет, я думаю, большинство людей как раз примерно одинаковое, и об этом не стоит забывать. Если я поступаю каким-то образом, то чего жду от других? Так что, если я хочу верить в то, что Чонгук отшил Сану (да и приставала ли она к нему позже? Может, в ней намного больше самолюбия, чем во мне, и кроме эротического танца она не посчитала нужным оказывать внимание кому бы то ни было, тем более сказали, что она уж очень дорого берёт), то я должна отшить Чжунэ. Я написала ему сообщение: «Пусть тебе твои тёлки из клуба трубку берут». И вообще берут у тебя всё, что ты им суёшь там, подумала я, но уже не уместила в послание.